Национальная безопасность Польши в контексте евроатлантического сотрудничества (1990-2016 гг.) : диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук : 07.00.15

Актуальность темы исследования
Актуальность темы исследования предопределена трансформацией системы безопасности, произошедшей после окончания «холодной войны» в Европе. Значительные изменения коснулись бывших социалистических государств, которые столкнулись с новой реальностью и были вынуждены пересматривать собственную безопасность в новых геополитических условиях. Новая атмосфера в Европе была связана с падением коммунистических режимов в странах Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ) в конце 1989 года, распадом СССР, формированием на постсоветском пространстве новых независимых государств, а также появлением на политической карте мира Российской Федерации как правопреемника СССР в международных делах. Пришедшие к власти посткоммунистические правительства в странах ЦВЕ взяли курс на интеграцию в евроатлантические структуры. Стремление стать полноправными участниками трансатлантического партнерства было продиктовано переходом к новому мировому порядку, в котором страны Центрально-Восточного региона могли бы реализовать собственные национальные интересы, обеспечить национальную безопасность, сформировать собственный механизм принятия решений, влиять на международную повестку, отвечая на новые риски и вызовы национальной безопасности.
В Восточной Европе Польша является одним из ведущих российских оппонентов, поэтому настоящее исследование актуально с точки зрения определения дальнейшего вектора развития российско-польских отношений и геополитической ситуации в регионе. Взаимоотношения между Российской
4
Федерацией и Республикой Польша выходят за рамки двустороннего диалога и влияют на международные процессы как в Восточной Европе, так и за ее пределами.
Для правильной оценки текущих проблем и болевых точек в российско- польских отношениях, изучение в комплексе национальной безопасности Польши представляют большой интерес для российской стороны. Республика Польша после «бархатных революций» взяла курс на интеграцию в евроатлантические институты и тесное взаимодействие с США. После распада Варшавского договора, который прекратил свое существование с подписанием 1 июля 1991 года в Праге Протокола о полном прекращении действия Варшавского договора, произошло переформатирование поясов европейской безопасности. Это событие послужило отправной точкой формирования нового порядка безопасности на европейском континенте, где Польша заняла ведущую нишу и закрепилась как региональный актор. Интеграционный путь завершился для Польши присоединением к Североатлантическому альянсу в 1999 году и вступлением в Европейский союз в 2004 году. В Польше эти события высоко оцениваются спустя многие годы. «Польша является очень важной страной в нашем регионе. Мы прошли путь успешной трансформации и вступили в НАТО и ЕС…», – заявил А. Квасьневский, президент Польши с 1995 по 2005 годы, в интервью польскому изданию «Przegląd» в мае 2016 года1. С вступлением в НАТО и ЕС Польша становится активным участником в этих структурах. В своей инаугурационной речи 10-й президент Польши А. Дуда заявил, что «членство Польши в НАТО и ЕС являются самым большим международным успехом страны за последние 26 лет…»2.
Членство в НАТО и ЕС предполагает наличие сильной, хорошо обученной и технически оснащенной современной армии. По этой причине Польша является активным участником военных учений в рамках НАТО. К сравнению, оборонные
1Rozmowa z Prezydentem Aleksandrem Kwaśniewskim / Przegląd. – 2016. – No 14. [Электронный ресурс]. URL: http://kwasniewskialeksander.pl/wynik/rozmowa-z-prezydentem-aleksandrem-kwasniewskim-przeglad-nr-14/2016 (дата обращения: 04.07.2016)
2Andrzej Duda sworn in as President / President.PL. – 2015. – August 6. [Электронный ресурс].URL: http://www.president.pl/en/news/art,1,andrzej-duda-sworn-in-as-president.html (дата обращения: 13.07.2016)

5
расходы в Польше в нац. валюте в 2016 году составили 37, 209 млн. злотых по сравнению с 23, 323 млн. злотых в 2009 году3.
Для современной Польши участие в НАТО и ЕС являлось гарантом глобальной и особенно региональной безопасности страны, катализатором демократического транзита4. Приверженность евроатлантическим ценностям и политике не подвергается сомнению со стороны польского руководства. Одновременно они являются исходной позицией для формирования нового, учитывающего традиционные подходы, концепта национального интереса.
Президент США Д. Трамп подтвердил важную роль, которую США придают Польше в системе евроатлантического союза. Во время официального визита в Польшу 6 июля 2017 года президент США заявил о своей поддержке польской инициативы регионального блока «Троеморье» и обещал обеспечить им доступ к альтернативным источникам энергии, чтобы «Польша и ее соседи больше не были заложниками единственного поставщика энергоресурсов»5.
За последние несколько лет произошло масштабное переосмысление военного концепта вооружений в Польше. 9 апреля 2013 года была утверждена «Стратегия развития системы национальной безопасности Республики Польша 2022» (Strategy of Development of the National Security System of the Republic of Poland 2022)6. Документ ставит приоритетные задачи по технической модернизации вооруженных сил Польши до 2022 года в рамках 14 оперативных программ. Одной из предпосылок пересмотра является кризис на Украине,
3Defence Expenditures of NATO Countries (2009-2016) 4 July 2016. [Электронный ресурс]. URL: http://www.nato.int/nato_static_fl2014/assets/pdf/pdf_2016_07/20160704_160704-pr2016-116.pdf (дата обращения: 16.02.2017)
4Sedelmeier U. Eastern Enlargement: Risk, rationality and role-compliance // The Politics of European Union Enlargement: Theoretical Approaches. Routledge, Abingdon, UK; New York, USA. 2005. – P.120.
5Trump’s speech in Warsaw (full transcript, video) // Turner Broadcasting System – CNN. 2017 – July 6. [Электронный ресурс]. URL: http://edition.cnn.com/2017/07/06/politics/trump-speech-poland-transcript/index.html
(дата обращения: 17.08.2017)
6Strategy of Development of the National Security System of the Republic of Poland 2022. Официальный сайт Министерства обороны Республики Польша. [Электронный ресурс]. URL: http://en.mon.gov.pl/p/pliki/dokumenty/rozne/2014/01/ENGLISH_SRSBN_RP_do_pobrania.pdf (дата обращения: 02.01.2017)

6
который укрепил решимость Польши улучшить свои национальные оборонительные возможности7.
Под эгидой президента Польши Б. Коморовского8 в 2012 году началась разработка Стратегического обзора национальной безопасности, который был положен в основу Стратегии национальной безопасности Республики Польша 2014 года. Коморовским был выдвинут стратегический план об основных направлениях развития польских вооруженных сил на 2013–2022 годы. Он получил название «Доктрина Коморовского». В ее основе – создание собственной зоны влияния в Восточной Европе через территориальную оборону9. Особое внимание уделяется повышению мобильности сухопутных войск, инвестированию в разведывательные технологии, реформе системы командования польской армией. Таким образом, «Доктрина Коморовского» смещала приоритеты участия Польши в иностранных военных миссиях к действиям, обеспечивающим безопасность территории Польши.
Другой важный документ по территориальной обороне был обнародован в апреле 2016 года, это «Концепция территориальной обороны в Польше» (Koncepcja Obrony Terytorialney w Polsce)10.
Отметим, что «Доктрина Коморовского» коррелируется с концепциями «Междуморье» и «Украина, Литва, Беларусь» («ULB»)11. В значительной степени она опирается на национальную оборону Польши и ее территориальную защиту. Это позволяет сделать заключение, что «Доктрина Коморовского» коренным образом отличается от натовской концепции участия в экспедиционных миссиях
7Zając J. Poland’s Security Policy. The West, Russia, and the Changing International Order. Palgrave Macmillan. 2016. P. 154-156. [Электронный ресурс]. URL: https://books.google.ru/books?id=ykNxDQAAQBAJ&pg=PA155&lpg=PA155&dq=Komorowski+doctrine&source=bl&ot s=0ICWcueYyy&sig=krS74kQRcdMzizi_blrK93fdSnA&hl=ru&sa=X&ved=0ahUKEwiKsefnm5_WAhXFFJoKHVz1As4 Q6AEIYjAI#v=onepage&q=Komorowski%20doctrine&f=false (дата обращения: 02.09.2017)
8Прим.: Годы президенства с 6 августа 2010 года по 6 августа 2015 года.
9Strategia Bezpieczeństwa Narodowego Rzeczypospolitej Polskiej. Официальный сайт Президента Польши [Электронный ресурс]. URL: http://www.prezydent.pl/archiwum-bronislawa- komorowskiego/aktualnosci/wydarzenia/art,3063,strategia-istotna-wobec-zmian-na-wschodzie.html (дата обращения: 10.09.2017)
10Raport. Koncepcja Obrony Terytorialney w Polsce. Narodowe Centrum Studiów Strategicznych, Warszawa, 2016. Режим чтения: pdf
11Swierczynski M. Poland Takes a U-Turn Towards Increased National Security // Atlantic-Community, September 20, 2013. [Электронный ресурс]. URL: http://www.atlantic-community.org/-/poland-takes-a-u-turn-towards- increased-national-security (дата обращения: 02.08.2017)

7
альянса, на которых Польша была сосредоточена в течение последних десяти лет. В указанной Доктрине предусматривается значительное укрепление возможностей самообороны страны, сохраняя при этом присутствие в Североатлантическом союзе. Коморовский твердо уверен в том, что именно Польша должна стать региональным лидером в Центральной Европе12. Политический класс на Западе, к которому относят себя поляки, уверен в том, что западная цивилизация во всех отношениях превосходит другие, и остальные народы должны следовать за ней13.
Для правильной оценки текущего состояния и дальнейшей динамики европейской безопасности, перспектив региональных отношений в Центрально- Восточной Европе и взаимоотношений России с региональными государствами комплексное изучение эволюции концептов национальной безопасности Польши представляет важный научный и практический интерес.
В представленной диссертации автор стремится на основе польских политических, экономических и военных документов выявить и проследить формирование и эволюцию «многослойной» государственной политики Польши в области безопасности и обеспечения национальных интересов.
Исследование «тонкой настройки» польской политики безопасности имеет немаловажное значение для российских аналитиков и экспертов, а также для институтов, принимающих государственные решения.
Рассуждая о национальной безопасности Польши, нельзя упускать из виду вторую, не менее важную составляющую польской безопасности – энергетическую. Стараясь снизить зависимость от поставок энергоресурсов из России, в Польше разрабатываются программы по разработке и добыче сланцевого газа, получении энергии из возобновляемых источников энергии,
12Лыкошина Л.С. «Польско-польская война»: Политическая жизнь современной Польши: монография / РАН. ИНИОН. Центр науч.-инфор.исслед.глоб.и регионал. пробл, отд. Вост. Европы. [отв. ред. Игрицкий Ю.И.] – М., 2015. – С. 167.
13Entin M., Entina E. The New Role of Russia in the Greater Eurasia // Strategic Analysis. – 2016 – Vol. 40, No6. – P. 591. [Электронный ресурс] .URL: https://www.hse.ru/mirror/pubs/lib/data/access/ram/ticket/48/1505768653e5f7ff56b267783b60d650754950a710/Entin%20 and%20Entina%20The%20New%20Role%20of%20Russia%20in%20the%20Greater%20Eurasia.pdf (дата обращения: 13.08.2017)

