“Фактор Китайской Народной Республики во внешней политике австралийского союза (1972-2020)”

Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка
источников и литературы.
Во Введении обосновывается актуальность темы, определяются объ-
ект, предмет, цель и задачи исследования, раскрываются теоретическая и
методологическая основы, показана практическая значимость, дается ха-
рактеристика научной новизны работы, формулируются ключевые поло-
жения, выносимые на защиту, указана апробация результатов исследова-
ния.
Глава первая «Внешняя политика Австралийского Союза в теории
международных отношений и исторической ретроспективе» посвящена
анализу места политического реализма и английской школы в изучении
внешней политики Австралийского Союза, подходов к определению изу-
чаемого государства как средней державы, а также истории становления
австралийско-китайских отношений.
Фактор КНР во внешней политике Австралии играет одну из ключе-
вых ролей на протяжении уже половины века. С момента установления
дипломатических отношений между двумя государствами Китай обрел
большое значение для Австралийского Союза и стал его незаменимым тор-
говым партнером. На этом фоне у Канберры формировался сбалансиро-
ванный подход к двустороннему сотрудничеству с Пекином. Учитывая по-
степенное обострение отношений двух стран на современном этапе, праг-
матизма, которому следовали австралийские политики в XX в. с целью
развития торгового сотрудничества Австралии с КНР, в наши дни может
оказаться недостаточно. Теперь правящие круги Австралийского Союза
уделяют приоритетное внимание не только торговым, но и стратегическим
интересами в отношениях с КНР.
На фоне роста влияния Китая, австралийская сторона также прибегла
к стратегии формирования регионального баланса в рамках Индо-
Тихоокеанского идейно-синтетического конструкта. В основе концепции
ИТР лежит заведомо конфликтный характер, основанный на борьбе за ре-
гиональное превосходство, в том числе путем торгово-экономического
противостояния и наращивания военной мощи ведущими государствами
региона. Пример стремительного роста геостратегического значения ИТР
во внешней политике Австралии и ведущих государств региона может
стать показательным и для южной части Тихого океана, которая уже сего-
дня становится ареной австралийско-китайского соперничества и привле-
кает к себе всё более пристальное внимание политических и академиче-
ских кругов.
По итогам теоретических рассуждений, автор выдвинул следующий
тезис: с ростом влияния великой державы, которая борется за доминирова-
ние в регионе с уже имеющимся гегемоном, средние державы первона-
чально будут вынуждены использовать стратегию хеджирования для со-
хранения региональной стабильности, но с обострением ситуации они
непременно начнут формировать баланс сил, примкнув либо к великой
державе, либо к гегемону, либо же объединившись с другими средним
державам региона, а также они начнут мобилизовывать свои материальные
ресурсы и аккумулировать военную мощь.
Во второй главе «Влияние КНР на курс внешней политики Австра-
лийского Союза» рассматриваются торгово-экономические связи Австра-
лийского Союза и КНР, влияние Китая на австралийско-американские от-
ношения, а также взаимодействие Австралии с другими средними держа-
вами Индо-Тихоокеанского региона.
С ходом истории и развития торгово-экономических процессов в
Индо-Тихоокеанском регионе, экономические связи Австралии с Китаем
стали гораздо крепче, чем были когда-то с её метрополией – Великобрита-
нией или с её некогда главным торговым партнером на протяжении 26 лет
– Японией79. Австралийские премьер-министры потратили не одно десяти-
летие для укрепления торгово-экономических отношений со странами
Азии. В период 2018–2019 гг. на долю азиатских партнеров приходилось
65,7% двусторонней торговли Австралии, в то время как на долю Европы,
США и Новой Зеландии приходилось всего 11%80. По состоянию на 2019–
Australia-Japan bilateral relationship // Australian Government, Department of Foreign Af-
fairs and Trade. [Электронный ресурс]: URL: https://www.dfat.gov.au/geo/japan/Pages/
australia-japan-bilateral-relationship (дата обращения: 25.11.2020).
Trade and Investment at a Glance 2020, p. 7. // Australian Government, Department of For-
eign Affairs and Trade. [Электронный ресурс]: URL:
2020 гг., Китай является крупнейшим экспортным рынком для австралий-
ских товаров и услуг, и, в то же время, крупнейшим источником импорта
для Австралии81.
