Лютеранские общины Енисейской губернии во второй половине XIX – начале XX века

Во введении обоснована актуальность темы, выделены и проанализированы этапы историографии проблемы, сформулированы цель, задачи, объект и предмет исследования, дана характеристика источниковой базы и методологии исследования, изложены положения, вынесенные на защиту, определены научна новизна, теоретическая и практическая значимость диссертации, достоверность результатов исследования, показана апробация результатов исследования.
В первой главе «Лютеранские общины Енисейской губернии во второй половине XIX в.», состоящей из пяти параграфов, рассмотрены особенности формирования лютеранского населения в указанный период путём штрафной колонизации, проанализированы хозяйственные занятия лютеран, исследован процесс создания и функционирования социокультурной лютеранской инфраструктуры: церковный приход и национальные школы, дана характеристика государственной политики в отношении лютеран.
В параграфе 1.1. «Формирование лютеранского населения Сибири и Енисейской губернии» выявлено, что численность лютеранского населения Енисейской губернии во второй половине XIX в. постоянно увеличивалась: от 186 чел. в 1850 г. до 3871 чел. в 1897 г. Основным источником роста численности лютеран была штрафная колонизация. Чаще всего лютеране попадали в ссылку за совершение грабежей. Сосланных за другие преступления (лжеприсяга, кража, поджог) было значительно меньше. Остальные преступления были единичны.
Выявлен национальный состав лютеран Енисейской губернии:
финны, латыши, эстонцы и немцы. К концу XIX в. доля финского
населения снизилась, что было связано с отменой в 1888 г. сибирской
ссылки как вида наказания для уроженцев Великого княжества
Финляндского. Уставлено, что большинство финнов, латышей и эстонцев
проживали в Минусинском округе. Немецкое население было более
дисперсно распределено по территории Енисейской губернии: только половина немцев проживали в Минусинском округе.
Установлена структура занятости лютеран: наиболее популярным занятием у них было земледелие, что может свидетельствовать об относительно успешной адаптации уголовных ссыльных лютеранского вероисповедания в Енисейской губернии. На втором место находилась работа в сфере добычи руд. Наименее занятым в сельском хозяйстве и наиболее занятым в иных сферах было немецкое население: среди немцев были даже представители интеллигентских профессий.
В параграфе 1.2. «Лютеранские общины Минусинского округа Енисейской губернии во второй половине XIX в.» установлено, что в 1850- х гг. в Минусинском округе Енисейской губернии были основаны колонии-поселения для ссыльных лютеран. Изначально власти предполагали создать одно поселение для всех ссыльных лютеранского исповедания. Однако к началу 1860-х гг. среди лютеран произошло размежевание: финны, латыши, эстонцы и немцы основали несколько поселков по национальному признаку, во избежание конфликтов на этнической почве.
Сделан вывод о том, что государственный подход (конфессиональная дифференциация населения) не совпадал со стремлением лютеран к национальной дифференциации, что свидетельствует об их желании сохранить не только конфессиональную, но и национальную идентичность.
Власти Восточной Сибири фактически признали национальное размежевание в 1870 г., приняв решение о водворении всех лютеран, ссылаемых в Восточную Сибирь, в колонии Минусинского округа.
Проанализированы свидетельства современников о положении
лютеранских колоний. Их следует признать противоречивыми. С одной
стороны, ссыльные регулярно совершали правонарушения различной
степени тяжести. С другой стороны, отмечается значительно лучшее
материальное положение ссыльных лютеран в сравнении с ссыльными других исповеданий.
Выявлено, что жители лютеранских колоний сохранили к концу XIX в. свою конфессиональную и национальную идентичность. Сделан вывод о том, что этому способствовало национальное размежевание.
Лютеранские колонии Енисейской губернии следует признать уникальным явлением для Восточной Сибири: аналогичные поселения существовали только в Западной Сибири. Сравнение западно- и восточносибирских лютеранских колоний показало их сходство в вопросах национального размежевания.