8
организуются поиски сланцевой нефти. Польша, как член Европейского союза участвует в энергетических программах ЕС. 17 декабря 1991 года Польша присоединилась к Европейской Энергетической Хартии, 24 ноября 2000 года Правительство Польши ратифицировало Договор к Энергетической Хартии и Протокол по вопросам энергетической эффективности и соответствующим экологическим аспектам, 20 мая 2015 года подписала Международную Энергетическую Хартию. Эти шаги укрепили энергетический диалог между Европейским союзом и Польшей.
Бесспорно, можно заключить, что безопасность как военная, так и энергетическая, рассматривается в Польше как основополагающая потребность государства, поскольку позволяет сохранить социально-политическую стабильность.
В самой Центрально-Восточной Европе формируются субрегиональные центры безопасности, к примеру, Вишеградская группа в составе Польши, Чехии, Словакии и Венгрии. Широко обсуждается озвученный еще в XIX веке проект «Междуморье» объединяющий страны от Балтийского до Черного морей. Дело в том, что на протяжении всего исторического пути восточное направление в Польше всегда рассматривалось как важная составляющая ее внешней политики. Суть этой инициативы состоит в ослаблении геополитической роли России и уменьшении ее влияния на кавказские государства, а также Беларусь, Молдавию, Украину. Наравне с этим, в связи с расширением НАТО на восток, размещением Соединенными Штатами Америки элементов системы противоракетной обороны в ЦВЕ, анализ евроатлантической системы безопасности звучит особенно актуально.
«Сегодня Европа не заинтересована в возобновлении «холодной войны»14, тем не менее, тема актуальна и для Российской Федерации в свете принятой 31 декабря 2015 года Стратегии национальной безопасности Российской
14Торкунов А.В.: В Европе есть понимание, что без России ей не выжить / А.В. Торкунов // Информационное агентство «РИА Новости». – 2016. – 17 июня. [Электронный ресурс]. URL: http://ria.ru/radio_brief/20160617/1448955603.html (дата обращения: 13.07.2016)

9
Федерации15. Как отмечается в пп.14, 15 Гл. 2, в современных международных отношениях не снижается роль фактора силы. Стремление к наращиванию и модернизации наступательного вооружения, созданию и развертыванию его новых видов ослабляет систему глобальной безопасности, а также систему договоров и соглашений в области контроля над вооружениями. В Евроатлантическом, Евразийском и Азиатско-Тихоокеанском регионах не соблюдаются принципы равной и неделимой безопасности. В соседних с Россией регионах развиваются процессы милитаризации и гонки вооружений. Наращивание силового потенциала Организации Североатлантического договора и наделение ее глобальными функциями, реализуемыми в нарушении норм международного права, активизация военной деятельности стран блока, дальнейшее расширение альянса, приближение его военной инфраструктуры к российским границам создают угрозу национальной безопасности России16.
В то же самое время для стран НАТО, граничащих с Россией, государственная безопасность проявляется в виде укрепления внешнего контура блока НАТО и региональных соседских отношений с крупной мировой державой.
В связи с вышесказанным, тема исследовательской работы представляет научный интерес. Можно заключить, что современное переформатирование системы международной безопасности предопределяет актуальность темы диссертационного исследования, поскольку безопасность восточно-европейского региона является неотъемлемой частью современной системы региональной и международной безопасности и международных отношений в целом.
С позиции политического реализма главное действующее лицо национальной и международной безопасности – государство, однако, если в исследовательской работе придерживаться данной доминанты, то можно упустить из виду другие важные аспекты, так как невозможно рассматривать региональную динамику в сфере безопасности, фокусируясь лишь на государстве как
15Указ Президента Российской Федерации от 31 дек. 2015 г. No 683. О стратегии национальной безопасности Российской Федерации. [Электронный ресурс]. URL: http://www.kremlin.ru/acts/bank/40391 (дата обращения: 28.12.2015)
16Там же.

10
единственно возможном акторе, не принимая во внимание позицию других акторов. В связи с этим в работе анализируются взаимоотношения Польши с такими значимыми международными акторами, как ЕС и НАТО.
Выступая с посланием Федеральному Собранию В. Путин подчеркнул необходимость укреплять национальные демократические институты и сообща с другими странами отвечать на сложнейшие вызовы, обеспечивать всеобщую безопасность, строить будущий мир, который становится все более
взаимосвязанным и где активно набирают динамику интеграционные процессы. «Мы заинтересованы внормальном, конструктивном взаимодействии сСША и Евросоюзом. Рассчитываем, что возобладает здравый смысл и наши партнёры сделают выбор в пользу честного, равноправного сотрудничества. Мы никому не угрожаем, ни на кого не собираемся нападать, ничего ни у кого, угрожая оружием, не собираемся отнять: у нас у самих всё есть. Наоборот, считаю необходимым подчеркнуть: растущая военная мощь России– это надёжная гарантия мира на нашей планете»17.
Сложившаяся после Второй мировой войны Ялтинская система международной безопасности основывалась на балансе сил, была призвана отвечать коллективными усилиями международного сообщества на поступающие угрозы, учитывая взаимные интересы гегемонов международных отношений. Этим принципам соответствовала сложившаяся в годы «холодной войны» биполярная система международных отношений. После распада Советского Союза система международных отношений приобрела однополярный характер с гегемонией США. В июне 2016 года во время Петербургского международного экономического форума президент Российской Федерации В.В. Путин подтвердил, что «Америка – великая держава, сегодня, наверное, единственная супердержава…»18.
17Послание Президента Российской Федерации В.В. Путина Федеральному Собранию. 01 марта 2018 г. [Электронный ресурс]. URL: http://www.kremlin.ru/events/president/news/56957 (дата обращения: 05.03.2018)
18Пленарное заседание Петербургского международного экономического форума. 17 июня 2016 г. [Электронный ресурс]. URL:http://www.kremlin.ru/events/president/news/52178 (дата обращения: 24.04.2015)

11
Тем не менее в современных международных отношениях наблюдаются тенденции, которые позволяют делать вывод о качественной трансформации самой системы и режимов безопасности. Наряду с процессами всеохватывающей глобализации дают о себе знать региональная интеграция и регионализация. Зарубежные исследователи (Ф. Содербаум, Л. Ван Лангенхов, Ю. Рюлланд) выделяют феномены не только трансрегионализма и интеррегионализма, но и кроссрегионализма,макрорегионализма,панрегионализма,трансконтинентализма19
Возникает глобальная многоуровневая система взаимодействия. «Укрепление региональной составляющей мировой политики, разрастание международных регионов или стягивание традиционных регионов в макрорегиональные комплексы может свидетельствовать о некоем новом, промежуточном этапе глобализации»20. Все большее значение в регионализме приобретают сети неформальных, «частных» связей, укрепляющие фундамент всего здания регионального сотрудничества21.
Созданный в годы «холодной войны» Североатлантический блок представлял собой трансрегиональный союз, ориентированный на поддержание безопасности западных демократий. Европейское Экономическое Сообщество проявило себя как «веерная система» интерегиональных связей22. В период биполярности регионализм продвигался государствами «сверху» и руководствовался логикой «холодной войны». Для «нового» регионализма характерен открытый характер, активное вовлечение негосударственных акторов и формирование регионов-центров мировой политики23.
19Кузнецов Д.А. Феномен трансрегионализма: проблемы терминологии и концептуализации// Сравнительная политика. – 2016. – No 2. – С. 14.
20Мировое комплексное регионоведение: учебник / под ред. проф. А.Д. Воскресенского. М. : Магистр: ИНФРА-М, 2014. – 448 с.
21Лагутина М.Л. Глобальный регион как элемент мировой политической системы XX века (на примере Евразийского союза): автореф. дис. …докт. полит. наук: 23.00.04 /Лагутина Марина Львовна. – Спб., – 2016. –
45 с.
22Кузнецов Д.А. Феномен трансрегионализма: проблемы терминологии и концептуализации //
Сравнительная политика. – 2016. – No 2. – С. 14. 23Там же, с. 21.

12
К примеру, М.Л. Лагутина видит современный мир «полицентричным», определяя в качестве центров силы США и глобальные регионы24. Взаимоотношения между ними регулируются международным правом, договоренностями, международными режимами.
В последние годы институты доверия и безопасности подвергаются сильному давлению со стороны конвенциональных глобальных, региональных и негосударственных акторов, и неконвенциональных, таких, как непризнанные государства, террористические организации, нелегальная миграция и т.п. Под угрозой оказываются основополагающие принципы мировой и европейской безопасности.
После распада биполярной системы, расширения географических границ ЕС и начала формирования Европейским союзом собственной политики безопасности и обороны (ОВПБ) возникла эрозия внутриатлантической солидарности. Взаимоотношения внутри Североатлантического блока стали напоминать конфигурацию «ядра и оболочки». Страны-члены НАТО беспрекословно соблюдают Устав НАТО, в т.ч. ст. 5, и другие основополагающие документы Североатлантического договора, однако они имеют возможность самостоятельно участвовать в европейской политике СПБО, региональных и субрегиональных блоках.
В последние годы в странах НАТО и ЕС на официальном уровне поднимается вопрос о национальном интересе, формулировании национальной политики. Член НАТО — современная Турция реализует собственные национальные интересы на Ближнем Востоке, другой член НАТО и ЕС — современная Италия провозглашает Евро-Средиземноморье сферой собственных национальных интересов25.
Страны Центральной и Восточной Европы представляют собой исторически и географически обусловленное региональное пространство. До настоящего
24Лагутина М.Л. Глобальный регион как элемент мировой политической системы XX века (на примере Евразийского союза): автореф. дис. …докт. полит. наук: 23.00.04 /Лагутина Марина Львовна. – Спб., – 2016. –
45 с.
25Михайленко В.И., Перевалова А. Итальянский национальный интерес в обновленной военно-
политической стратегии правительства Ренци (доступ к рукописи представлен авторами).

