Дискурс оскорбительности в публичных конфликтах вокруг искусства: культурфилософский анализ : диссертация на соискание ученой степени кандидата философских наук : 09.00.13

Актуальность исследования публичных конфликтов вокруг искусства
связана со значительным увеличением их количества за последние десятилетия,
возросшим общественным резонансом, социальным напряжением, агрессией со
стороны публики и криминализацией способов их разрешения. Все эти процессы
могут быть трактованы как проявление значимой социокультурной тенденции,
симптомом процессов, выходящих за пределы художественной сферы. Современное
искусство, способы его производства и бытования в обществе, формы
транслирования и презентации в публичном пространстве, становятся важным
индикатором социальных, культурных и антропологических процессов. Вопрос о
способах регулирования конфликтов между художественными институциями и
публикой стал одним из самых дискуссионных и насущных с практической точки
зрения, так как он требует выбора между двумя важными правами современного
демократического режима: свободой самовыражения/свободой слова/свободой
совести, и честью и достоинством человека. В современной практике существуют
разные способы регулирования данной конфронтации: от законов на запрет
экстремизма, «языка вражды» (hate speech) и кощунства до культурно-политических
стратегий художественных институций, направленных на предупреждение
потенциальных конфликтов. Перечисленные законы применяются к
художественной практике, но не имеют однозначных способов решения. Их
применение происходит на фоне постоянных дебатов о том, является ли искусство
особым случаем свободы слова, кому и как определять, что является искусством, а
что нет, какими социальными и этическими нормами руководствоваться при
регулировании отношений публики и художественных институций. Институции
мира искусства в силу того, что художественные профессии принадлежат к
наименее кодифицированным видам социальной деятельности (П. Бурдье), сами
определяют этические границы в работе с произведениями и персонами, которые
могут вызвать протестную реакцию со стороны публики. При общей мировой
проблемной ситуации с бытованием современного искусства, фиксируются
существенные отличия между западным опытом и российским. В России действует
практика экспертизы, определяющая признаки экстремизма или оскорбления чести,
достоинства и религиозных чувств в произведениях искусства. Однако данная
практика находится в кризисном состоянии, не способна объективно и непредвзято
выявить и оценить наличие оскорбления в содержании произведений. Кроме того,
она методологически основывается на принципах юрислингвистической
экспертизы, без учета специфики искусства, жанра, контекста. Эстетические и
этические параметры экспертизы не имеют четких профессиональных критериев,
поэтому часто происходит подмена состава обвинения.
Теоретическая значимость анализа публичных конфликтов вокруг искусства
мотивирована недостатком концептуализаций в русле философии культуры,
философской антропологии и социальных наук. Поскольку отношения между
произведением искусства/художником и реципиентом изучались и трактовались
исходя из специфики художественной сферы, исследование конфликтов
традиционно входило в предмет культурологии, социологии и философии
искусства, чаще всего в область анализа коммуникации. Природа конфликтов
вокруг искусства, вследствие своей пограничности, представляет проблему для
сопряжения подходов различных дисциплин: этики – в силу доминирующего
морального дискурса конфликтов; социологии культуры – в силу группового и
институционального характера агентов конфликтов; философской антропологии –
вследствие репрезентации в конфликтах психических процессов (аффектов) и
универсальных состояний; философии и истории культуры – так как конфликты
генетически связаны с определенными особенностями и этапами культуры общества
модерна.