Австралия извлекла большую выгоду из торгового сотрудничества с
Китаем, за годы которого она стала одним из ведущих экспортеров при-
родных ресурсов как в региональном, так и в глобальном масштабах, а
также привлекла человеческий и материальный капитал, который позволил
ей стать одним из наиболее популярных туристических и образовательных
направлений в регионе. Например, рост спроса на природный газ и желез-
ную руду в Китае способствовал становлению Австралии в качестве одно-
го из ведущих мировых экспортеров СПГ и железной руды. Кроме того,
учитывая тот факт, что на долю китайских студентов приходится одна
треть обучающихся в Австралии иностранцев, Пятый континент уверенно
входит в десятку наиболее привлекательных стран с точки зрения образо-
вания.
Однако с развитием торговых отношений между Австралией и Кита-
ем всё чаще возникали опасения, что высокая степень взаимозависимости
Австралийского Союза от КНР несет в себе чрезмерный риск. Рассматри-
вая данную проблему, стоит отметить, что она лежит сразу в нескольких
плоскостях и, как показали события 2020 года, тесно связана с пандемией
COVID-19.
Во-первых, по мере роста торговой взаимозависимости Австралии и
КНР падение темпов экономического роста Китая может оказать негатив-
ное влияние на австралийскую экономику. Во-вторых, 2020 г. стал пово-
ротным моментом в отношениях двух стран и частично подтвердил неко-
торые опасения австралийских экспертных, академических и, стоит пред-
положить, правящих кругов о том, что Китай может оказать экономиче-
ское давление на Австралию в случае политических разногласий, так как
обладает опытом использования экономических мер в качестве инструмен-
та влияния82. Наконец, одним из опасений является возможное изменение
Китаем источника экспорта природных ресурсов, что может негативным
образом сказаться на ряде экспортных отраслей, где Австралия занимает
лидирующие позиции. Например, особые опасения Канберры вызвало
строительство российского газопровода «Сила Сибири», которое было
воспринято как марке
Вместе с тем, столкновение экономических и стратегических интере-
сов Австралии между растущей взаимозависимостью с КНР и сохранением

https://www.dfat.gov.au/sites/default/files/trade-investment-glance-2020.pdf (дата обраще-
ния: 20.11.2020).
Там же.
McGregor, R., The Beijing way of trade punishment, April 2018 // Lowy Institute. [Элек-
тронный ресурс]: URL: https://www.lowyinstitute.org/the-interpreter/beijing-way-trade-
punishment (дата обращения: 25.01.2021).
стратегически важного альянса с Соединенными Штатами остается одним
из важнейших вызовов для Австралии. На фоне укрепления ее торгово-
экономических связей с КНР, а также усиления конфронтации Пекина и
Вашингтона, американское руководство предприняло попытку формализо-
вать отношения с Австралией и нивелировать некоторые недостатки в
рамках АНЗЮС, включая предоставление более осязаемых гарантий без-
опасности Пятому континенту.
Для сдерживания роста влияния Китая и укрепления стабильного
стратегического порядка в ИТР Соединенным Штатам потребуется значи-
тельная и перманентная поддержка со стороны их региональных союзни-
ков и партнеров. Вероятно, на современном этапе США нуждается в Пя-
том континенте даже несколько больше, ввиду чего у Канберры появилась
возможность сформировать некоторые положения альянса в своих интере-
сах.
Рассматривая геостратегическую ценность Австралии для США, а
также более чем 70-летнюю историю оборонного альянса, необходимо
подчеркнуть, что её отношения с Вашингтоном по-прежнему имеют важ-
ное значение. Более того, изолированное и в то же время близкое располо-
жение Австралийского Союза к Индо-Тихоокеанскому региону позволяет
этому государству стать потенциальным плацдармом и логистическим уз-
лом для Соединенных Штатов. При таких условиях Северная территория
Австралии будет играть все более важную роль в обеспечении националь-
ной безопасности страны.