13
времени продолжается спор между историками и политологами о том, что есть понятие «Центрально-Восточная Европа». Принято типологизировать страны Центральной и Восточной Европы по принципу их принадлежности к постсоветскому пространству. Такой подход, впрочем, как и акцент на культурные или религиозные критерии, может увести от поставленной задачи исследования Польши как регионального европейского актора. Было бы также недостаточным анализировать Центрально-Восточный регион с точки зрения вовлеченности стран в международные структуры. Следует согласиться с российским историком А.И. Миллером что, «термин Восточно-Центральная Европа означает восточную часть Центральной Европы, в то время как в России многие ошибочно понимают его как объединение Восточной и Центральной Европы»26. Венгерский профессор П. Ханак, отталкиваясь от факта существования Вишеградской группы, констатирует, что «ЦВЕ может быть представлена исключительно Венгрией, Польшей и Чехословакией27»28. Таким образом, регион Центрально-Восточной Европы включает четыре государства: Республику Польша, Чешскую Республику, Словацкую Республику и Венгрию. Региональные аспекты безопасности обеспечиваются членством в Североатлантическом Альянсе и Европейском союзе. Следует признать, что среди стран Центрально-Восточной Европы Польша проявляет себя наиболее активно в этих структурах. Страну наравне с Австрией, Венгрией, Данией, Грецией, Португалией причисляют к моноэтническим странам среди ди- и полиэтнических государств. Моноэтнические (однонациональные) страны включают государства, в которых представители одного этноса составляют 90% и более от общей численности населения. В то же время другие этнические общности обычно составляют менее чем 55% общенационального состава. Этнографический и геополитический анализ процессов регионализма и формирования политической
26Миллер А.И. Тема Центральной Европы: история, современные дискурсы и место в них России // Журнальный зал. – 2001. – No52. – С. 10-14. [Электронный ресурс]. URL: http://magazines.russ.ru/nlo/2001/52/mill.html (дата обращения: 11.07.2013)
27Прим.: После 1993 года Чехия и Словакия.
28Шишелина Л.Н. Вишеградская Европа: откуда и куда? Два десятилетия по пути реформ в Венгрии, Польше, Словакии и Чехии. М. : – 2010. – С. 18.

14
карты мира свидетельствует о том, что при определенных условиях этнос может рассчитывать на широкую автономию, даже если его доля в общей численности населения довольно незначительна29. Насколько Польше как моноэтническому государству открыты возможности самостоятельно выбирать анклавы безопасности, предстоит еще выяснить в рамках работы.
Вне всякого сомнения, вопросы международной и региональной безопасности тесно связаны с проблемами функционирования международных организаций. Значительную роль в вопросах безопасности играют региональные структуры, особенно в Европе, где они имеют достаточно четкое институциональное оформление. Это в первую очередь ОБСЕ и НАТО. Основная проблема, которая дискутируется, относится к месту и роли НАТО в европейских структурах обеспечения безопасности. Польша решает проблемы безопасности как через наднациональную организацию НАТО, интеграционное объединение ЕС, так и через Вишеградскую группу, двусторонние отношения, приграничное сотрудничество. Находит интерес в польских официальных кругах концепция «Междуморье», озвученная Пилсудским в начале XX века и А. Дудой в XXI веке о возрождении Балтийско-Черноморского союза. Несмотря на то, что Берлин и Париж, по всей вероятности, не поддержат этот проект, а также с учетом противоречий между самими странами Балтийско-Черноморского региона, попытка Польши реализовать проект «Междуморье» все же не представляется утопичной30.
Таким образом, исследование политики Польши в системе евроатлантической безопасности строится, прежде всего, на учете глобальных, региональных интеграционных процессов, национальных интересов и обязательств Польши в области безопасности.
29Глобальные вызовы XXI века – геополитический ответ России: монография / под ред. Академика И.И. Халеевой. – М. : ФГБОУ ВПО МГЛУ, 2012. – С. 86-87. [Электронный ресурс]. URL: http://www.linguanet.ru/upload/medialibrary/852/852aea7a101efc17c8d1337d60378c88.pdf (дата обращения: 02.03.2017)
30Гущин А. Польша: 2015 – год политических трансформаций / А. Гущин С. Кувалдин // Российский совет по международным делам. – 2016. – 15 января. [Электронный ресурс]. URL: http://russiancouncil.ru/inner/?id_4=7111#top-content (дата обращения: 28.04.2016)

15
Степень научной разработанности проблемы
Несмотря на то, что работы относительно современной внешней политики и политики безопасности Польши стали предметом научного интереса в России достаточно давно, можно констатировать, что на сегодняшний день эволюция концепций безопасности и национального интереса Польши, ее субрегиональной политики в контексте евроатлантического сотрудничества является недостаточно изученной темой.
В процессе работы автор опирался на достижения российских научных школ, отдельных исследователей, изучающих проблемы мировой европейской и субрегиональной безопасности, внешней политики отдельных государств в Центральной и Восточной Европе.
Общие вопросы европейской и евроатлантической безопасности, интеграции стран Центральной и Восточной Европы в структуры НАТО и ЕС являются объектом многих исследований в российской и зарубежной историографии. Историографический анализ источников и литературы будет представлен далее в самостоятельной главе.
Избранная в качестве исследования в данной диссертационной работе тема изучена недостаточно. На близкую тему в 2007 году Д.В. Сергеевым была защищена диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук31. В ней в центре внимания находится исследование «противоречия между НАТО-центризмом стран Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ) и негативным отношением к нему в России»32. Д.В. Сергеев обстоятельно исследует польский подход к вопросам европейской безопасности в период 1989–2003 годы. В диссертации рассматриваются три блока проблем. Первый связан с процессом формирования, принятия и реализации решений польской политики по вопросам европейской безопасности; второй – с исследованием европейской безопасности после «холодной войны», вопросами трансформации международных институтов в сфере безопасности, прежде всего НАТО; третий – рассматривает особенности
31Сергеев Д.В. Польша в системе европейской безопасности (1989-2003 гг.): автореф. дисс. …канд. ист. наук: 07.00.03 / Сергеев Дмитрий Вадимович. – М., 2007. – 28 с.
32Там же, с. 3.

16
отношений Польши с ключевыми европейскими державами, прежде всего, с Германией и Россией, а также с США по вопросам европейской и региональной интеграции. Итак, целью работы является «проанализировать процесс интеграции Польши в формирующуюся систему европейской безопасности, взаимосвязь между внешней политикой страны и развитием институтов европейской и международной безопасности, основные закономерности становления и развития Польши как субъекта этой системы в контексте ее трансформации в период с 1989 по 2003 год»33. Таким образом, становление концепции национальной безопасности рассматривается в исследовании Д.В. Сергеева частично и в более узких хронологических рамках, когда расхождения между Россией и евро- атлантическим блоком были обозначены, но не достигли того уровня, который был обоснован в Мюнхенской речи российского президента В.В. Путина в 2007 году. Наряду с этим, польский национальный интерес не был столь откровенно обозначен в рамках евроатлантической, субрегиональной политики восточного партнерства, как это произошло в последнее десятилетие.
В посткоммунистический период в Польше начала функционировать достаточно развитая система государственных и неправительственных аналитических центров, занимающихся исследованием, прогнозированием и разработкой концептов внешней и внутренней политики безопасности Польши.
Польский институт международных отношений (Polish Institute of International Affairs) является одним из важнейших аналитических центров в Центральной и Восточной Европе. По итогам 2016 года занял первое место в мире в категории аналитических центров с бюджетом до 5 миллионов долларов. Он был признан третьим среди лучших этого рода центров в Центрально-Восточной Европе и важное место уделяет исследованиям в Восточной Европе34.
Созданный в 1991 году в Люблине в качестве независимой ассоциации Институт Центрально-Восточной Европы (Instytut Europy Środkowo-Wschodniej) с 2010 года специализируется на аналитических докладах по Центральной и
33Там же, с. 4.
34The Polish Institute of International Affairs. [Электронный ресурс]. URL: http://www.pism.pl/institute (дата обращения: 26.06.2016)

17
Восточной Европе для Министерства иностранных дел Польши35. Институт является инициатором создания центров польско-российского диалога и согласия в Варшаве и в Москве, а также исполнителем с польской стороны фундаментального исследования «Белые пятна – черные пятна: сложные вопросы в российско-польских отношениях»36. С 2003 года Институт издает ежегодник под редакцией И. Клочовского, А. Гила, Т. Капусняка и др. С 2007 года авторы ежегодника (в частности, И. Клочовский, С. Герхардт, П. Вандыш) поднимают тему «Срединной Европы» (Mitteleuropa) и ее особой роли в историческом и современном контексте37. Особо стоит отметить, что Б. Йозвик и Т. Степневский отмечают, что расширение ЕС в Восточной Европе привело к созданию новой геополитической ситуации в этом регионе38.
В Польше, как и в ряде посткоммунистических стран, новый «ренессанс» переживает геополитика, которая оказалась наиболее удачным теоретическим концептом, пришедшим на смену вульгарному марксизму. Польский геополитик Л. Мочульский является автором фундаментальных работ в этой области «Геополитика. Сила во времени и пространстве» (Варшава, 1999) и «Рождение Междуморье» (Варшава, 2008)39. Под влиянием геополитики происходит формирование внешнеполитической стратегии и политики безопасности, международной идентичности Польши, позиционирование страны в глобальном и региональном пространствах, выстраивание ее отношений с соседними государствами. Характерно, что продолжением этих концепций стал проект «Троеморья», выдвинутый во время встречи президентов Хорватии и Польши в 2015 году в Дубровнике. По мнению руководителя департамента региональных стратегических исследований университета им. Кардинала Стефана Вышинского,
35Instytut Europy Środkowo-Wschodniej. [Электронный ресурс]. URL: http://www.iesw.lublin.pl (дата обращения: 22.06.2016)
36Белые пятна – черные пятна: сложные вопросы в российско-польских отношениях/под общ. Ред. А.В. Торкунова, А.Д. Ротфельда; отв. ред. А.В. Мальгин, М.М. Наринский. М. : Аспект пресс, 2010. – 823 с.
37Rocznik Instytutu Europy Środkowo-Wschodniej. [Электронный ресурс]. URL: http://www.iesw.lublin.pl/rocznik/pliki/Rocznik_2007-118.pdf (дата обращения:17.01.2016)
38Central and Eastern Europe: convergence, integration and security // Rocznik Instytutu Europy Środkowo Wschodniej. – Rok 11 (2013). – Zeszyt 6. – S. 7.
39See e.g. : Moczulski L. Geopolityka. Potęga w czasie i przestrzeni / L. Moczulski. – Warszawa 1999; Moczulski L. Narodziny Międzymorza / L. Moczulski. – Warszawa, 2008.