Несмотря на множество исследований, посвященных анализу дискурса
«моральной опасности» и «оскорбительности» современного искусства, на
сегодняшний день нет концептуальной рамки, которая бы объясняла природу
конфликта между миром искусства и публикой в современном мире. Часть
исследований, посвященных данной проблеме, ищет корень конфликтов в природе
искусства, которое направлено на сильное эмоциональное возбуждение,
шокирование аудитории и провоцирование выхода за пределы этической зоны
комфорта. Подобная постановка проблемы важна, но недостаточна. Признание
искусства чем-то опасным с точки зрения общего блага имеет древнюю традицию и
в философии, и в религии, и в политике. Однако подобная трактовка
антропологической и социальной значимости искусства рефлексировалась и
выражалась на уровне высокой интеллектуальной культуры, при этом опасность
искусства всегда выводилась из его философски понимаемой природы, но далеко не
всегда – из художественной практики и опыта восприятия реципиентами. Поэтому
вопрос о том, способствует ли искусство моральному благу человека и общества,
или, напротив, разрушает моральные ценности, а, возможно, дистанцируется от
любых этических задач, не может иметь ответа вне историко-культурного
контекста. Современные философские концептуализации морально-
провокационного искусства абстрагируются от этого контекста и рассматривают
конфликт искусства с публикой на уровне восприятия индивидом конкретного
произведения, исходя либо из оппозиции морального и аморального, либо
противоречия между этическим и эстетическим. Подобное сужение конфликта
искусства с публикой, к тому же базирующееся на универсальной морали, сложно
применить к реалиям современной художественной культуры. Практика показывает,
что порой скромный намек на провокацию может привести к протестной реакции со
стороны публики, в то время как примеры предельно трансгрессивного искусства
могут быть приняты с равнодушием. Источник возникновения конфликта, масштаб
его развития, формы выражения, сопровождающие конфликт дискурсы, способы
организации протеста, – все это имеет разные поводы и трактовки, отсылающие
либо к абстрактно понятым антропологическим характеристикам, либо, наоборот,
узко трактуемому политическому контексту. Складывается впечатление
чрезвычайно пестрой картины множества конфликтов, постоянно возникающих
новых поводов оскорбиться той или иной группе, при этом общий культурно-
антропологический знаменатель оказывается скрытым или искаженным в зоне
публичной видимости.
Степень научной разработанности темы исследования. Анализ проблемы
публичных конфликтов вокруг искусства имеет важное культурологическое,
антропологическое и теоретико-методологическое значение. Исследования кейсов, в
которых искусство вызывает негодование со стороны публики, можно условно
разделить на два направления: первое занимается поисками источников оскорбления
внутри художественной сферы, второе анализирует конфликты в рамках
политического дискурса (например, культурная политика при авторитарных
режимах, «войны памяти» как репрезентации политических интересов, и т.п.) и
проблем межгруппового взаимодействия (мигранты и коренное население,
мусульмане и христиане, атеисты и верующие), когда искусство становится
поводом для атаки на ту или иную группу, а источник конфликта приписывается
реципиенту, считающему себя оскорбленным.
Критерии «оскорбительности» имеют трудности применения к
художественной сфере, хотя поисками объективных признаков «оскорбительного
искусства» занимался ряд исследователей. К данному направлению анализа можно
отнести исследователей, которые изучали природу моральных суждений об
искусстве в рамках концептуализации моральных провокаций искусства. Концепции
морализма в искусстве разрабатывались Д. Юмом, Л.Н. Толстым, Б. Готом, М. Итон.
Все эти авторы в той или иной степени склонны к различным формам
морализаторства и оценочно-императивным суждениям, когда речь идет об
искусстве. Данные исследователи активно оперируют таким понятием как
«аморальное искусство», которое может нанести моральный вред, что помогает
отделить произведения искусства, которые просто вызывают отвращение или
отталкивают по иным соображениям. Работы этих авторов характеризует строгая
поляризация в понимании морального и аморального, и консенсус по поводу
применения этих категорий к содержанию художественного произведения. В ответ
на это направление появляется критика морализма, представленная в работах
Д. Якобсона, М. Кирана, Дж. Левинсона, Н. Кэрролла, Р. Шустермана.
Зарождение конфликта зафиксировано в эпохе модерна. В культуре XIX и XX
веков противостояние высокого и низкого, элитарного и неэлитарного в искусстве
возникало постоянно и приводило к конфликтам, то проходящим в пассивной
форме, то выходящим на поверхность социальной жизни в форме судебных
процессов над авторами произведений и издателями. Природа этих типов
конфликтов изучается давно, чаще всего они рассматриваются в философии
искусства по разделу «художественная коммуникация». Конфликт возникал в
результате несовпадения замыслов авторов и реакций публики, однако, стоит
отметить, что публика в тот период была просвещенной аудиторией искусства и
реакция непонимания не выходила за рамки художественного поля. Другой
вариацией конфликта художественной коммуникации являются организованные
различными властными инстанциями реакции публики, что было характерно для
стран с тоталитарными режимами. Критические суждения в таком случае
формулировались авторитетными лицами, лидерами мнения, и их сложно
квалифицировать как выражение групповых интересов.