Интенсификация стратегического взаимодействия Канберры и Ва-
шингтона может способствовать укреплению связей Пятого континента с
другими средними державами Индо-Тихоокеанского региона – Индией и
Японией, которые также тесно связаны с США. Однако участие Австра-
лийского Союза в откровенных попытках Соединенных Штатов по сдер-
живанию Китая негативно сказывается на австралийско-китайских отно-
шениях, что может повлечь за собой серьезные последствия для экономики
Австралии в среднесрочной и долгосрочной перспективе.
Как показали события 2019-2020 гг., восстановить прежние отноше-
ния с Китаем у Австралии просто так не получится, поэтому Канберре
предстоит долгая работа по формированию нового подхода к Пекину в но-
вых геостратегических реалиях, в том числе с учетом объективной оценки
своих возможностей и постепенной утраты Соединенными Штатами свое-
го влияния в Тихом и Индийском океанах. На этом фоне Австралия, Индия
и Япония, продолжат налаживать многосторонние контакты друг с другом,
чтобы приспособиться к меняющимся реалиям в регионе, а также к сопер-
ничеству КНР и Соединенных Штатов за региональное лидерство.
Третья глава «Фактор КНР во внешней политике Австралийского
Союза в Южно-Тихоокеанском регионе» посвящена анализу значения
Южно-Тихоокеанского региона для Австралийского Союза, официальной
помощи в целях развития как аспекта австралийско-китайского соперниче-
ства в ЮТР, а также влиянию КНР на оборонную политику Австралии в
регионе.
В построении связей с океанийскими государствами, Австралийский
Союз опирается на более чем полуторавековую историю влияния в рас-
сматриваемом регионе, а также свою лидирующую роль в ЮТР. В то же
время, с ростом влияния Китая, его обширными экономическими и дипло-
матическими ресурсами, Пекин, вероятно, будет уделять больше внимания
региону. Напористая реакция Канберры на укрепление позиций Китая в
собственной зоне влияния является защитной реакцией, связанной с во-
просами обеспечения безопасности Пятого континента, недопущения де-
стабилизации обстановки в регионе, а также превращения Океании в
плацдарм для проецирования силы и влияния Китая в Тихом океане.
Борьба с пандемией и её последствиями станет важным аспектом
внешней политики Австралии, а высвобождение средств для оказания
официальной помощи в целях развития – мощным инструментом укрепле-
ния и расширения влияния в Южно-Тихоокеанском регионе, причем не
только для Австралии, но для КНР и ряда других «тяжеловесов» региона.
Гуманитарный и многосторонний характер ОПР, оказываемой странам
Океании в области здравоохранения, образования и др., станет основным
преимуществом Австралии на фоне пандемии COVID-19, несколько сме-
стив с позиций реализацию новых инфраструктурных проектов, на кото-
рые нацелена КНР83.
Доминирование Австралии в области обеспечения безопасности в
ЮТР сохранится в среднесрочной перспективе, в том числе благодаря её
статусу крупнейшего источника помощи и инвестиций в океанийском ре-
гионе. При этом австралийское руководство продолжит поддерживать пре-
восходящие в региональном отношении вооруженные силы. Однако
наиболее полезным способом соперничества с Китаем для Австралии мо-
жет стать укрепление отношений с государствами Океании, а не открытое
противостояние КНР. Оборотная сторона медали состоит в том, что по-
добные дипломатические маневры приводят к огромным тратам австра-
лийского бюджета, которые, учитывая активное стремление Китая укре-
пить свое присутствие в Океании, могут себя не оправдать в долгосрочной
перспективе.
В Заключении автор, в соответствии с поставленной целью и зада-
чами, делает ряд собственных выводов относительно проблем и вопросов,
рассмотренных в настоящем диссертационном исследовании:
Южная часть Тихого океана: новые вызовы для региона, 2020 // Журнал Междуна-
родная жизнь. [Электронный ресурс]: URL: https://interaffairs.ru/news/show/26060 (дата
обращения: 25.05.2021).
