Интеррогативное высказывание как средство реализации категории связности в художественном тексте

Во введении обоснована актуальность изучаемой проблемы, определены объект, предмет, цели и задачи исследования, сформулирована гипотеза, обоснованы принципы выбора материала и методология, раскрыта научная новизна, теоретическая и практическая значимость исследования, описана теоретико-методологическая база, изложены основные положения, выносимые на защиту, приведены данные об апробации результатов исследования.
В первой главе «Теоретические основы исследования» содержится анализ научных концепций, отражающих разнообразие точек зрения на природу интеррогативности, связности и художественного текста, освещаются дискуссионные вопросы, касающиеся определения названных феноменов, описания и классификации их характеристик и функций, что позволило сформулировать содержание ключевых для данного исследования понятий и сформировать его теоретико-методологические основы.
Понятие интеррогативности плодотворно изучено в науке с логико- философских и лингвистических позиций. В философии оно связано с осмыслением широкого круга проблем онтологии и гносеологии. Прослеживается эволюция познания вопрошания от понимания вопроса как риторического средства через выявление его роли в процессе самопознания и познания мира к изучению самого вопроса как одного из средств исследования сущностных сторон объектов и явлений окружающей действительности. Исследователи стремились постичь, в чем заключается познавательная ценность вопросов, какова их структура, сущностные свойства и функции в познавательном процессе.
Магистральной проблемой исследования вопрошания в науке, объединяющей различные подходы к его изучению, стало осмысление гносеологической роли вопросов [Аристотель 1952; Гадамер 1988; Декарт 1989; Хайдеггер 2003]. Логика, как раздел философии, продолжает развивать сформированные в философии традиции понимания вопрошания в прикладном аспекте, в частности, в исследовании проблем классификации вопросов на логических основаниях и построения поисковых компьютерных систем [Белнап, Стил 1981; Hintikka, Harris 1988; Mutanen 2011].
Логико-философские истоки изучения интеррогативности находят свое дальнейшее развитие в лингвистике, где данное понятие разрабатывается в аспекте ряда проблем: определения интеррогативности как лингвистической категории; идентификации интеррогативных высказываний, их системного описания и классификации; асимметрии семантики интеррогативного высказывания и формы ее языкового представления, что обусловливает проблему разнообразия функций, реализуемых интеррогативными высказываниями; роли интеррогативности в типологии текста и дискурса. В современной науке под интеррогативностью понимают функционально-семантическую категорию, единство семантики запроса о неизвестном и системы ее выражений в языке [Логинов 2012: 82]. В качестве структурообразующего и функционально- значимого компонента категории интеррогативности выступает интеррогативное высказывание (ИВ), актуализирующее семантику запроса или уточнения [Логинов 2015]. Основываясь на логико-философском понимании интеррогативности, мы полагаем возможным трактовать интеррогативное высказывание как языковой способ объективации знания в ситуации незнания.
Изучение интеррогативности в лингвистике восходит к исследованию вопросительного предложения в аспекте определения его структуры, семантики, функций и роли в текстах различных функциональных стилей. В грамматике рассматривают особенности языковой формы вопросительных предложений, среди которых отмечают определенный интонационный контур, обратный прядок слов, наличие вопросительных местоимений, наречий, частиц. Перечисленные формальные средства служат основанием грамматических классификаций вопросительных предложений, которые главным образом, сводятся к делению вопросов на общие и специальные [Виноградов 1975; Есперсен 1958; Иванова, Бурлакова, Почепцов 1981; Пешковский 2001; Шахматов 2001].