В параграфе 1.3. «Социально-экономическое положение лютеранских общин Енисейской губернии во второй половине XIX в.» выявлено, что на протяжении 1880-х гг. вопрос обеспеченности землёй был весьма актуальным для жителей лютеранских колоний Енисейской губернии. Обращает на себя внимание настойчивость колонистов при отстаивании своих земельных интересов, а также их способность к самоорганизации. При этом роль пастора как помощника колонистов в этом вопросе была сведена к минимуму.
На основании хозяйственных успехов отдельных лютеранских хозяйств, разнообразия выращиваемых сельскохозяйственных культур, сделан вывод об успешной хозяйственной адаптации водворившихся в колониях ссыльных лютеранского вероисповедания.
Установлено, что многие ссыльные занимались наёмным трудом за пределами колоний-поселений. Весьма популярной была работа на золотых промыслах. Влияние работы в интернациональном коллективе на идентичность лютеран оценивается противоречиво: в одних случаях классовые интересы преобладали над национальным, в других – национальная идентичность была важным фактором, объединявшим рабочих.
В параграфе 1.4. «Организация религиозной жизни лютеран Енисейской губернии во второй половине XIX в.» установлено, что организационное оформление религиозной жизни лютеран Енисейской губернии произошло на рубеже 1850–1860-х гг. Первое культовое лютеранское здание (кирха) было построено во второй половине 1850-х гг. в г. Красноярске.
В 1863 г. для удовлетворения духовных нужд жителей лютеранских колоний был создан приход с центром в селении Верхний Суэтук. Выявлено, что в процессе выработки решения о создании прихода участвовали четыре субъекта: местные власти в лице Енисейского губернатора и генерал-губернатора Восточной Сибири, центральные власти, представленные министерством внутренних дел, Евангелическо- лютеранская церковь, представленная Генеральной консисторией и финская администрация, представленная Финляндским сенатом. Первые три субъекта выступали за территориальную и конфессиональную организацию прихода: пастор должен был удовлетворять духовные нужды всех лютеран, проживающих в Енисейской губернии, вне зависимости от национальности. Финская администрация настаивала на экстерриториальном и национальном принципе: предполагалось, что пастор будет окормлять только финнов на всей территории Сибири. В итоговом решении, утвержденном императором, содержалось требование вверить духовному попечению нового пастора всех лютеран губернии. Но предполагалось, что пастор должен был иметь финское происхождение и знать финский, но не латышский или эстонский, язык. Данное решение можно оценить как компромиссное, однако с соблюдением территориального принципа.
На рубеже 1870–1880-х гг. произошла реорганизация лютеранского прихода Енисейской губернии вследствие неудовлетворённости лютеран (латышей и эстонцев) системой духовного призрения. В результате был
создан финский лютеранский
приход, организованный по
экстерриториально-национальному принципу. Центр прихода был перенесён в г. Омск, а пастору было предписано окормлять всех финнов на территории Сибири. Для остальных лютеран Енисейской губернии был создан новый приход, с центром в селении Нижняя Буланка – по территориально-конфессиональному принципу. Создание и деятельность лютеранских приходов способствовали социокультурной адаптации ссыльных в иноконфессиональном окружении, сохранению их идентичности.
Выявлено, что в процессе реорганизации прихода, кроме указанных субъектов, приняли участие прибалтийская и финская общественность, а также само население колоний. Государственная политика в отношении лютеранского населения оценивается как гибкая, учитывающая потребности различных этнических групп.
В параграфе 1.5. «Социально-культурная жизнь лютеран Енисейской губернии во второй половине XIX в.» рассмотрены лютеранские школы в Енисейской губернии, а также культурные связи с исторической родиной. Школы в лютеранских поселениях были созданы в 1860-х гг. Они могут быть определены как национальные, поскольку преподавание в них велось на родных языках. Нет оснований говорить о единой системе лютеранского образования в Енисейской губернии, поскольку школы существовали достаточно автономно и финансировались из разных источников.