1. За последние пять десятков лет внешняя политика Австралийского
Союза в отношении КНР претерпела значительные изменения. Проведя
анализ Белых книг по оборонной и внешней политике, составляющих кон-
цептуальную основу внешнеполитической линии Канберры, а также про-
анализировав работы видных политиков и ученых, автор проследил эво-
люцию двусторонних отношений между Австралией и Китаем. Выявлено,
что начиная с 1970-х гг., после установления дипломатических отношений
между двумя государствами, Китай приобретал всё большее значение для
Австралии. В ходе анализа австралийско-китайских отношений в истори-
ческой ретроспективе автором была подтверждена гипотеза, что на протя-
жении последней трети XX – нач. XXI вв. австралийское руководство вы-
страивало отношения с Китаем с прагматичной точки зрения, опираясь на
развитие торговых связей и не затрагивая идеологические и политические
вопросы. Учитывая современное состояние отношений между двумя госу-
дарствами, стоит отметить, что экономического прагматизма уже недоста-
точно, и австралийские правящие круги принимают в расчет уже не только
торговые, но и стратегические интересы в отношениях с Китаем.
2. Выявлено, что торговое сотрудничество является базисом отноше-
ний Австралийского Союза и КНР. Благодаря интенсификации двусторон-
ней торговли, а также становлению и последующему закреплению Китая в
статусе ключевого торгового партнера Австралии, австралийская сторона
стала не только одним из ведущих экспортёров природных ресурсов в Ки-
тай, но и важным туристическим и образовательным направлением. Быст-
рый рост товарооборота между двумя государствами в последние десяти-
летия характеризуется взаимодополняемостью экономик Австралии и Ки-
тая. С одной стороны, Китай нуждается в природных ресурсах, которыми
богат Пятый континент, с другой – австралийская сторона крайне заинте-
ресована в крупнейшем рынке сбыта своих товаров и услуг, обладающих
конкурентоспособным качеством. Доказано, что подписание в 2015 г. Ав-
стралийско-китайского соглашения о свободной торговле (China – Australia
Free Trade Agreement, ChAFTA) не только стало стимулом для дальнейше-
го расширения торгово-экономических связей двух стран, но и оказало
влияние на их торговлю с другими партнерами. Как показали события 2019
и 2020 гг., ориентация Австралии на развитие экономических отношений с
Китаем сделала торговлю инструментом давления, причем как со стороны
Канберры, так и со стороны Пекина.
3. Установлено, что в процессе становления более тесных экономи-
ческих отношений с КНР внешняя политика Австралийского Союза одно-
временно обуславливается укреплением стратегического альянса с США,
который по сей день является основой поддержки в некоторой степени ав-
тономной внешней политики Австралии, а также её обороноспособности.
С 1951 г. на протяжении семидесяти лет базисом двусторонних отношений
между Австралией и США выступает договор АНЗЮС, согласно которому
австралийская и американская стороны должны совместно работать над
укреплением своего военного потенциала, проводить консультации по
обороне в Тихом океане и противостоять общим угрозам. В то же время,
осознание австралийскими правящими кругами того факта, что АНЗЮС
носит менее обязывающий характер и не предоставляет ожидаемой степе-
ни гарантий от Соединенных Штатов, привело к тому, что Австралия ре-
шила опираться на собственные силы при решении региональных проблем,
при этом с извлечением выгод из военно-технического и разведывательно-
го сотрудничества с США. На фоне становления более независимого курса
внешней политики Австралии, укрепления её торгово-экономических свя-
зей с КНР и развитием конкуренции между Китаем и США, американское
руководство снова предприняло попытку формализовать отношения с Ав-
стралией и нивелировать некоторые недостатки в рамках АНЗЮС, вклю-
чая предоставление более осязаемых гарантий безопасности Пятому кон-
тиненту. Это стало стимулом для размещения на австралийской террито-
рии близ города Дарвин (административного центра Северной территории)
ротационных сил США, а также для расширения военно-технического со-
трудничества двух государств. Так, для противостояния потенциальной
угрозе в лице КНР и реализации оборонной стратегии Австралийскому
Союзу, как яркому представителю «дилеммы безопасности», необходимо
наращивать свой военный потенциал, улучшать инфраструктуру и логи-
стику, в том числе в Северной территории, что невозможно без помощи
Вашингтона. Вместе с тем, было установлено, что отношения между Ав-
стралией и США развиваются на многих уровнях, выходящих за рамки
оборонного альянса. Например, Соединенные Штаты на протяжении де-
сятков лет остаются крупнейшим источником прямых инвестиций в ав-
стралийскую экономику, что свидетельствует о высоком уровне доверия
между двумя государствами.