18
Д. Гуры-Шопиньского проекты «Междуморье» и «Троеморье» преследуют различные цели. Проект «Троеморье» является чисто экономическим проектом взаимного сотрудничества и не преследует геополитические цели. Напротив, проект «Междуморье» преследует геополитические цели40.
Несмотря на декларированное размежевание проектов «Троеморье» и «Междуморье», они могут быть отнесены к международным соглашениям «перекрестного» типа, в которых прямо или опосредованно задействованы такие глобальные акторы, как НАТО и Европейский союз.
Что касается диссертационных исследований по данной или смежной теме, то, например, Ю.Х. Кадак в диссертационной работе «Формирование архитектуры европейской безопасности (XVII–XX века)» анализирует периодизацию систем международной безопасности с точки зрения исследования закономерностей и построения системы и архитектуры европейской безопасности. Он выделяет средне- и восточноевропейскую систему (1558–1795 годы в границах ЦВЕ). Данное положение помогает сделать заключение, что страны ЦВЕ самобытны и являются самостоятельными игроками в системе европейской региональной безопасности. Как справедливо отметил Ю.Х. Кадак, при образовании новых систем (порядков) международных отношений и международной безопасности с арены политического театра уходят одни крупные государства-акторы, и на замену им приходят новые. Каждое новое или восстановившее свою мощь крупное государство-актор приходит на политическую арену со своими геополитическими целями, по которым оно стремится создать новую систему международных отношений и международной безопасности41.
Диссертация Е.И. Фроловой «Европейская безопасность: новые угрозы и вызовы» анализирует развертывание элементов противоракетной обороны США,
40Góra-Szopiński D. Trimarium is not Intermarium / D. Góra-Szopiński // New Eastern Europe. – 2017. – 06 July. [Электронный ресурс]. URL: http://www.neweasterneurope.eu/articles-and-commentary/1018-intermarium/2428- trimarium-is-not-intermarium (дата обращения: 26.07.2017)
41Кадак Ю.Х. Формирование архитектуры европейской безопасности (XVII-XX вв.): автореф. дисс. …кан.истор.наук: 07.00.15 / Кадак Юрий Харальдович. – М., 2006. – 24 с. [Электронный ресурс]. URL: http://www.dslib.net/mezhdunarodnye-otnoshenia/formirovanie-arhitektury-evropejskoj-bezopasnosti.html (дата обращения: 18.04.2015)

19
принципы создания современной системы европейской безопасности с точки зрения политической науки42.
Целесообразно упомянуть ряд диссертаций в той или иной мере смежных с темой настоящего исследования, а именно: «Роль Польши в восточной политике ЕС» А.В. Черновой43, «Традиционное и человеческое измерения национальной безопасности: сравнительный анализ концептуальных моделей Польши и России» М. Богуцкой44, «Проблемы и перспективы расширения ЕС: политика ЕС в отношении государств ЦВЕ на примере Польши и Словении» С.В. Быховского45, «Развитие связей Калининградской области Российской Федерации с Республикой Польша в контексте расширения Европейского Союза и НАТО» А.А. Анищенкова46, «Современная внешнеполитическая доктрина Польши и национальное самосознание поляков: Политологический анализ» Ф.Н. Рыбина47, «Энергетическая безопасность России и ее отношения с Европой: международные аспекты (2000—2014 гг.)» К.В. Трачук48.
Существенным отличием данного исследования от упомянутых выше диссертаций является анализ членства Польши в ЕС и НАТО через исследование
42Фролова Е.И. Европейская безопасность: новые угрозы и вызовы: автореф. дисс. …кан.полит.наук: 23.00.04 / Фролова Елена Ивановна. – М., 2008. – 23 с. [Электронный ресурс] // URL: http://dipacademy.ru›upload/iblock…avtoref_frolova.doc (дата обращения: 18.02.2013)
43Чернова А.В. Роль Польши в восточной политике ЕС: автореф. дисс….кан.полит.наук: 23.00.04 / Чернова Анна Валерьевна. – М., 2014. – 29 с. [Электронный ресурс]. URL: http://old.mgimo.ru/files2/y11_2014/262118/Chernova-dissertation.pdf (дата обращения: 07.09.2016)
44Богуцкая М. Традиционное и человеческое измерения национальной безопасности: сравнительный анализ концептуальных моделей Польши и России: автореф. дисс. …кан.полит.наук: 23.00.04 / Богуцкая Моника. – М., 2014. – 26 с. [Электронный ресурс]. URL: http://istina.msu.ru/media/dissertations/dissertation/cc8/877/7517498/Bogutska_M._Dissertatsiya_na_soisk._uch.st._k.p.n.. pdf (дата обращения: 04.07.2016)
45Быховский С.В. Проблемы и перспективы расширения ЕС (Политика ЕС в отношении стран ЦВЕ на примере Польши и Словении): дисс. …кан.экон.наук: 08.00.14 / Быховский Святослав Владимирович – М., 2000. – 186 с. [Электронный ресурс]. URL: http://www.dslib.net/economika-mira/problemy-i-perspektivy-rasshirenija-es.html (дата обращения: 25.10.2012)
46Анищенков А.А. Развитие связей Калининградской области Российской Федерации с Республикой Польша в контексте расширения Европейского союза и НАТО: дисс. …кан.полит.наук: 23.00.04 / Анищенков Артур Александрович. – М., 2006. – 172 с. [Электронный ресурс]. URL: http://cheloveknauka.com/razvitie-svyazey- kaliningradskoy-oblasti-rossiyskoy-federatsii-s-respublikoy-polsha-v-kontekste-rasshireniya-evropeyskogo (дата обращения: 09.11.2012)
47Рыбин Ф.Н. Современная внешнеполитическая доктрина Польши и национальное самосознание поляков: Политологический анализ: автореф. дисс. …кан.полит.наук: 23.00.02 / Рыбин Филипп Николаевич. – М., – 2003. – 20 с. [Электронный ресурс]. URL: http://www.dissercat.com/content/sovremennaya-vneshnepoliticheskaya-doktrina- polshi-i-natsionalnoe-samosoznanie-polyakov-poli (дата обращения: 14.06.2016)
48Трачук К.В. Энергетическая безопасность России и ее отношения с Европой: международные аспекты (2000—2014 гг.): дисс. …кан.истор.наук: 07.00.15 / Трачук Ксения Витальевна. – М., 2016. – 280 с. [Электронный ресурс]. URL: http://mgimo.ru/science/diss/trachuk-kv.php (дата обращения: 15.08.2017)

20
военной силы. В работе акцент смещен в сторону военной составляющей политики Польши. Бесспорно, наращивание военной силы используется для сопровождения внутренней и внешней политики государства. Все вышеуказанные процессы рассматриваются в исторической динамике.
В данном диссертационном исследовании рассматривается становление и содержательное изменение концепта национальной безопасности Польши в сегодняшней структуре европейской безопасности. Отдельно выделена тема энергетической безопасности как одного из важнейших элементов геополитической безопасности Польши.
В процессе работы над диссертацией были изучены документы Министерства обороны Польши, Министерства иностранных дел Польши, Министерства юстиции Польши, Министерства внутренних дел Польши, Министерства охраны окружающей среды Польши и другие документы на польском языке.
Резюмируя вышесказанное, заключаем, что новизна работы определяется произошедшими геополитическими, экономическими, социальными изменениями в Центрально-Восточной Европе в конце 80-х годов XX века и продолжающимися сдвигами в трансатлантическом пространстве в связи с расширением НАТО, динамически подвижным балансом отношений между главными игроками на мировой арене, что оказывало влияние на формирование и эволюцию концептов национальной безопасности.
Цель исследования. Исследование нацелено на выявление и анализ основных проблем и ключевых направлений эволюционирующей системы европейской безопасности на примере отдельно взятой страны, у которой проявляются собственные национальные интересы и цели в условиях формирования региональной безопасности и нового мирового порядка.
Достижение цели требует решения следующих задач:
 выявить, обосновать теоретико-методологические подходы к исследованию причин и обстоятельств выбора посткоммунистической Польшей

21
определенного типа обеспечения национальной безопасности, субрегиональной политики и польских концепций переформатирования регионального пространства безопасности;
 проанализировать доктрины национальной безопасности Республики Польша;
 рассмотреть исторические предпосылки и особенности вступления Республики Польши в НАТО и ЕС;
 проанализировать на примере Польши соотношение между региональной и евроатлантической безопасностью;
 выяснить механизмы принятия решений в области региональной и национальной безопасности, установить связь между ними при принятии решений руководством страны;
 провести сравнительный анализ доктрин НАТО и доктрин национальной безопасности Республики Польша на предмет оценки вызовов и угроз Республике Польша;
 проанализировать польские концепты и проекты региональной безопасности, отдельные сегменты безопасности (военные и в области энергетики) в их исторической динамике;
 обосновать результаты исследования для их дальнейшего использования в лекционных курсах и научной работе;
 выработать рекомендации для органов региональной и федеральной власти России относительно двусторонних отношений с Польшей, политики соседства.
Объектом исследования выступает проблема обеспечения национальной безопасности Польши в системе евроатлантического сотрудничества.
Предмет исследования: формирование и эволюция концепта и институтов национальной безопасности Польши в условиях трансформации европейской и евроатлантической безопасности.

22
Хронологические рамки проводимого исследования определяются периодом подготовки вступления Польши в НАТО и ЕС и затем ее членства в евроатлантических организациях с 1989 года по 2016 год.
Методологической основой исследования послужили фундаментальные принципы исторической науки – историзма и научной объективности. Автор опирается на широкий спектр классических и постклассических теорий и производных от них теорий социального конструктивизма, функционализма и неофункционализма, «старого» и «нового» регионализма, междисциплинарных подходов, методов сравнительного анализа. В данной работе используются междисциплинарные подходы, общенаучные и специальные методы. Все это позволило выявить эволюцию становления национальных интересов посткоммунистической Польши, общеевропейской и субрегиональной безопасности, особенности отношений новой Польши с НАТО, ЕС и с США в частности. Специфика данного исследования заключается в том, что оно находится на стыке исторических и политических наук. В связи с этим автор активно использует методологический арсенал обеих наук. Автор разделяет точку зрения Дж. Джерринга о том, что при практическом применении методы теряют свою определенность. Важно обращать внимание не только на близость методов, но и их взаимодополняемость49.
Важно понимать, что в рамках международных отношений применяется большое количество общенаучных методов и методик, которыми пользуются в исследовании иных общественных явлений. В то же время для анализа проблемы безопасности в международных отношениях существуют специальные методологические подходы, обусловленные тем, что в рамках отдельных государств изучение вопросов безопасности обладают своей спецификой.
Итак, старая модель силового понимания внутренней безопасности, основанная на защите политического режима с помощью силовых структур,
49Сравнительная политология: Учебник / под ред. О.В. Гаман-Голутвиной. – М. : Аспект-пресс, 2015. – С. 82.