Во всех вышеперечисленных исследованиях не учитывается наличие смены
доминирующего типа конфликта, которая произошла с начала истории выражения
публичного протеста против искусства (примерно с конца XIX века). Первоначально
в общественных дебатах и судебных процессах над писателями ставился вопрос об
опасности искусства для моральных устоев общества, инициатива обвинения
принадлежала государству и церкви, а в последние 30 лет доминирует обвинение в
оскорблении публики или тех или иных социальных групп. Сменился не только
доминантный набор претензий к искусству, но и способ выражения протеста, он
стал носить характер групповой самоорганизации, активности и инициативности со
стороны публики. Новый тип конфликта стал предметом интереса в работах,
посвященных изучению роли институтов в искусстве (Т. Бинкли, Г. Беккер,
А. Данто, Д. Дики) и в целом институциональному подходу исследования культуры.
П. Бурдье и его последователи рассматривают динамику развития автономного поля
искусства в отношениях с внехудожественными силами влияния: моральным
дидактизмом, политической ангажированностью, религиозной ортодоксальностью и
другими проявлениями гетерономии.
Содержание современных публичных конфликтов вокруг искусства
репрезентировано в концепте «оскорбления». Самая авторитетная традиция
трактовки феномена оскорбления сложилась на стыке этики и философской
антропологии, хотя стоит отметить, что наиболее авторитетные исследования
ресентимента в истории философской антропологии и социальных наук,
практически совсем не касаются области искусства. Ресентимент входит в состав
явлений морального сознания и был введен Ф. Ницше в работе «К генеалогии
морали» в качестве одного из инструментов анализа в этико-философских
исследованиях. Критическим переосмыслением ресентимента Ницше стала работа
М. Шелера «Ресентимент в структуре моралей», где он не отрицает негативные
коннотации ресентимента, но критикует основной посыл Ницше – отождествления
ресентимента с генеалогией и сущностью христианской морали. Шелер
рассматривает ресентимент как патологию культуры, в том числе как
«испорченное» христианство, анализирует в социологическом ключе важную роль
ресентимента в структурировании всех новейших демократических течений,
буржуазной морали, буржуазного гуманизма, социализма. П. Стросон изучает
ресентимент в значении адекватной обиды на злонамеренность другого. Подобная
обида маркирует необходимость несения моральной ответственности и является
структурообразующим компонентом моральных ценностей. Постколониальная
философия также исследовала понятие ресентимента в попытках смягчить
негативный статус термина, что отражено в работах Ф. Фанона, Э. Саида и
А. Мбембе. Феномен оскорбленности и его функционирование в протестной
деятельности как политическая стратегия исследуется Ч. Джорджем, в том числе и
на примере акций против искусства. В рассмотрении аффекта как реакции на
оскорбление мы опираемся на таких авторов, как М. Нуссбаум, П. Слотердайк,
В. Беньямин. Активно развивается тенденция изучения ресентимента в рамках
социальных наук. Ч. Пак указывает на ограниченность трактовки ресентимента в
рамках индивидуально-личностной сферы и предлагает социологический анализ,
называя это ресентиментологическим подходом к изучению социальных процессов
(определение и описание участников, форм и способов социального
взаимодействия).
Поскольку контекстом конфликтов является столкновение поля искусства
(институтов) с публичной сферой (группами), в этом плане можно отметить
исследования К. Бальма, посвященные взаимодействию «приватного»
(автономного) пространства художественных институций с публичной сферой
(имеется ввиду различие между концептами «аудитория современного искусства» и
«публика» – та ее часть, в жизненный мир которой ценности современного
искусства не входят в качестве культурной нормы). Анализ Бальма построен на
примерах атак фундаменталистов на театральные постановки. В своих
исследованиях Бальм ориентируется на различные модели публичных сфер,
предложенные Ш. Муфф (агонистическая версия), Дж. Батлер (пространства
уязвимости) и Ю. Хабермасом (рациональная модель). Социальная обстановка,
обеспечивающая условия для конфликтов вокруг искусства, описана в работах
С. Теппера, С. Дубина, Н. Буррио, К. Бишоп, П. Димаджио, У. Пауэлла. Чаще всего
исследовательское внимание уделяется религиозным фундаменталистам и
праворадикальным группировкам. Этим вопросам посвящены исследования
Р. С. Эпплби, М. Юргенсмайера, Д. А. Головушкина, Дж. Дэвисона.