Таким образом, автор доказал, что обострение конкуренции между
КНР и США за лидирующие позиции в ИТР принесло Австралии ряд вы-
год, но, в то же время, стало основным противоречием ее внешней полити-
ки.
4. Продемонстрировано, что стремление Австралийского Союза к
диверсификации не только торговых, но и оборонных связей с другими ве-
дущими средними державами Индо-Тихоокеанского региона – Индией и
Японией, является ответной реакцией на рост экономического влияния, а
также военной мощи Китая в ИТР. Видение региональной архитектуры ав-
стралийскими правящими кругами определяется опасениями касательно
мотивов действий КНР в рассматриваемом регионе. Так, рост региональ-
ного влияния Китая и усиление его конфронтации с Соединенными Шта-
тами, которая может повлечь за собой дестабилизацию обстановки в ИТР,
побуждает рассматриваемые средние державы (Австралию, Индию, Япо-
нию) налаживать тесные торговые и оборонные отношения друг с другом в
качестве превентивной меры для реализации стратегии регионального ба-
ланса. Автором выявлено, что экономика Австралийского Союза также об-
ладает взаимодополняемостью с экономиками Индии и Японии, и это мо-
жет способствовать развитию торгово-экономических связей и закрепле-
нию общих стратегических интересов в будущем. Несмотря на тот факт,
что на фоне роста влияния Китая в ИТР стратегическое взаимодействие
между средними державами региона за последние десятилетия продемон-
стрировало заметный рост, фактор негативного восприятия Китаем подоб-
ного формата сотрудничества снижает интенсивность сближения средних
держав. С другой стороны, попытки объединения средних держав ИТР, в
том числе вокруг Соединенных Штатов, напоминают зарождающуюся
стратегию для сдерживания КНР и несут в себе риски возникновения но-
вой холодной войны в регионе.
5. Установлено, что в выстраивании своих связей с малыми остров-
ными государствами Южно-Тихоокеанского региона (ЮТР) Австралий-
ский Союз опирается на более чем полуторавековую историю влияния в
Океании. Более того, активизация присутствия Китая в ЮТР с целью со-
перничества с Тайванем за дипломатическое признание в середине 2000-
х гг. стала маркером проявления иностранными акторами всё большей за-
интересованности в южной части Тихого океана. Учитывая рост влияния
Китая в ИТР, а также его обширные дипломатические и экономические ре-
сурсы, он и в дальнейшем будет уделять больше внимания океанийскому
региону и укреплять свои позиции в этой традиционной зоне влияния Ав-
стралии, что вызывает с её стороны защитную реакцию с целью не допу-
стить дестабилизации геостратегической обстановки в ЮТР и превраще-
ния этого региона в плацдарм для проецирования силы и влияния Китая в
Тихом океане.
6. Определены основные аспекты, а также различия в предоставле-
нии и реализации официальной помощи в целях развития (ОПР), которую
Австралийский Союз и КНР оказывают странам Океании. На примере Па-
пуа – Новой Гвинеи, Вануату, Тонга и Самоа было выявлено, что австра-
лийская помощь странам Океании за период 2010-2020 гг. составила свы-
ше 8,77 млрд долл.84, что делает Австралийский Союз абсолютным лиде-
ром в данной области. Установлено, что австралийская помощь в целях
развития преимущественно сосредоточена на институциональных рефор-
мах, здравоохранении, образовании и инфраструктуре. Данный подход
обусловлен стремлением Австралии увеличить уровень жизни в островных
государствах Тихого океана и, следовательно, повысить качество местных
медицинских и образовательных услуг, а также укрепить институты власти
во избежание дестабилизации внутриполитической обстановки, которая
Pacific Aid Map // Lowy Institute. [Электронный ресурс]: URL: https://pacificaidmap.
lowyinstitute.org/ (дата обращения: 25.05.2021).