Деятельность лютеранских школ оценена как весьма эффективная, о чём говорит высокий уровень грамотности в использовании родного языка. Разница в уровне грамотности при использовании родного и русского языка свидетельствует о стремлении лютеранского населения к национальной замкнутости, у каждого из изучаемых народов в разной степени. Такое стремление является показателем национального самосознания.
Выявлено, что школьные учителя-катехизаторы были главным связующим звеном между колонистами и их исторической родиной: Прибалтикой и Финляндией.
Установлено, что существование национальной школы было бы невозможно без поддержки соотечественников на исторической родине: школы финансировались из финляндской казны и вспомогательной кассы лютеранских приходов России. Кроме того, выявлены случаи пожертвований прибалтийской и финляндской общественности в пользу лютеран Енисейской губернии. Стремление прибалтийской и финляндской общественности помочь колонистам расценивается как показатель развитости национального самосознания и как проявление стремления к сохранению целостности народа, поддержанию и развитию его языка, культуры, исторического наследия. То же суждение справедливо и в отношении оценки стремления колонистов узнавать новости с исторической родины посредством газет на национальных языках.
Во второй главе «Лютеранские общины Енисейской губернии в начале XX в.», состоящей из пяти параграфов, рассмотрено участие лютеран в переселенческом движении, охарактеризована хозяйственная адаптация переселенцев к условиям Енисейской губернии, даётся оценка влиянию изменений в конфессиональной и национальной политике на жизнь лютеран, выявлены особенности положения лютеран в годы Первой мировой войны.
В параграфе 2.1. «Изменение численности и социального состава лютеранского населения Енисейской губернии в период аграрных переселений» отмечается, что основным источником роста численности лютеран в начале XX в. были добровольные переселения. К 1917 г. численность лютеранского населения, по официальным сведениям, составляла более 12 тыс. чел. Местом массового водворения переселенцев лютеранского вероисповедания стал Канский уезд.
Установлено, что в переселенческом движении принимали участие немцы, латыши и эстонцы. Основной причиной переселения, как и для переселенцев других национальностей, было малоземелье. Для эстонцев и латышей проблема малоземелья в начале XX в. стояла особенно остро. Кроме того, их положение усугублялось конфликтами и эксплуатацией со стороны немецкой аристократии в Прибалтике. Для немцев Поволжья дополнительным толчком к переселению послужил голод начала 1890-х гг.
Выявлено, что Первая мировая война привела к появлению новых категорий лютеранского населения в Енисейской губернии: военнопленных, высланных неблагонадёжных лиц и беженцев, в большинстве – латышей и эстонцев. Так, за период с 1 ноября 1915 г. по 1 февраля 1917 г. Бюро Уполномоченного латышского центрального комитета помощи беженцам зарегистрировало в Енисейской губернии 1301 беженца-латыша. По социальному составу беженцы-латыши были в основном городскими жителями: рабочие и небольшое число представителей интеллигентских профессий.
В параграфе 2.2. «Социально-экономическое положение переселенцев-лютеран в Енисейской губернии в начале XX в.» оценивается участие лютеран в аграрных переселениях. Анализ материалов, касающихся процесса водворения немецких переселенцев в Енисейской губернии позволил выявить некоторые особенности немцев- колонистов: способность к самоорганизации, юридическая грамотность, настойчивость в достижении своих целей.
Определены основные черты деятельности переселенческих органов при разрешении земельных конфликтов: принятие компромиссных решений, стремление к удовлетворению нужд переселенцев за счёт интересов старожилов.
Дана оценка хозяйственной адаптации переселенцев-лютеран.
Структура посевов эстонских и латышских переселенческих хозяйств
незначительно отличалась от таковой у старожилов и других переселенцев.