Дискурс оскорбленности сказывается не только на состоянии сознания и
чувств, но и на сфере практического действия, ориентированного на разные формы
насилия. Ряд исследователей видит в ресентименте психологическую установку
патологичной протестной деятельности. Насилие как форма ресентиментного
взаимодействия на примерах деятельности террористических и фундаменталистских
организаций рассматривается С. Жижеком в его работе «О насилии» (2006). В более
широком плане символическое насилие в протестах против искусства анализируется
М. Ямпольским, М. Рыклиным, У. Митчеллом.
Поскольку оскорбительным публика называет то содержание искусства,
которое входит в институционализированные художественные конвенции, для
исследования представляют интерес работы по институционализму и
неоинституционализму в искусстве. Описанию художественного поля в процессе
его автономизации посвящены работы французской школы социологии
искусства XX века (П. Бурдье, Н. Эйниш) и американскому институционализму
(А. Данто, Дж. Дики, Г. Беккер). В институциональной теории мир искусства
является обособленным и автономным институтом, где, как правило,
доминирующий эстетический опыт вытесняет любой другой.
Неоинституциональная теория (Дж. Мейер и Б. Роуэн, П. Димаджио, У. Пауэлл),
возникшая в 1970-х гг., смещает основной акцент с изучения формальных структур
на то, как институции функционируют в реальности. П. Димаджио и У. Пауэлл,
изучая учреждения культуры, приходят к выводу о том, что институционализация
искусства приводит к повторению и статике в деятельности художественных
институций, когда, в конечном счете, начинают превалировать тенденции к
сохранению статус-кво, а не новизна подходов.
Объект исследования: феномен конфликтов вокруг искусства, которое
публика расценила как оскорбительное. В качестве участников конфликта
рассматриваются художественные институции и публика.
Предмет исследования: антропологические и социокультурные параметры
конфликтов, содержанием которых является дискурс оскорбления.
Целью исследования является культурфилософский анализ природы, условий
и основных участников конфликта между оскорбленной искусством публикой и
художественными институциями. Для достижения цели решаются следующие
задачи:
1. Описать феномен публичных конфликтов вокруг искусства, формы его
проявления, структуру и участников, а также влияние на устройство поля культуры;
2. Определить параметры современных конфликтов вокруг искусства, истоки
оскорбленности искусством как модуса протеста;
3. Выяснить роль провокационного аспекта искусства в конфликтах и
соотношение этического и эстетического в современном «мире искусства»;
4. Рассмотреть философско-антропологические концепции ресентимента как
базового ядра доминирующего в современной культуре типа конфликта;
5. Раскрыть ресентимент как ценностную установку участников конфликта и
применить исследования ресентимента в качестве модели анализа конкретных
кейсов;
6. Выявить истоки конфликтов в устройстве публичной сферы современной
культуры;
7. Исследовать роль коллективных аффектов и проявление символического
насилия в конфликтах вокруг искусства;
Научная новизна заключается в разработке культуфилософского подхода,
так как модус оскорбительного ранее включался в этический и социально-
психологический дискурсы.
1. На основе обзора истории протестов общества (государства и публики)
против искусства, сделана выборка новых конфликтов, сформировавшихся в конце
XX века и расширяющим сферу своего распространения и влияния в начале XXI
века. Определение и описание нового типа конфликта осуществлены на основе
набора типологических признаков: конфликты между группами и институциями;
выражение протеста в социальных действиях; доминанта дискурса оскорбления;
частотная криминализация конфликта; высокий уровень символического насилия.
2. Выявляется оскорбленность произведениями искусства как доминантный
модус конфликта и мотивации к деструктивным действиям, направленным на
произведение, его автора и художественные институции. Проведено разграничение
состояния оскорбленности и состояния ресентимента.
3. Концепция ресентимента, имеющая в истории философии и социологии
антропологическую трактовку, позволила анализировать состояние оскорбленности
искусством более широко, как универсальный человеческий феномен,
специфицируемый в конкретных социокультурных обстоятельствах. Новым
является применение концепта «ресентимент» к области взаимодействия публики и
институций современного искусства. Построена модель анализа конфликтов,
протекающих по сценарию ресентимента и проведено исследование конкретных
кейсов.