может повлечь за собой рост транснациональной преступности, угрозу
терроризма и ухудшение санитарно-эпидемиологической ситуации. Глав-
ным преимуществом ОПР Австралии является её грантовый (безвозмезд-
ный) характер, что способствует укреплению доверия между Канберрой и
странами Океании. Число реализованных океанийских проектов в рамках
австралийской ОПР значительно превосходит количество проектов КНР,
что свидетельствует о большем охвате помощи со стороны Австралии, ко-
торая реализуется не только в городских, но и в сельских районах, где тра-
диционно проживает около 80% населения стран Океании. Вместе с тем,
давние усилия Австралии по реализации образовательных программ для
граждан стран южной части Тихого океана способствуют формированию
положительного восприятия Австралии среди океанийских политических
кругов, представители которых, как правило, проходили обучение в Ав-
стралии или обучались по инициированным ею образовательным про-
граммам в странах Океании.
В свою очередь, объем официальной помощи в целях развития,
предоставленной со стороны КНР государствам Океании также увеличил-
ся. Это свидетельствует о росте заинтересованности Китая в развитии от-
ношений с островными государствами юга Тихого океана, а также о пони-
мании важности инструмента ОПР для наращивания своего влияния в этом
регионе. Автором было выявлено, что помощь, предоставленная Китаем
странам Океании на современном этапе, по-прежнему сосредоточена на
реализации инфраструктурных проектов в рамках льготного кредитования.
Несмотря на рост числа проектов в области образования и здравоохране-
ния, многие масштабные проекты нацелены на местные элиты, что значи-
тельно сужает охват предоставляемой помощи. При этом одним из глав-
ных обременяющих факторов китайской ОПР выступают льготные креди-
ты, которые приводят к росту задолженности среди океанийских госу-
дарств. Эффективность китайской помощи странам Океании критикова-
лась из-за отсутствия тщательного контроля за расходами предоставлен-
ных средств, что делает ее менее прозрачной и приводит к коррупции в
островных государствах Тихого океана. В свою очередь, стоит отметить,
что рост объемов китайской ОПР странам Океании принес свои плоды: по
состоянию на 2020 г. насчитывается девять океанийских государств, кото-
рые присоединились к китайской инициативе «Пояса и пути», среди кото-
рых Папуа–Новая Гвинея, Вануату, Фиджи, Острова Кука, Федеративные
Штаты Микронезии, Ниуэ, Самоа, Тонга и Новая Зеландия.
Таким образом, высвобождение средств для оказания официальной
помощи в целях развития выступает мощным инструментом расширения
влияния в Южно-Тихоокеанском регионе как для Австралии, так и для
КНР. С учетом негативного влияния COVID-19 на экономическую и со-
цио-гуманитарную ситуацию в странах Океании, многосторонний характер
ОПР, оказываемой странам Океании в области здравоохранения, образова-
ния и др., станет основным преимуществом Австралии в среднесрочной
перспективе, несколько сместив акценты с реализации новых инфраструк-
турных проектов, нацеленных на элиты, которые осуществляет КНР.
7. Проведен анализ австралийской политики в области обеспечения
безопасности в Южно-Тихоокеанском регионе, включая военное строи-
тельство как в самой Австралии, так и соперничество с КНР в области
оборонного сотрудничества с островными государствами южной части
Тихого океана. В ходе работы с официальными оборонными документами
Австралии автором была доказана гипотеза, что стремление Канберры к
наращиванию военной мощи, а также к поддержанию стабильной и без-
опасной обстановки в Океании, имеет под собой как минимум два основа-
ния. Первое – это предупреждение внутренней нестабильности в странах
Океании. Второе – это сдерживание влияния внешних акторов в ЮТР.
Учитывая тот факт, что внутригосударственные конфликты в океанисйких
странах к 2020 г. преимущественно сошли на нет, автором было установ-
лено, что на протяжении последних двух десятков лет интерес Австралий-
ского Союза к южной части Тихого океана подогревается проникновением
Китая в данный регион: это подтверждается инициативами австралийского
руководства, нацеленными на укрепление оборонных связей с океаний-
скими государствами для противодействия дипломатической и военно-
морской активности Китая в ЮТР. Вместе с тем, долгая история взаимоот-
ношений Австралийского Союза с Папуа – Новой Гвинеей, Фиджи, Вануа-
ту, а также выгодное географическое положение Кирибати, Соломоновых
Островов и др. определяет важное стратегическое значение океанийских
государств для Канберры.