Тем самым, эстонцы и латыши заимствовали местные сельскохозяйственные культуры и восприняли способ распределения посевных площадей. Отличительные черты хозяйственной адаптации эстонцев и латышей обнаруживаются в использовании семипольного севооборота, удобрений, привнесении в Сибирь новых отраслей хозяйства (льноводство, самогоноварение) и сельскохозяйственных культур (клубники и других ягод).
Выявлено, что в области бытовой адаптации наибольшее влияние местного старожильческого населения испытала одежда немцев, латышей и эстонцев – традиционный народный костюм стал использоваться как праздничный. Структура питания переселенцев-лютеран, наоборот, оказалась самым консервативным элементом быта.
В параграфе 2.3. «Религиозная и культурная жизнь лютеран Енисейской губернии в начале XX в.» констатируется, что система сосуществования двух лютеранских приходов, созданная в начале 1880-х гг., продолжала своё существование до 1917 г. Выявлен ряд незначительных конфликтов между финским и эстонским населением колонии Верхний Суэтук, что свидетельствует о наличии этнической напряжённости между представителями двух народов.
Даётся оценка влиянию вероисповедальных реформ начала XX в. и
Первой российской революции на культурную жизнь лютеран Енисейской
губернии. Установлено, что переселенцы-лютеране были удовлетворены
сложившейся в Енисейской губернии системой духовного попечения и не
стремились создавать новые приходы, в отличие от представителей других
конфессий. На этом основании делается вывод о слабом влиянии
вероисповедальных реформ на религиозную жизнь лютеран Енисейской
губернии. События Первой российской революции также не отразились в
значительной степени на жизни лютеран: не отмечается ни роста
национального самосознания, ни массового участия лютеран в
революционном движении, ни создания национальных организаций.
Произошло изменение образовательной политики Российской империи, которое выразилось в переходе к унификации и русификации окраин. Для лютеранского населения Енисейской губернии эти процессы выразились в переводе национальных школ, существовавших с середины XIX в., в ведение министерства народного просвещения.
Выявлено, что переселенцы лютеранского вероисповедания начала XX в. не успели создать собственные национальные школы в местах водворения. Они стремились дать детям домашнее образование.
В параграфе 2.4. «Влияние Первой мировой войны на жизнь лютеранского населения Енисейской губернии» выявлено, что Первая мировая война значительно изменила политику в отношении лютеранского населения. В частности, власти стали использовать национальный критерий: кампания против «вражеских подданных» велась против немецкого населения, но не касалась лютеран других национальностей. При этом для Енисейской губернии антинемецкие действия властей ограничились наблюдением, сбором сведений и переименованием населённых пунктов с немецкими названиями, а ликвидационное законодательство так и не было распространено на Сибирь.
Установлено отсутствие массовых антинемецких настроений в общественном сознании. Инциденты, связанные с выражением недовольства в адрес немцев, живших в Енисейской губернии со стороны общественности, были единичными.
Отмечается, что в годы Первой мировой войны лютеранское
население Енисейской губернии пополнилось «неблагонадёжными
лицами», высланными с территорий, объявленных на военном положении.
Военные власти активно пользовались предоставленным им правом
высылки, при этом их влияние распространялось на любые слои
населения, даже самые привилегированные. Власти Енисейской губернии
относились дифференцированно к высланным неблагонадёжным лицам:
чем более высокопоставленным было покровительство высланному, тем
быстрее губернские власти шли на уступки. И наоборот, лица непривилегированных сословий не могли рассчитывать на благожелательное отношение местных властей.
В параграфе 2.5. «Беженцы лютеранского вероисповедания в Енисейской губернии в годы Первой мировой войны» выявлено, что Первая мировая война не только привела к появлению новой категории лютеран – беженцев (латышей и эстонцев), но и способствовала формированию первых национальных общественных организаций у латышей. Государственные органы не справлялись с потоком беженцев, поэтому общественные силы консолидировались для помощи прибывающим с запада. В октябре 1915 г. было создано Бюро Уполномоченного латышского центрального комитета помощи беженцам в Енисейской губернии, а осенью 1916 г. – Красноярское латышское благотворительное общество.