4. Трактовка источников конфликтов выходит за пределы анализа
художественной коммуникации и просвещенческой парадигмы, в рамках которой
сложились ассиметричные отношения публики и мира искусства. Современные
конфликты между публикой и искусством рассматриваются как символическая
репрезентация конфликтов социокультурно-антропологической этиологии,
порождающей состояние ресентимента: травмы модернизационных процессов,
проблемы культурной и национальной идентичности, постколониальный синдром.
5. Выявлена роль коллективных аффектов и насилия в конфликтах,
протекающих по сценарию ресентимента. Показана амбивалентность
символического насилия акторов конфликта.
6. Протест против современного искусства отнесен к культурным феноменам
(«культурным войнам»), с присущими им символическими репрезентациями.
Доказан преобладающий символический характер конфликтов вокруг искусства:
символичность деструктивной деятельности и стилистический характер
противостояния как бунта против образа жизни Другого.
7. Доказано, что природа конфликтов вокруг искусства имеет истоки в
устройстве публичного пространства и в том, какое место в этом пространстве
занимает художественное поле. Роль художественных институций в конфликтах
трактована в контексте трансформации границ между автономным полем искусства
и другими полями культуры. Выявлены контуры новых стратегий художественных
институций по отношению к публике в условиях этического поворота. Раскрыта
роль институциональной критики (классического институционализма и
неоинтистуционализма) в процессе изменений способов взаимодействия публики с
современным искусством.
Теоретическая значимость работы заключается в том, что в данном
исследовании разрабатываются философско-антропологический и философско-
культурологический подходы к анализу публичных конфликтов вокруг искусства с
учетом специфики художественной сферы. Системно исследован феномен
коллективной оскорбленности искусством как специфический и новый источник
публичного конфликта.
Практическая значимость диссертации состоит в том, что материалы и
результаты исследования являются значимыми для продуктивного решения
проблемы современных конфликтов между публикой и художественными
институциями. Они могут быть использованы в практике работы художественных
институций и учреждений культуры для регулирования конфликтов, при разработке
специальных курсов по конфликтологии в художественной среде, этике в сфере
искусства, арт-менеджмента и права.
Методология и методы исследования. Теоретико-методологической основой
данного исследования являются: культурфилософский анализ состояния
коллективной оскорбленности; культурно-социологический анализ истоков,
структуры и процесса протекания публичных конфликтов вокруг искусства.
Ресентимент как ценностная установка, ядром которой является дискурс
оскорбления, была осмыслена в концепциях Ф. Ницше и М. Шелера
(генеалогический метод применен Ницше и феноменологический – Шелером) и
взята в качестве модели анализа всех составляющих конфликта: его источников,
содержания, структуры, процесса разворачивания, характеристик участников.
Для выявления социокультурных оснований столкновений между
художественными институциями и публикой исходными стали теории, изучающие
локализацию конфликтов в публичной сфере, в частности, концепции
агонистического публичного пространства, предложенного Ш. Муфф и
аффективного художественного пространства К. Бальма.
Для определения участников конфликта со стороны публики, исследование
опирается на работы, посвященные общественным группам и организациям,
осуществляющим символическое насилие над предметами искусства, художниками
и художественными институциями в публичной сфере, таких авторов, как
Р. С. Эпплби, Э. Фромм, М. Юргенсмайер, М. Ямпольский, М. Рыклин. Роль
другого участника конфликта – художественных институций, – анализировалась
сквозь призму институционального подхода, представленного социологией
культуры П. Бурдье и его последователей, а также в рамках институционализма –
направления философии искусства в лице его классических представителей:
Дж. Дики, А. Данто, и неоинституционалистов П. Димаджио, У. Пауэла,
П. и К. Бюргеров.
Для фиксации феномена протестов против современного искусства и
вычленения среди множества событий специфического типа конфликта, в центре
которого находится дискурс оскорбления, автор сосредоточился на широком
спектре документации: политические документы, публикации в СМИ,
аудиовизуальные свидетельства, материалы судебных процессов. На основе метода
Пола Димаджио и других социологов искусства, исследование опирается на
комплексные поисковые алгоритмы, которые используют слова «искусство» и
«медиа» (художник, скульптура, фильм и музыка), а также «протест» (конфликт,
негодование, петиция, цензура)1 и «оскорбление», чтобы выбрать кейсы, которые
относятся к конфликтным ситуациям, связанным с искусством, которое было
воспринято публикой как оскорбительное. В качестве эмпирических источников
исследования использованы архивы конфликтов вокруг искусства, а также
общественный дискурс вокруг провокационного искусства в медиа и социальных
сетях. Кейсы определялись в соответствии с дефиницией публичных конфликтов
вокруг искусства, предложенной Димаджио: под конфликтом понимается группа
мероприятий/событий, которые начинаются с презентации (или обещанной
презентации) некого художественного произведения, на которое кто-либо
оскорбляется; далее в ходе конфликта публика совершает ряд действий протестного
характера: порча произведения, изъятие работы из публичного доступа, другие
коллективные действия (петиции, организованные протесты, бойкоты, судебные
процессы и общественные слушания).