23
принуждении граждан и прямом насилии над личностью, показала свою ограниченность и недостаточность.
Что касается современной модели безопасности при анализе внешней политики, то она является вариативной и использует широкий спектр подходов, включая «жесткую силу» (hard power), «мягкую силу» (soft power), «умную силу» (smart power), «гражданскую силу» (civilian power). В последние годы в региональной политике и региональных конфликтах получило распространение использование «гибридных войн» (hybrid wars). Применительно к сегодняшнему дню следует отметить, что формируются модели безопасности, отвечающие сегодняшним условиям и требованиям50.
Современные тенденции в исторической и политической науке подводят к выводу, что «с окончанием «холодной войны» […можно констатировать увеличение силовых приемов с целью поддержания мировой стабильности со стороны единственной супердержавы. Под влиянием новой практики международной и национальной безопасности политическая наука пересматривает классические представления о международной безопасности и ее условиях. Например, конструктивистская и критическая научные школы рассматривают в своих стратегических исследованиях проблемы безопасности, войн, международного насилия, возникновения и урегулирования конфликтов, процессы мира, эволюцию правил и институтов управления мировой политической системой, изменение механизмов и инструментов международного сотрудничества, эволюцию международных союзов…]51.
Междисциплинарные подходы, методы исторического сравнения и методы сравнительного анализа, используемые в работе, позволили выявить эволюцию становления национальных интересов постсоциалистической Польши, общеевропейской и субрегиональной безопасности, особенности отношений
50Ярочкин В.И., Бузанова Я.В. Теория безопасности – М. : Академический Проект: Фонд «Мир», 2005. –
С. 8.
51Михайленко В.И. Политика силы и эволюция систем международной безопасности: попытка
концептуализации современных международных отношений / В.И. Михайленко // Уральский вестник международных исследований. Екатеринбург. – 2003. – No1. – С. 35-41. [Электронный ресурс]. URL: http://elar.urfu.ru/bitstream/10995/4651/2/uvmi1-2003-03.pdf (дата обращения: 24.12.2012)

24
новой Польши с НАТО и ЕС, в особенности с США. При изучении вопроса трансатлантической безопасности и внешней политики Польши использовались научные теории зарубежных и отечественных школ, имеющие в основе изучение вопросов международных отношений, международной и региональной безопасности. При написании работы опорой служили теории современных международных отношений, геополитические доктрины и концепции.
В ходе работы были использованы следующие методы, которые позволили впоследствии сделать ряд выводов:
– метод формально-логического анализа, суть которого состоит в исследовании нормативного акта, исходя из его собственного содержания;
– сравнительно-исторический метод, значение которого состоит в сопоставлении национальных конституционно-правовых систем в исторической динамике, с точки зрения их возникновения и развития;
– метод контент-анализа в работе использовался для изучения содержания исследуемых документов в области безопасности.
Отметим, что обращение к системному и ментальному подходам позволили объективно понять исторические закономерности развития международных отношений и взаимодействия акторов на международной арене.
Использование системного подхода, названного А.А. Кокошиным продуктивным применительно к рассмотрению закономерностей функционирования и развития различных организаций, в том числе ведомств, органов, занимающихся проблемами внешней политики и национальной безопасности в целом52, позволил проанализировать алгоритм принятия решений руководством Республики Польша в области безопасности. Наряду с общепринятыми методами в настоящей диссертации используется ментальный подход. Он позволяет изучить политику государства преимущественно с упором на субъективную сторону. Таким образом, через призму мыслительного процесса политиков-практиков прослеживается внешнеполитическое поведение страны на
52Кокошин А.А. О системном и ментальном подходах к мирополитическим исследованиям: Краткий очерк. / А.А. Кокошин. М. : ЛЕНАНД. – 2008. – С. 18.

25
мировой политической арене. В целом, сторонники ментального подхода полагают, что, прежде всего, необходимо изучать то, как действующие лица представляют себе положение дел в мировой политике, и как они говорят об этом53.
Наряду с вышеуказанными методами использовался историко-генетический метод И.Д. Ковальченко как инструмент анализа исторической информации и изучения реальности в процессе ее исторического движения54. Функциональное применение этого метода дало результаты при изложении последовательных этапов оснащения польских войск новыми видами вооружений после вступления в НАТО.
Помимо выбранных методов, особняком стоит концепция стратегической культуры Т.А. Алексеевой. Концепция представляет большой интерес в исследовании международной безопасности. Следует признать, что культурный подход важен при оценке военной силы и военно-политической стратегии по ее применению, поскольку пренебрежение или акцентирование своих действий исключительно на рациональной модели может привести к сверхобобщениям и не дать возможность построить свои приоритеты55. Стратегическая культура является элементом политики национальной безопасности, поскольку позволяет спрогнозировать вызовы и угрозы для конкретного региона, в нашем исследовании – ЦВЕ. Культурный подход Т.А. Алексеевой тяготеет к иррационализму. Так, наблюдается тенденция, что в 70% конфликтов после 1945 года участвует фактор культуры. Когда идеологическое противостояние исчезло или другими словами изжило себя, большинство конфликтов стало носить в себе религиозный и культурный характеры. В данной работе метод стратегической культуры представляет собой не идеологический концепт, а культуру формулирования и реализации стратегии национальной безопасности. Используя
53Кокошин А.А. О системно-структурном и ментальном подходах к мирополитическим исследованиям: Краткий очерк. / А.А. Кокошин. – М. : КомКнига. – 2006. – С. 23.
54Мазур Л.Н. Методы исторического исследования: учебное пособие / Л.Н. Мазур. – Екатеринбург: Изд-во Урал.ун-та, 2010. – 476 с.
55Алексеева Т.А. Стратегическая культура: эволюция концепции / Т.А. Алексеева // Полис. Политические исследования. –2012. – No 5. – С. 132.

26
метод стратегической культуры, в диссертации акцентируется внимание на том, что в Польше символический капитал «военных угроз» используется, прежде всего, для сплочения нации.
Для понимания региональных и субрегиональных процессов, регионального строительства, роли Польши как субъекта в этих процессах важное значение имеют теории «старого» и «нового» регионализма56. Исходя из теории региональной безопасности, по географическому принципу Польша относится к странам современного типа и к государствам модерна в пост-вестфальской системе международных отношений57. Этот подход имеет значение для определения вызовов безопасности Польше как региональной державе.
При рассмотрении данной темы невозможно абстрагироваться от теоретических оценок внешних и внутренних вызовов современной цивилизации, логики и механизмов принятия внешнеполитических решений, современного состояния международных отношений, проблем международной, региональной и национальной безопасности. Не углубляясь далеко в современные теории, выделим важные для данного исследования теории международной безопасности (International Security Studies, ISS).
В обобщающем труде одного из основателей Копенгагенской школы исследований безопасности Б. Бузана, а также профессора Департамента политических исследований Университета Копенгагена Л. Хансен рассматривается эволюция теорий международной безопасности в период «холодной войны» и в пост-биполярный период58. В целом, Л. Хансен свойственно исследовать безопасность с особым акцентом на постструктурализм и конструктивизм.
В период «холодной войны» сложилось два основных теоретических подхода в оценке международной безопасности: стратегические исследования
56Михайленко Е.Б. «Старый» и «новый» регионализм: теоретический дискурс: курс лекций. Учебное пособие / Е.Б. Михайленко. – Екатеринбург: Изд-воУрал.ун-та, 2015. – 116 с.
57Там же, с. 116.
58Buzan B. The evolution of International Security studies / B. Buzan, Hansen L. – Cambridge University Press. 2009, – 397 p.

27
(strategic studies) и исследования проблем мира (peace research). Стратегические исследования периода «холодной войны» вращались вокруг двух основ безопасности – конкуренции технологий, в основном, военных, и динамики великих держав. После окончания «холодной войны» ситуация в методологическом поле принципиально изменилась. Б. Бузан и Л. Хансен обосновывают конвергенцию стратегических исследований и исследований мира в традиционализм после «холодной войны» (post-Cold War traditionalism). Это привело к расширению методологических подходов изучения безопасности и к изменению иерархии между акторами безопасности. В ряд методологических подходов вошли конвенциональный и критический конструктивизм, пост- колониализм, человеческая безопасность, исследования критической безопасности, феминизм, Копенгагенская школа, постструктурализм. В период «холодной войны» первые места в иерархии вызовов безопасности составляли внешние угрозы, особенно страх ядерной войны. При этом главную роль в политике безопасности занимала блоковая солидарность акторов-государств. После «холодной войны» внешние военные угрозы уходят на второй план.
Так, Б. Бузан и Л. Хансен выделяют драйверы изучения безопасности: политика великих держав (подъем Китая, транснациональные отношения, демократический транзит, цивилизационные вызовы), технологии (вертикальное распространение – противоракетная оборона, оружие массового уничтожения, революции в военном деле, киберугрозы), институционализация, академические дебаты, несостоявшиеся государства (failed states), конфликты Третьего мира, гуманитарные интервенции, этнические и гражданские конфликты, терроризм59.
Теории региональной безопасности и секьюритизации в международных отношениях Б. Бузана60 способствуют пониманию формирования региональных структур безопасности для определения места Польши как региональной державы.
59Ibid. p. 157-158, 184, 222.
60Buzan B. Security: a New Framework for Analysis / B. Buzan, O. Waeve., J. de Wilde. – Lynne Rienner Publishers. 1998, – 239 p.

28
Вне всякого сомнения, после окончания «холодной войны» наблюдаются количественные и качественные изменения вызовов безопасности, происходит конвергенция методологических подходов изучения безопасности, под влиянием этих обстоятельств происходит изменение концептов национальной безопасности.
С 2014 года объектом дискуссий аналитиков стала оценка состояния международных отношений, в связи с чем, появилось определение «логика холодной войны» (Cold War logic)61. В дискуссиях вокруг этого определения столкнулись методологические подходы реалистов и конструктивистов. По мнению реалистов, противоречия между Россией и атлантистами являются результатом не идеологических противоречий, а столкновениями интересов (политики) силы. Напротив, конструктивисты считают, что аргументы реалистов относительно рационального поведения международных акторов не дают исчерпывающего объяснения политики государств62. Дискуссии, организованные сторонниками конструктивизма, не исчерпали своей актуальности в противостоянии крайностям эмпиризма и идеализма, индивидуализма и холизма, единственной истины и релятивизма. Современный конструктивизм предлагает при анализе внешней политики учитывать социальный контекст, в котором формируются интересы актора. И понимает конструктивизм как с точки зрения социального конструирования смысла (включая знания), так и строительства социальной реальности. Конструктивизм достиг своего триумфа в период после окончания «холодной войны», когда идея строительства «демократического мира», казалось бы, достигла желанной цели63.
Однако, в период исторического триумфа в рамках конструктивизма сформировалось критическое направление, представленное немецким социологом и политическим философом У. Беком. В середине 1980-х годов он ввел в оборот
61Seib G. New Cold War? Obama, Putin Are Split / G. Seib // The Wall Street. – 2014. – Vol. 3. [Электронный ресурс]. URL: http://www.wsj.com/articles/SB10001424052702304585004579417070619411360 (дата обращения: 03.09.2016)
62Motyl A. Five fatal flaws in realist analysis of Russia and Ukraine / A. Motyl // The Washington Post. – 2015. – Vol. 3. [Электронный ресурс]. URL: https://www.washingtonpost.com/blogs/monkey-cage/wp/2015/03/03/five-fatal- flaws-in-realist-analysis-of-russia-and-ukraine/ (дата обращения: 03.09.2016)
63Guzzini S. A Reconstruction of Constructivism in International Relations / S. Guzzini // European Journal of International Relations. – 2000. – Vol. 6(2) – p. 147–182. [Электронный ресурс]. URL: http://diis.inforce.dk/graphics/_Staff/sgu/Guzzini%20(EJIR%202000-2).pdf (дата обращения: 03.09.2016)