Автором рассмотрены шаги австралийского руководства по предот-
вращению закрепления военно-морского присутствия Китая в Папуа – Но-
вой Гвинее (о-в Манус), Фиджи (военная база «Black Rock Camp»), в Вану-
ату (Порт Луганвилль, о-в Эспириту-Санто), Кирибати и Соломоновых
Островах путем материального и институционального соперничества с
Пекином за право участия в их реконструкции и последующем развитии
оборонного сотрудничества. Подобное соперничество между Австралией и
Китаем за использование военно-морской инфраструктуры с целью бази-
рования вооруженных сил в Океании выступает важным маркером вероят-
ной милитаризации этого региона в будущем. Данный факт также под-
тверждается рядом положений Декларации Боэ, подписанной в 2018 г.
странами-участницами главной региональной организации в ЮТР – Фору-
ма тихоокеанских островов, где говорится о всё большем значении вопро-
сов обороны в Океании.
В то же время, анализируя процессы военного строительства в юж-
ной части Тихого океана, автором было установлено, что ни Австралия, ни
КНР не заинтересованы в обострении военной обстановки в регионе. Ве-
роятно, Пекин попытается реализовать свои амбиции в Океании вполне
мирным путем (с помощью укрепления торгово-экономических и социаль-
ных связей), рассматривая регион как возможность демонстрации роста
своего влияния в Тихом океане и выражая готовность соперничать в ряде
областей с традиционными региональными лидерами.
В ходе анализа оборонной политики Австралийского Союза в южной
части Тихого океана автором также было выявлено четыре подхода Кан-
берры к обеспечению безопасности в Океании:
1) наращивание собственной военной мощи для защиты своего суве-
ренитета, а также для поддержки островных государств Тихого океана;
2) развертывание вооруженных сил в странах Океании для обеспече-
ния мирной обстановки на территориях, где местные власти не могут са-
мостоятельно контролировать ситуацию;
3) укрепление потенциала правоохранительных органов океанийских
государств, включая образовательное, инфраструктурное и техническое
содействие с целью поддержания внутренней стабильности;
4) институциализация сотрудничества в области обеспечения без-
опасности со странами южной части Тихого океана для предотвращения
внутриполитических кризисных событий, которые произошли в конце XX
– нач. XXI вв. в Папуа – Новой Гвинее, на Фиджи, Соломоновых Островах
и др.
Фактор КНР в 2020-е гг. будет играть все более значимую роль на
внешнеполитическом пространстве Австралии, и лидерам Австралийского
Союза придется уделять пристальное внимание уже не только торговым,
но и стратегическим аспектам в отношениях с Пекином. С этой целью ав-
стралийская сторона, как было упомянуто выше, прибегла к стратегии
формирования регионального баланса сил в рамках Индо-Тихоокеанского
региона — нового идейно-синтетического конструкта, призванного проти-
востоять распространению влиянию КНР. Следует при этом учесть, что в
основе концепции ИТР лежит борьба за региональное лидерство, в том
числе путем «торговых войн» и наращивания военной мощи ведущими ак-
торами региона.
Анализ фактора КНР во внешней политике Австралийского Союза в
1972-2020 гг. позволил сформулировать общий вывод о том, что рост эко-
номического, политического и военного влияния КНР в регионе несет в
себе ряд вызовов для Австралийского Союза, охватывающих его экономи-
ческое благосостояние, характер стратегического взаимодействия с Соеди-
ненными Штатами, средними державами Индо-Тихоокеанского региона, а
также сохранение лидирующих позиций Канберры в южной части Тихого
океана. Тенденции укрепления торговых связей Австралии и КНР высту-
пают ярким свидетельством того, что экономические выгоды не всегда
идут нога в ногу со стратегическим видением региональной архитектуры,
и это делает формирование внешнеполитического курса Австралии всё бо-
лее сложным и многогранным.