Так как в исследовании делается обобщение относительно конфликтов в
сфере художественной культуры как таковой, материал брался из разных видов
искусства (конфликты вокруг кинофильмов, драматических, музыкальных и
танцевальных спектаклей, экспозиций изобразительного искусства, фотовыставок,
перформативных акций) и проходящих на различных площадках (внутри
Tepper, S.J. Not Here, Not Now, Not That!: Protest over Art and Culture in America / University of Chicago Press,
2011, P. 290.
художественных институций, в публичном пространстве города, в социальных
медиа).
Хронологическая рамка исследуемых публичных конфликтов ограничена
периодом, начиная с 1980-х годов и заканчивая нашими днями, так как именно в
этот период начинают возникать конфликты, сопровождаемые коллективными
деструктивными действиями оскорбленной публики.
Концептуальная позиция данного исследования противостоит попыткам
объяснить источник конфликта искусства с оскорбленной публикой только из
истории и логики художественной коммуникации. Элементы моральной
провокации, безусловно, содержатся и в самом искусстве. Однако, необходимо
учитывать, что самоквалификация исторического авангарда как антиэстетики или
антиискусства является первичной и более важной, чем задача сдвига этических
норм. Поведение публики, резко негативно реагирующей на подобные
художественные акции, было не просто ожидаемым эффектом, а доказательством
правильности выбранной эстетической и социальной стратегии шока, скандала,
провокации. Сегодня стратегия моральной провокации теряет свое единственное и
доминирующее положение в современных художественных практиках, так как мир
искусства предлагает новые стратегии и способы воздействия, ориентирующиеся на
сотрудничество, диалог, коллаборации и другие способы совместной деятельности
художественных институций и сообществ. Но при этом отмечается парадокс:
напряжение между публикой и современным искусством не снижается, а растет.
Кроме того, значительный массив событий в современной культуре, связанный с
обвинениями искусства в том, что оно оскорбительно, может не иметь источника в
авангардной или любой другой авторской эстетической стратегии, а отсылать к
внехудожественным факторам.
Обвинения в нанесении искусством вреда общественным нравам не являются
новыми, однако ранее дискурс оскорбленности был довольно неопределенным,
безадресным, а проверкой на опасность произведений искусства с точки зрения
общего блага занималась государственная и церковная цензура. Мы считаем, что
источник конфликтов заключается в новом способе репрезентации участников
(групповая самоорганизация публики сталкивается с трансформирующимися внутри
полей культуры институциями мира искусства). Происходит постоянное
перераспределение власти между ними за публичную сферу. Следовательно, можно
выдвинуть гипотезу о том, что тенденция к самоорганизации публики, к групповым
формам протеста, переход от высказывания своего мнения (пусть даже в очень
агрессивной форме) к прямым действиям (физической расправе, подаче исков,
организации пикетов, и пр.) является симптомом трансформации публики из
пассивного и неоформленного объекта просвещения в активного и влиятельного
субъекта художественного процесса. Возросшая самостоятельность публики
свидетельствует, с одной стороны, о недоверии государственным институтам,
отвечающим за регулирование художественного процесса, а с другой стороны, о
том, что публика больше не доверяет и представителям мира искусства, так как они
утратили свой символический капитал в качестве культурных лидеров. Кроме того,
дискурс оскорбленности сильно изменился в сторону детализации и конкретизации
зон опасности и поводов оскорбиться разным группам населения. Это заметно на
примере роста все новых и новых правовых актов, посредством которых все
большее количество художественных мероприятий могут быть подвержены
обвинительному дискурсу.