29
научное понятие «рефлексивная модерность»64. Его концептуальная работа была переведена на русский язык65. «Угрожающее мировой цивилизации современное средневековье» он обозначил как «продукт модерна на высшей ступени его развития»66.
Считается, что современные исследователи предпринимают попытки реабилитировать реалистические подходы через обновление методологического инструментария, формулирование подходов «неоклассического или наступательного реализма» (Р. Швеллер, С. Лобелл, Н. Рипсман, Дж. Тальяферро и др.), поэтому нельзя говорить о том, что реализм сдан в утиль67. В качестве примера можно сослаться на исследования Нобелевского лауреата Г. Саймона, которого называют «пророком ограниченной и процедурной реальности». Внешнеполитические органы принимают рациональные решения в рамках того, что ученый Г. Саймон называет «ограниченной реальностью» (bounded rationality)68.
Для понимания внешней политики государств используются методики поведенческого (бихевиористского) анализа, психологический анализ стиля мышления правителя. Дж. Стейнбрунер выделил три парадигмы принятия внешнеполитических решений – аналитическая (или рациональная), кибернетическая и когнитивная. Интеграция двух последних парадигм более точно отражает реальный процесс принятия решений и проявления слабостей индивидуальных и групповых субъектов. Собственно, Дж. Стейнбрунер является разработчиком кибернетической парадигмы, суть которой сводится к тому, что в сложных ситуациях можно обойтись без сложных аналитических механизмов принятия решений. «Человек, принимающий решения по кибернетическим принципам, имеет дело с «простыми» параметрами и ситуациями, которые, тем не
64Ibid.
65Бек У. Общество риска: На пути к другому модерну / У. Бек / Пер. с нем. В. Седельника, Н. Федоровой. – М. : Прогресс-Традиция, 2000.
66Там же, с. 1.
67О концепции Г. Саймона см.: Barros G. Herbert A. Simon and the concept of rationality: Boundaries and Procedures. Brazilian Journal of Political Economy. – 2010. – Vol 30, No 3 (119). – P. 455-472. [Электронный ресурс]. URL: http://www.scielo.br/pdf/rep/v30n3/a06v30n3.pdf (дата обращения: 03.09.2016)
68Ibid.

30
менее, представляют сложную реальность. Индивидуум игнорирует сложные особенности среды, использует простую обратную связь для коррекции своего поведения, стремится насколько возможно упростить вычисления». Важно, что подход Стейнбрунера делает упор «не на рациональный анализ, а на значение прошлого опыта и интуиции принятия решений»69.
К примеру, исследователь из Болонского университета К. Ланца полагает, что реалистическая и конструктивистская модели являются недостаточными для объяснения международных противоречий и соперничества между государствами. Он предлагает модель анализа международного соперничества, основанную на когнитивно-психологическом подходе к международным отношениям70. Фактически речь идет о новом прочтении миметического подхода французского философа Р. Жирара к социально-исторической антропологии и истории. Суть миметического подхода сводится к тому, что люди, в нашем случае политические лидеры, подражают друг другу, и это в конечном итоге приводит к возникновению соперничества и конфликтов с применением насилия. К. Ланца исходит из того, что поведенческие мотивы политических лидеров не обречены быть рациональными и логичными. К. Ланца вводит в научный оборот понятие «исторической мнемонической» памяти, что может быть применено при рассмотрении роли истории взаимоотношений Польши и России и ее влияния на современные отношения между ними и региональную роль Польши71. Трудно не согласиться, что в настоящей исследовательской работе политическая психология поможет лучше понять мотивы принимаемых политиками решений (decision making).
При анализе международных процессов, глобальных и региональных интеграционных процессов автор учитывал концепцию американского
69См., например: Barros G. Herbert A. Simon and the concept of rationality: Boundaries and procedures / G. Barros. – Brazilian Joutnal of Political Economy. – Vol.30, No3 (119) – p. 455-472. [Электронный ресурс]. URL: http://www.scielo.br/pdf/rep/v30n3/a06v30n3.pdf (дата обращения:02.09.2016); Кибернетическая теория принятия решений Дж. Стейнбрунера. [Электронный ресурс]. URL: http://grandazer.blog.ru/86330195.html (дата обращения: 03.09.2016)
70Lanza С. The Mimetic Origins of the Cold War. Washington-Moscow: still two rival powers? / С. Lanza/ – University of Bologna – Forlì Campus, 2015. – P. 35.
71Ibid, p. 5.

31
политолога З. Бжезинского об однополюсном мире с центром в США и переформатировании постсоветского пространства72.
Вместе с тем, для анализа политики региональной безопасности Польши важное значение имеет теория кластеров регионального мира и безопасности, которую выдвинул в 2008 году Р. Таварес73. Также невозможно анализировать безопасность только как состояние защищенности. Использование синергетического подхода профессора И.Д. Козакова позволило расширить рамки в данном направлении. Он рассматривает проблему безопасности в контексте общечеловеческой безопасности и предлагает использовать синергетический подход. Синергетический подход меняет систему ориентиров и подходов к решению задач не только естественно-научного характера, но и фундаментальных обществоведческих и социальных проблем. Это относится также ко всему кругу вопросов, которые так или иначе возникают в связи с формирующейся в настоящее время концепцией безопасности74.
В зарубежной политологии при анализе принятия внешнеполитических решений государств широко используется метод эмпирического анализа. В рамках эмпирического исследования, М. Брехер, Б. Штейнберг, Дж. Штейн включили Польшу в список средних держав и анализировали ведущие решения Польши с точки зрения военной безопасности, экономического развития и культурной составляющей75.
В научном мире возрастает интерес к современным геополитическим теориям. Обращение в работе к геополитическим теориям, особенно в интерпретациях «Изборского клуба» и, в частности, А. Дугина, является необходимым для понимания истоков проявлений «еврофобии» в российской
72См., например: Бжезинский З. Великая шахматная доска / З. Бжезинский / пер. санг. О.Ю. Уральской. – М. : Международные отношения, 1998. – С. 112; Brzezinski, Z. Strategic vision: America and the crisis of global power / Z. Brzezinski. – NY, BasicBooks. 2012. – P. 208.
73Михайленко Е.Б. «Старый» и «новый» регионализм: теоретический дискурс: курс лекций. С. 82. 74Козаков И.Д. Безопасность и синергетика / И.Д. Козаков // Безопасность. – 1994. – No4. – С. 63.
75Brecher M. A framework for research on foreign policy behavior / M. Brecher, B. Steinberg, J. Stein // The
journal of conflict resolution. – 1969 – Vol. 13, No.1 (Marc.). – P. 95.

32
внешней политике и «русофобии» в восприятии угроз с Востока в польском руководстве76.
Подводя итоги, заключаем, что при исследовании вопроса становления концепции национальной безопасности Польши и эволюции ее роли в региональной безопасности используются разнообразные методы из арсенала исторических и политических наук.
Научная новизна исследования заключается в том, что впервые проблемы международной и региональной безопасности рассматриваются с позиций национальных интересов одного из членов Североатлантического блока. Польша после вступления в НАТО и ЕС делегировала значительную часть своего суверенитета международным организациям, тем не менее, она отстаивает собственные национальные глобальные и региональные интересы как в рамках НАТО и ЕС, так и через позиционирование собственных интересов на уровне субрегиональных организаций и политики соседства. Анализ безопасности государства в международных отношениях является приоритетным, потому что тесно связан с национальными интересами, что в свою очередь определяет политику и поведение актора на международной арене.
Научная новизна исследования состоит в следующем:
1. Предложена авторская периодизация формирования и эволюции концептов и
доктрин национальной безопасности Польши (первый: 1989–2004 годы;
второй: 2004–2014 годы, третий: с 2014–2016 годы).
2. Исследованы исторические и современные основания концепций
национальной безопасности, роль польских научных школ и государственных институтов в идеологическом сопровождении концепций национальной безопасности.
76См., например: Россия и «западники». От Ельцина до Навального: что дальше? Доклад группы экспертов
под руководством Александра Нагорного. [Электронный ресурс]. URL: http://izborsk-club.ru/content/articles/7867/ (дата обращения: 04.09.2016); Интервью А. Дугина. Европа летит в бездну из-за своей ультралиберальной идеологии/ Аналитический центр «Katehon» – 2016. – 25 июня. [Электронный ресурс] // URL: http://katehon.com/ru/article/evropa-letit-v-bezdnu-iz-za-svoey-ultraliberalnoy-ideologii (дата обращения: 04.09.2016); Меттан Г. Запад-Россия. Тысячелетняя война. История русофобии от Карла Великого до украинского кризиса. М. : Паулсен, 2016.

33
3. Автор обосновывает, что в 1990-е годы в Польше происходит формирование нового правящего класса и экспертных (научных) сообществ, которые сформулировали, подготовили и наполнили идеологическое сопровождение новыми идеологическими скрепами, определили национальные интересы, внешнюю и военную политику, опиравшиеся на евроатлантическую солидарность и реанимированные из исторического прошлого концептов (О. Халецкого, «Ягеллонской идеи», Ю. Пилсудского, Е. Гедройца и др.).
4. Выявлены исторические предпосылки, особенности и обстоятельства выбора Польшей стратегии евроатлантической безопасности; автор считает, что Польша с вступлением в НАТО и Европейский союз делегировала значительную часть своего суверенитета международным организациям, тем не менее, она отстаивает собственные национальные глобальные и региональные интересы как в рамках НАТО и ЕС, так и через позиционирование собственных интересов на уровне субрегиональных организаций и Европейской политики соседства.
5. Осуществлен сравнительный анализ доктрин НАТО и доктрин национальной безопасности Республики Польша на предмет оценки вызовов и угроз.
6. Исследованы польские концепты и проекты региональной и субрегиональной безопасности, отдельные сегменты безопасности (военные и в области энергетики) в их исторической динамике.
7. Установлены механизмы принятия решений польским руководством в областях евроатлантической, субрегиональной и национальной безопасности.
8. Выявлены обстоятельства становления Польши как крупного регионального актора и обоснованность ее претензий на лидирующую роль в регионе.
9. Установлена лидирующая роль Польши в европейской политике Восточного партнерства, использование ею проекта ЕС с целью укрепления регионального лидерства.
10.Автор проанализировала польскую инициативу по обоснованию региона «Центрально-Восточная Европа», обратила внимание на важную роль этого геополитического конструкта в польской политике регионального лидерства, в