Появление первых национальных латышских общественных организаций оценивается как показатель роста национального самосознания латышей. Национальная консолидация латышей вышла на новый уровень: не вероисповедание, а этническая принадлежность стала основой для объединения. Этот процесс был связан в первую очередь с необходимостью адаптации латышских беженцев в губернии.
Установлено, что в создании организаций приняли участие представители латышской интеллигенции. Программные документы декларировали цели, связанные с взаимопомощью латышей и организацией их культурной жизни. Общественные латышские организации должны были способствовать сохранению национальной идентичности.
В Заключении подводятся итоги исследования и делаются выводы.
Первые лютеранские общины на территории Енисейской губернии сформировались в середине XIX в. На протяжении всего изучаемого
периода численность лютеран в Енисейской губернии постоянно возрастала: с 186 человек в 1850 г. до 12 342 человек на начало 1917 г.
Во второй половине XIX в. основным источником роста численности лютеран была штрафная колонизация. Национальный состав ссыльных лютеран был представлен финнами, латышами, эстонцами и немцами. Реализация правительственной переселенческой политики в конце XIX – начале XX в. способствовала появлению в Енисейской губернии лютеран – аграрных переселенцев (из числа латышей и эстонцев, в меньшей степени – немцев). Основной экономической причиной переселений лютеран было малоземелье. В годы Первой мировой войны в качестве беженцев в Енисейскую губернию прибывали латыши и эстонцы.
Государственная политика влияла на характер расселения лютеран по территории Енисейской губернии. Во второй половине XIX в. более 80% лютеран проживали в Минусинском округе, где были созданы колонии-поселения для ссыльных лютеран. В 1850-х гг. в колониях произошло национально-территориальное размежевание: ссыльные лютеране основали отдельные населённые пункты, в которых финны, латыши, эстонцы и немцы проживали раздельно. Таким образом, лютеранские общины были образованы по национальному принципу, и лютеранское население Енисейской губернии не было единым.
В начале XX в. территория расселения лютеран изменилась. Добровольные переселенцы-лютеране начала XX в. также предпочитали расселяться моноэтничными посёлками на территории всей губернии, кроме Туруханского края и Енисейского уезда. При этом большинство лютеран водворилось в Канском уезде.
Основным хозяйственным занятием большинства лютеран Енисейской губернии было сельское хозяйство. Следует признать, что в хозяйственном отношении лютеране адаптировались к условиям губернии.
Первый официальный лютеранский приход на территории Енисейской губернии был создан в лютеранских общинах Минусинского
округа в 1863 г. Назначенный лютеранский пастор окормлял всех лютеран Енисейской губернии, вне зависимости от национальности. Реорганизация религиозной жизни лютеран в начале 1880-х гг. привела к созданию двух приходов: одного – для финнов, другого – для остальных лютеран.
Национальные школы были созданы в лютеранских общинах для уголовных ссыльных в середине XIX в. Обучение велось на национальных языках. Высокий уровень грамотности лютеран позволяет сделать вывод об успешности деятельности национальных школ. Лютеране – участники массовых аграрных переселений начала XX в. не успели создать собственные национальные школы в моноэтничных посёлках.
Первая мировая война оказала значительное влияние на лютеранское население Енисейской губернии. Прибытие большого числа латышских беженцев спровоцировало создание первых латышских национальных организаций.
Государственную политику в отношении лютеран следует характеризовать как благожелательную. Решения о создании лютеранских колоний и открытии приходов были показателями заботы государства о духовном попечении лютеран. Государственная политика в отношении лютеран отличалась гибкостью: при реорганизации прихода в начале 1880- х гг. были учтены национальные интересы лютеранских общин.