Таким образом, мы выходим за рамки дискурса об источнике оскорбления, как
находящемся только внутри художественной сферы и полагаем, что источник
оскорбительного дискурса находится и в реципиенте. Отграничив семантически
сложный и широкий концепт «состояние оскорбленности» от более частного
концепта «состояния ресентимента», мы сосредотачиваемся на роли последнего.
Наш выбор подхода к конфликтам, в основе которого лежат теории ресентимента,
мотивирован тем, что состояние ресентимента, во-первых, представляется нам
наиболее типичным (частотным) именно в современных конфликтах, во-вторых,
наиболее опасным для публичного пространства, в-третьих, наиболее
разработанным в философском плане. Одним из маркеров ресентимента является
легитимация негативных аффектов и насилия в ответ на «оскорбление
искусством». Мы считаем, что постановка в центр исследования концепций
ресентимента поможет выявить амбивалентную природу публичных конфликтов
вокруг искусства, а также раскрыть явление оскорбления искусством не только на
уровне измерения сознания, но и в социокультурной реальности. Наша гипотеза
состоит в том, что ресентимент является ядром конфликта в современной ситуации,
объясняет все его структурные и процессуальные характеристики, от истока до
последствий для социума, выявляет истинное содержание конфликта, которое
оказывается скрытым или искаженным.
Положения, выносимые на защиту:
1. Введен концепт «публичный конфликт вокруг искусства», трактуемый как
новый тип конфликтных ситуаций в истории протестов против искусства с точки
зрения опасности для общественного блага. Современный тип конфликта
представляет собой взаимодействие коллективных участников: групп публики и
художественных институций, логику развертывания посредством социальных
действий и событий. В ходе протеста участники совершают аффективные действия,
как символического, так и прямого физического (агрессия и вандализм) или
юридического характера. Аффективная реакция публики и наличие символического
насилия противоречат этическим и эстетическим конвенциям мира искусства, что
свидетельствует о противоположности ценностных установок публики и
художественного сообщества.
2. Искусство как одна из сфер культуры, имеет амбивалентную природу:
эффективный способ достижения социального согласия, сотрудничества и
солидарности, и не менее эффективный способ проведения демаркации,
установления новых различий или обнажения старых. Феномен протестов против
художественных проектов является симптомом отсутствия консенсуса в культуре
относительно миссии искусства и гетерогенности социальных ожиданий от
функционирования художественной сферы. Эстетические и моральные провокации
критически оцениваются адептами классического и нового морализма, а сторонники
автономизации художественного высказывания видят в провокации продуктивный
источник культурного развития.
3. В конфликтах вокруг искусства доминирует дискурс оскорбления, который
связан с чувствами, что представляет сложность для рациональной квалификации
источника конфликта и, соответственно, его конструктивного разрешения. Дискурс
оскорбления трактуется как платформа для конфликтов между культурными и
социальными группами, как сквозной мотиватор всех звеньев конфликта, от его
начала и до финала. Часто инициатором конфликта является определенный сегмент
публики, но истоки обнаруживаются в позициях и ценностных установках всех
участников противостояния.
4. Состояние оскорбленности в данной работе исследуется в рамках теорий
ресентимента, так как ресентимент включает в себя антропологическую и
социокультурную концептуализацию. В философско-антропологическом ракурсе
ресентимент трактуется как реакция длительного действия, как ценностная
установка, конструирующая мир из первичного негативного посыла (образа врага),
сопровождающаяся неосознанной дискредитацией позитивных ценностей.
Происходит вытеснение истинной причины страдания, и это вытеснение происходит
тем в большей степени, чем глубже она скрыта.
5. Конфликты вокруг искусства также необходимо исследовать в культурно-
социологическом плане. Трансформации публичной сферы трактуется как источник
и почва разворачивания конфликта. Концепция агонистического публичного
пространства представляет публичную сферу как априорную сферу конфликта.
Одним из факторов активизации публичных конфликтов стало изменение состава
той стороны конфликта, которую мы называем «публикой». Теорией искусства
модерна признается ведущая роль мира искусства в воспитании своей аудитории и
ее постепенное преобразование силами художественных институций. На
современной стадии развития общества модерна произошло размывание границ
между аудиторией современного искусства и публикой (в широком смысле слова).
Конфликты вышли за границы художественной коммуникации в публичное
пространство, пронизанное силами влияния политики, экономики, межкультурных
(этнических, конфессиональных) отношений. Территория искусства стала
площадкой конфликтов по ресентиментному сценарию, с символическими
репрезентациями глубоко скрытых и иллюзорно-перевернутых социальных
проблем.