34
противодействии российскому влиянию в регионе. До 2014 года польская «восточная политика» предусматривала использование «мягкой силы» для противодействия российской гегемонии на постсоветском пространстве. Под предлогом обеспечения энергетической безопасности Польша формирует антироссийскую геополитическую ось с участием стран Балтии, Вишеградской группы, Украины, Грузии, Молдавии, Азербайджана.
11.Автор приходит к выводу о том, что под влиянием «украинского» и европейского «миграционного» кризисов польское руководство обострило тему «вакуума безопасности» в Восточной Европе и произвело корректировку концепции национальной безопасности. Принятая в ноябре 2014 года «Доктрина Президента Коморовского» допускает возможность участия Польши в вооруженных конфликтах и делает ставку на развитие собственного оборонного потенциала (утверждена директива развития вооруженных сил на 2017–2018 гг.).
12. Автор анализирует польские инициативы создания геополитических конструктов, направленных на переформатирование региона Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европы, а именно, проект экономического сотрудничества «Троеморье», объединяющий страны НАТО и ЕС, расположенные между Балтийским, Черным и Адриатическим морями, и проект «Междуморье», предусматривающий включение Украины и Беларуси в геополитический блок с центрально-восточноевропейскими странами, входящими в НАТО и ЕС.
13. Автор обратила внимание на попытки польской стороны обосновать особую идентичность региона Центрально-Восточной Европы. Исходя из этого польская новая «западная политика» при опоре на США нацелена на сдерживание влияния Германии и «брюссельской бюрократии» в регионе Центрально-Восточная Европа.
Источниковая база диссертации. В основе диссертационного исследования находится разнообразная источниковая база, включающая объемный пласт польских государственных и ведомственных документов, документов НАТО и

35
ЕС. Прежде всего, это официальные нормативно-правовые акты, одобренные и принятые законодательными органами Республики Польша («Малая Конституция» 1992 года, Конституция Республики Польша 1997 года77); программные документы (Политика безопасности и стратегия обороны Республики Польши 1992 года, План по технической модернизации вооруженных сил Республики Польша на период с 2013 по 2022 гг., Положение о Вооруженных силах Республики Польша от 30.12.2013, Доклады о состоянии безопасности в Польше в 2008, 2009, 2010, 2011, 2012, 2013, 2014 гг., Стратегия развития системы национальной безопасности Республики Польша до 2022 года, Приоритеты польской зарубежной политики на 2012–2016 гг., Национальная программа Охраны атмосферного воздуха до 2020 года (с перспективой до 2030 года)78, выступления первых лиц государства, мемуары.
В диссертации получены следующие результаты:
1. В историческом контексте на основе анализа официальных документов показана эволюция концептов польской национальной безопасности в связи с переходом от стандартов политической и военной безопасности Варшавского договора до подготовки и последующего вступления в НАТО. Автор исследовал принятие и адаптацию евроатлантических стратегических и тактических военных доктрин, натовских стандартов вооружений и военной инфраструктуры. На начальном этапе строительства новых союзнических
77Konstytucia Rzeczypospolitej Polskiej 1992. Официальный сайт Конституционного Трибунала Республики Польша. [Электронный ресурс]. URL: www.trybunal.gov.pl/index2.htm (дата обращения: 14.04.2014); Konstytucja Rzeczypospolitej Polskiej z dnia 2 kwietnia 1997. Internetowy System Aktow Prawnych. Архив Сейма Республики Польша. [Электронный ресурс]. URL: http://isap.sejm.gov.pl/DetailsServlet?id=WDU19970780483 (дата обращения: 15.02.2016)
78Polityka bezpieczeństwa i strategia obronna Rzeczypospolitej Polskiej, 1992, Zaloienia polskiej polityki bezpieczertstwa, 1992. [Электронный ресурс]. URL: koziej.pl›files/Strategia_RP_z_92_r.doc (дата обращения 04.02.2013); Plan modernizacji technicznej Sił Zbrojnych Rzeczypospolitej Polskiej w latach 2013-2022. Официальный сайт Министерства Национальной обороны Республики Польша. [Электронный ресурс]. URL: http://mon.gov.pl/dokumenty/ (дата обращения: 02.03.2014);Raport o stanie bezpieczeństwa w Polsce w 2008, 2009, 2010, 2011, 2012, 2013, 2014. Официальный сайт Министерства внутренних дел Польши. [Электронный ресурс]. URL: http://bip.mswia.gov.pl/bip/raport-o-stanie-bezpie/18405,Raport-o-stanie-bezpieczenstwa.html (дата обращения: 15.05.2016); Strategia rozwoju systemu bezpieczeństwa narodowego RP 2022 (SRSBN RP). Официальный сайт Министерства обороны Польши. [Электронный ресурс]. URL: http://www.mon.gov.pl/pl/strona/349/LG_46_278 (дата обращения: 02.02.2016); Prioritety Polskiej Polityki Zagranicznej 2012-2016. Официальный сайт МИД Польши. [Электронный ресурс]. URL: http://www.msz.gov.pl/resource/aa1c4aec-a52f-45a7-96e5-06658e73bb4e:JCR (дата обращения: 13.04.2016); Krajowy program ochrony powietrza do roku 2020 (z perspektywą do 2030). Официальный сайт Министерства Окружающей среды Польши. [Электронный ресурс]. URL: https://www.mos.gov.pl/g2/big/2015_09/4c1484d505772a0dafd8405f0bd8d2d0.pdf (дата обращения: 09.10.2015)

36
отношений участие Польши в евроатлантических структурах рассматривалось польским руководством как гарант демократического транзита страны.
2. В работе доказано, что современный польский национальный интерес формируется как ведущей региональной державы в Центрально-Восточной Европе. Источниками польского национального интереса, нашедшего выражение в доктринах национальной безопасности и внешней политики, в других военных, политических и экономических документах, являются как новоприобретенные ценностные и военно-политические установки из арсеналов евроатлантической солидарности, так и исторические концепции «Центрально-Восточная Европа», «Междуморье», «Ягеллонская концепция» и другие. Автор устанавливает каналы движения концептов региональной интеграции между научным сообществом и правящими польскими элитами.
3. Основываясь на историко-политическом, военном, политико- философском анализе политики Польши в области безопасности, автор обосновывает вывод о том, что институты доверия и безопасности в Европе подвергаются сильному давлению со стороны конвенциональных глобальных, региональных и негосударственных акторов, и неконвенциональных, таких, как непризнанные государства, террористические организации, нелегальная миграция и т.п. Таким образом, под угрозой оказываются основополагающие принципы мировой и европейской безопасности, национальные интересы отдельных региональных государств. Эти вызовы являются одним из оснований для стимулирования субрегиональных интеграционных проектов.
4. На примере польской региональной политики в области безопасности исследуется формирование в Восточной Европе многоуровневой системы сотрудничества и безопасности. В диссертации показано, что активная политика регионального государства, в нашем случае Польши, по достижению своих национальных интересов путем внедрения интеграционных конструктов приводит к изменению баланса сил как в сторону укрепления региональной безопасности, так и к формированию новых вызовов и угроз интересам отдельных стран. Автор обращает внимание на то, что осуществление польских региональных проектов

37
вступает в противоречие в регионе не только с российскими интересами, но и с политикой Брюсселя, с интересами союзников Польши по НАТО и ЕС – германскими, австрийскими, литовскими и другими. После распада биполярной системы и расширения географических границ ЕС имеют место проявления эрозии внутриатлантической солидарности. Взаимоотношения внутри Североатлантического блока превращаются в конфигурацию «ядра и оболочки». С одной стороны, страны-члены НАТО придерживаются Устава НАТО, в том числе ст. 5 о взаимной помощи. С другой стороны, страны-члены ЕС участвуют в разработке и реализации новой европейской «глобальной стратегии внешней политики и безопасности»79.
Резюмируя вышесказанное, заключаем, что произошедшие геополитические, военные, экономические, социальные изменения в Центрально- Восточной Европе в конце ХХ – начале XXI века, продолжающиеся сдвиги в трансатлантическом и региональном пространстве, дисбаланс в отношениях между главными акторами на мировой арене, возрастание конфликтогенности в регионе оказывают влияние на повестку внешней политики и политики безопасности Польши, в которой переплетаются солидарные евроатлантические, региональные и национальные интересы.
Теоретическая значимость работы связана с апробаций на примере польской внешней и военной политики, национального интереса теорий «старого» и «нового» регионализма, с практическим использованием миметического подхода и исторической «мнемонической» памяти для оценки двусторонних отношений, с теоретическим обоснованием важной роли и влияния субрегиональных отношений на переформатирование геополитических регионов и, таким образом, на региональную и глобальную безопасность.
79Shared Vision, Common Action: A Stronger Europe, A Global Strategy for the European Union’s Foreign And Security Policy. Официальный сайт Европейского союза. [Электронный ресурс]. URL: https://eeas.europa.eu/top_stories/pdf/eugs_review_web.pdf (дата обращения: 12.11.2016).

38
Практическая значимость
Автор проводил исследование таким образом, чтобы выводы и предложения могли найти применение в экспертно-аналитическом сообществе, готовящем рекомендации для российской внешней политики в Центральной и Восточной Европе. Содержание и выводы диссертации могут быть использованы в рамках лекционных курсов и практических занятий по мировой политике и истории европейской интеграции, внешней региональной политике ЕС, культурной дипломатии ЕС, в курсе по истории международных отношений, мегатрендам для бакалавров и магистрантов.
Степень достоверности и апробация результатов исследования
Достоверность диссертационной работы обусловлена применением принятых в истории международных отношений и политической науки методов исследования. Выводы и основные положения работы обеспечиваются за счет изучения и использования большого арсенала источников и литературы на русском, английском и польском языках. Полученные результаты в работе обсуждены на заседаниях кафедры теории и истории международных отношений и внешней политики Уральского федерального университета им. первого Президента России Б.Н. Ельцина. Основные положения диссертации изложены в научных публикациях автора, апробированы на российских научно-практических конференциях: «Мир истории: новые горизонты. От источника к исследованию» (Екатеринбург, декабрь 2012), «Международные отношения в XX–XXI веке» (Екатеринбург, октябрь 2013), «Личность, социум и мир» (Екатеринбург, декабрь 2013), «К 100-летию Первой мировой войны: война, социум, международные отношения» (Екатеринбург, апрель 2014), «Contemporary problems of Humanities» (Yekaterinburg, April 2014), «Глобальная и региональная безопасность в XXI веке» (Екатеринбург, май 2014), «70 лет Ялтинской конференции стран антигитлеровской коалиции» (Екатеринбург, декабрь 2015).
Вопросы безопасности в польском историческом прошлом нашли свое отражение в работе Американского Еврейского Объединенного Распределительного Комитета в годы Первой мировой войны. Особенности

39
работы Комитета, первые зачатки вопросов безопасности были освещены в статье «Особенности работы Американского Еврейского Объединенного Распределительного Комитета в Польше в годы Первой мировой войны»80.
Современный этап исследования вопросов национальной безопасности в Польше был освещен в ряде публикаций автора. В частности, особенности национальной политики Республики Польша, а также вопросы обеспечения региональной безопасности рассматриваются в статьях: «Национальная безопасность Польши после распада советского блока»81, «Poland’s Development Strategy of National Security 2022» in the changing world»82, «Влияние геополитических доктрин на уровень региональной безопасности в Центрально- Восточной Европе и Республика Польша как региональная европейская держава»83, «Особенности системы национальной безопасности Республики Польша на современном этапе»84, «Военно-стратегические вопросы в Стратегии национальной безопасности Польши 2014 года»85.
Вопросы энергетической безопасности анализируются в следующих публикациях: «Политика Польши в области формирования национального энергетического рынка на современном этапе»86, «Особенности национальной
80Довжик Н.Р. Особенности работы Американского Еврейского Объединенного Распределительного Комитета в Польше в годы Первой мировой войны / Н.Р. Довжик // К 100-летию Первой мировой войны: война, социум, международные отношения: [материалы международной научно-практической конференции (Екатеринбург, 24-26 апреля 2014 г.)]. Екатеринбург: Изд-во Урал.ун-та, 2015. – С. 182-186.
81Довжик Н.Р. Национальная безопасность Польши после распада советского блока / Н.Р. Довжик // Мир истории: новые горизонты. От источника к исследованию: материалы докл. Всероссийск. науч. конф. студентов, аспирантов и соискателей, Екатеринбург, 1 дек. 2012 года. – Екатеринбург: Изд-во Урал.ун-та, 2013. – С. 154-156.
82Dovzhik N. Poland’s Development Strategy of National Security 2022» in the changing world / N. Dovzhik // Paper Abstracts. Contemporary problems of Humanities: II Intern. Scient.Conf.Yekaterinburg, Apr. 7, 2014. – P. 14-16.
83Довжик Н.Р. Влияние геополитических доктрин на уровень региональной безопасности в Центрально- Восточной Европе и Республика Польша как региональная европейская держава / Н.Р. Довжик // Международные отношения в XX-XXI вв.: Материалы международной научной конференции в рамках Первых Чемпаловских чтений, посвященных 100-летию со дня рождения профессора И.Н. Чемпалова. Екатеринбург, 30-31 октября 2013 г. – Екатеринбург: Изд-во Урал.ун-та, 2013. – С. 146-151.
84Довжик Н.Р.Особенности системы национальной безопасности Республики Польша на современном этапе / Н.Р. Довжик // Глобальная и региональная безопасность в XXI веке: материалы науч. конф. – Екатеринбург: Изд-во Урал.ун-та, 2014. – С. 110-114.
85Довжик Н.Р. Военно-стратегические вопросы в Стратегии национальной безопасности Польши 2014 года/ Н.Р. Довжик // 70 лет Ялтинской конференции стран антигитлеровской коалиции: материалы междунар. науч. конф. (Екатеринбург, 24 декабря 2015 г. / Науч. ред. В.И. Михайленко.– Екатеринбург: Уральский федеральный университет им. первого Президента России Б.Н. Ельцина, 2016. – С. 75-79. [Электронный ресурс]. URL: http://elar.urfu.ru/bitstream/10995/38048/3/978-5-7996-1735-6_2016.pdf
86Довжик Н.Р. Политика Польши в области формирования национального энергетического рынка на современном этапе / Н.Р. Довжик // Современные гуманитарные исследования No 2 (51), из-во «Спутник+» Москва, 2013. – С. 27-32.

40
энергетической политики по развитию энергетики в Республике Казахстан и Республике Польша»87.
Общая внешняя политика и политика безопасности Республики Польша отражена в статье «Особенности Общей внешней политики и политики безопасности Европейского союза и польский вектор в рамках Европейской политики безопасности и обороны Европейского союза»88.
Некоторые актуальные правовые вопросы отражены в статьях: «Борьба с коррупцией в современных условиях: опыт Польши после вступления в Европейский союз»89, «Защита прав и свобод человека в судопроизводстве Конституционного Трибунала Республики Польша: международно-правовой аспект»90.
Исторические особенности развития российско-польских отношений нашли отражение в статье автора «Славянский фактор как разъединяющая доминанта в российско-польских отношениях»91.
По теме диссертации были опубликованы статьи в научных журналах из перечня ВАК:
1. Довжик Н.Р. Бинарность стратегий национальной безопасности современной Польши / Н.Р. Довжик // Известия Уральского федерального университета. Серия 3: Общественные науки. – 2014. – No 2. – С. 91–99.
87Довжик Н.Р. Особенности национальной энергетической политики по развитию энергетики в Республике Казахстан и Республике Польша / Н.Р. Довжик // Энергетик. Энергетика за рубежом, Выпуск 6, М. : «Энергопрогресс», 2014. – С. 2-7.
88Довжик Н.Р. Особенности Общей внешней политики и политики безопасности Европейского союза и польский вектор в рамках Европейской политики безопасности и обороны Европейского союза / Н.Р. Довжик // Applied Sciences and technologies in the United States and Europe: common challenges and scientific findings: Papers of the 1stInternational Scientific Conference (June 29, 2013). Cibunet Publishing. New York, USA, 2013. – P. 131-133.
89Довжик Н.Р. Борьба с коррупцией в современных условиях: опыт Польши после вступления в Европейский союз / Н.Р. Довжик // Право и проблемы функционирования современного государства (г. Махачкала, 16 мая 2014) Материалы VIII международной научно-практической конференции, 2014. – С. 136-138.
90Довжик Н.Р. Защита прав и свобод человека в судопроизводстве Конституционного Трибунала Республики Польша: международно-правовой аспект / Н.Р. Довжик // Материалы III Декабрьских чтений по правам человека «Личность, социум и мир»/Отв. ред. О.Н. Богатырева. Екатеринбург: Уральский федеральный университет им. первого Президента России Б.Н. Ельцина, 2014. – С. 42-47. [Электронный ресурс].URL: http://fir.ispn.urfu.ru/media/files/2014/08/Human_Rights_Reading_III.pdf
91Довжик Н.Р. Славянский фактор как разъединяющая доминанта в российско-польских отношениях / Н.Р. Довжик // Патриотизм в России и за ее пределами: Сборник статей IX-X Всероссийских научно-практических конференций (10 апреля и 20 июня 2013) // НИЦ «ПолитИст». – Екатеринбург: УМЦ УПИ, 2013. – С. 45-48.

41
2. Довжик Н.Р. Трансформация вооруженных сил Республики Польша до и после вступления в НАТО / Н.Р. Довжик // Научное мнение: научный журнал / Санкт-Петербургский университетский консорциум. – СПб. – 2014. – No7. –
С. 119–125.
3. Довжик Н.Р. Исторические особенности польского и литовского национальных характеров на рубеже веков / Н.Р. Довжик // Ученые записки. Электронное научноеиздание. – Курск: Издательство Курского государственного университета. – 20.09.2016. – No3(39), С.1–5. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.scientific-notes.ru/pdf/044-014.pdf
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Обоснование этапов формирования и эволюции концепций национальной безопасности Польши (первый: 1989–2004 годы; второй: 2004–2014 годы, третий: с 2014 года по настоящее время).
2. Основной целью концепций национальной безопасности, военной и внешней политики после смещения коммунистического правительства в Польше в 1989 году являлось обеспечение демократического транзита, вхождение Польши в структуры ЕС и НАТО.
3. В 1990-е годы в Польше происходит формирование нового правящего класса и экспертного (научного) сообщества, которые сформулировали, подготовили и обеспечили идеологическое сопровождение новым идеологическим скрепам, определили национальные интересы, внешнюю и военную политику, опиравшиеся на евроатлантическую солидарность и реанимированные из исторических прошлых концептов (О. Халецкого, «Ягеллонской идеи», Ю. Пилсудского, Е. Гедройца и др.).
4. С вступлением Польши в НАТО (1999) и в Европейский союз (2004) была осуществлена глубокая корректировка внешнеполитических, военных, национальной безопасности концепций, в которых стали фигурировать национальный интерес, позиционирование страны как ведущего регионального актора. Польская правящая элита обосновала геополитическое пространство «Центрально-Восточная Европа» (ЦВЕ) и приступила к конструированию

42
идентичности региона, культурно и политически независимого от России и Германии, в котором Польша претендует на ведущую роль. Исходя из этого, польская новая «западная политика» при опоре на США нацелена на сдерживание влияния Германии и «брюссельской бюрократии» в регионе ЦВЕ. До 2014 года польская «восточная политика» предусматривала использование «мягкой силы» для разрушения российской гегемонии на постсоветском пространстве. Под предлогом обеспечения энергетической безопасности Польша формирует антироссийскую геополитическую ось с участием стран Балтии, Вишеградской группы, Украины, Грузии, Молдавии, Азербайджана, но попытка вовлечения в нее Казахстана была неудачной. Польша инициировала европейскую программу Восточного партнерства, и в сферу влияния внешней политики Польши вошли все страны Восточного партнерства.
5. Под влиянием «украинского» и европейского «миграционного» кризисов польское руководство подняло тему «вакуума безопасности» в Восточной Европе и произвело корректировку концепции национальной безопасности. Принятая в ноябре 2014 года «Доктрина президента Коморовского» допускает возможность участия Польши в вооруженных конфликтах и делает ставку на развитие собственного оборонного потенциала (утверждена директива развития вооруженных сил на 2016–2017 годы). Польша инициирует геополитические конструкты, направленные на переформатирование региона Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европы – проект экономического сотрудничества «Троеморье», объединяющий страны НАТО и ЕС, расположенные между Балтийским, Черным и Адриатическим морями, и проект «Междуморье», предусматривающий включение Украины и Беларуси в геополитический блок с центрально-восточноевропейскими странами, входящими в НАТО и ЕС. В 2015 году парламентами трех стран было ратифицировано соглашение о создании польско-литовско-украинской военной бригады. Украина взяла на себя обязательства перейти на военные стандарты НАТО к 2020 году.
6. Амбиции польского руководства, направленные на переформатирование системы безопасности в Центрально-Восточной Европе с

43
целью усиления влияния страны как региональной державы, затрагивают как стратегические интересы в регионе НАТО и Европейского союза, так и таких самостоятельных влиятельных акторов, как Россия, Германия, США, Китай. По разным причинам они проявляют сдержанность в отношении польских планов и стремятся продвигать собственные интересы в регионе. Благоприятные условия для реализации польских проектов могут сложиться в результате несогласованного со странами региона вызова их безопасности со стороны внешнего фактора.
Структура диссертационного исследования. Структура и объем настоящей работы определяются целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, библиографического списка.