6. Опираясь на модель механизма ресентимента как социального действия,
разработанную Ч. Паком (последовательность фаз развертывания конфликта в
публичном пространстве) доказано, что групповой ресентимент имеет
закономерные истоки своего генезиса и актуализации. Возникают группы, которые
занимаются протестной деятельностью по отношению к современному искусству на
постоянной основе (например, религиозные фундаменталисты). Истинная причина
возмущения находится в том, что символизируют произведение искусства, его
автор, и, самое главное, институция мира искусства, которая их представляет.
Конфликт в современной культуре обретает форму стилистического несогласия,
именно поэтому искусство становится наиболее уязвимым местом коллективного
ресентимента.
7. Рассмотрены коллективные аффекты гнева и мести. Аффективные реакции
являются препятствиями рационального разрешения конфликта. Аффект – форма
вытеснения мстительных импульсов на том, что символизирует объект мести.
Символичность и ритуальность деструктивной деятельности указывает на то
обстоятельство, что в восприятии событий искусства доминируют критерии,
игнорирующие его художественную специфику. Перформативное и символическое
насилие является способом репрезентации публичного образа социальных групп.
8. Выявлены функции конфликтов и их последствия для социокультурной
сферы. Конфликты вокруг искусства, будучи продуктом определенных
социокультурных процессов, создают новую культурную реальность. Происходит
критическая оценка соотношения публичного и приватного в сфере культуры и
перераспределение власти, утверждаются новые инстанции цензуры. У социальных
групп появляется возможность привлечь большое количество единомышленников,
придать вес своей идеологии и, как следствие, быть признанным и легитимным
участником политической и культурной жизни.
9. Охарактеризована роль художественных институций в конфликтах вокруг
искусства. Конфликты репрезентируют очередной виток борьбы за переопределение
границ в поле культуры. Классический институционализм вписывает публику в мир
искусства, тем самым определяя роль институций как ведущую в коммуникации и
контролирующую весь процесс; он базируется на положении об автономном поле
искусства и господстве эстетических критериев над этическими. Новый
институционализм озабочен переформатированием стратегией художественных
институций на взаимодействие с публикой за пределами традиционных аудиторий и
пересмотр границ автономии.
Степень достоверности результатов исследований определяется
обоснованностью теоретических положений, применением философских концепций
и данных эмпирических исследований, включая количественные исследования
(статистика); системным характером исследования феномена коллективной
оскорбленности искусством; высоким уровнем знакомства с мировым опытом
анализа конфликтов вокруг искусства благодаря большому количеству
переведенной с иностранных языков литературы.
Апробация результатов исследования. Обсуждение промежуточных
итоговых результатов исследования состоялось на следующих конференциях:
«Philosophical Engagements with Trauma» (Философское взаимодействие с травмой),
Эшвилл, США, 2019); «Human Rights. Feminist- and Gender-Philosophical
Perspectives» (Права человека. Феминистские и гендерно-философские взгляды,
Вена, Австрия, 2018); «Человек в мире культуры: проблемы науки и образования»,
Международная конференция XIV Kолосницынские чтения (Екатеринбург, 2019);
Международная научная конференция «Полилингвизм и поликультурность в эпоху
постграмотности» (Екатеринбург, 2019); Международная научная конференция
«Вопросы экспертизы в области культуры, искусства, дизайна» (Екатеринбург,
2019); Международная научная конференция «Внутри и за пределами искусства:
генеалогия, партнеры, практики и контенты (Четвертые Еремеевские чтения)»,
Екатеринбург, 2019); Международный научный форум «Ломосносов-2018»
(Москва, 2018); Международный форум «Культура и экология – основы
устойчивого развития России. Человеческий капитал как ключевой ресурс зеленой
экономики» (Екатеринбург, 2018); VI международная конференция «Музыка –
Философия – Культура», (Москва, 2018); Третья Международная научно-
теоретическая конференция «Коммуникационные тренды в эпоху
постграмостности» (Екатеринбург, 2018); Всероссийский Форум
Межнациональной молодежной программы «ГражданИнициатива. Нация»
(Иннополис, 2018); IX Международная научно-практическая конференция
«Межкультурные коммуникации и миротворчество» (Тюмень, 2018).