Проблема неоднородности и сложности семантики вопросительных предложений и высказываний находится в центре внимания множества исследований и послужила основой различных классификаций вопросов в семантике, стилистике и теории речевых актов. Исследователи сходятся во мнении, что помимо значения запроса и уточнения вопросительные предложения и высказывания реализуют семантику утверждения, побуждения, совета, волеизъявления, эмотивности, что является возможным в силу гибкости вопросительной структуры, большей ее сложности по сравнению с повествовательной структурой, а также в силу конкретных условий коммуникативной ситуации, учитывающей прагматические условия речевого акта
и языковые возможности адресата [Логинов 2012]. В целом, функции вопросов в лингвистике принято делить на первичные (запрос информации) и вторичные (утверждение, эмотивность, совет, побуждение и др.) [Арутюнова 1976; Голубева- Монаткина 2004; Кобозева 2000; Логинов 2015; Чейф 1975; Шведова 1980].
Проблема несоответствия вопросительной семантики ее формальной языковой реализации, обусловленная принципом асимметрии языкового знака, изучена в теории речевых актов, где широко представлены разновидности вопросов, реализующих свои косвенные функции. Богатство вопросов, описываемых с точки зрения реализуемых ими функций, включает встречный, риторический, монологический, проблемный, рефлексивный и другие разновидности вопросов [Волошина, Миронова 2017; Мостовая 2008; Остин 1986; Серль 1986; Сычева 2008]. Данная проблема освещается также в стилистике, где предметом пристального внимания исследователей являются экспрессивная и воздействующая функции вопросительных высказываний [Арнольд 2006; Гальперин 1958; Скребнев 1975].
Функциональная стилистика изучает, какова роль интеррогативности в текстах различных функциональных стилей. В научных текстах она трактуется как ментальная деятельность исследователя по выявлению и развертыванию нового знания [Алексеева 2013; Викторова 2019]. Интеррогативность в текстах, принадлежащих к публицистическому функциональному стилю, направлена на реализацию их экспрессивной функции. В официально-деловых текстах вопрос соотносится со стилевой чертой точности, не допускающей инотолкования [Калинина 2019; Кожина, Дускаева, Салимовский 2008]. В художественных текстах интеррогативность представлена различными средствами поэтического синтаксиса и служит реализации индивидуально-авторской эстетической концепции [Ковтунова 1986]. В работах по истории художественной литературы разрабатывается понятие «стихия вопрошания» при изучении проблемы художественной интеррогативности как способа реализации философского и морально-нравственного аспектов индивидуально-авторской эстетической концепции в творчестве разных писателей [Бужинская 2004; Власкин 2016; Конюхов 2007; Плеханова 2020; Радь 2020].
В изучении интеррогативности широко представлены междисциплинарные прикладные исследования на стыке лингвистики, психологии, педагогики, где осмысляются проблемы детской речи и поведения детей, активизации их познавательной активности в различных коммуникативных ситуациях [Albu 2015; Сuza 2016; Marzola 1988; Menke, Pressley 1994; Ozgungor, Guthrie 2004].
Понятие связности текста, также являющееся ключевым в данном исследовании, традиционно рассматривается в лингвистике в контексте ряда проблем, включающих ее соотношение с типологией текстов и дискурсов, процессами текстопорождения и текстовосприятия, определение и классификацию средств и видов связи, выявление роли связности в формировании функционально-смысловых типов речи текстовых фрагментов. Актуальны прикладные исследования связности в аспекте нейролингвистики, переводоведения и обучения переводу, корпусной и компьютерной лингвистики.
Под связностью в лингвистике понимают 1) одно из основных качеств текста и дискурса, которое вместе с цельностью отражает его содержательную и структурную сущность [Арутюнова 1990; Беллерт 1978; Белянин 2013; Валгина2003; Дресслер 1978; Леонтьев 1997; Москальская 1981; Мурзин, Штерн 1991; Солганик 2019]; 2) текстовую категорию, а именно свойство речи или целого текста, реализуемое специализированными или функционально ориентированными на выражение этого свойства языковыми единицами разных уровней; 3) функционально-стилистическую семантическую категорию, соотносимую с системой разноуровневых языковых единиц, объединенных общей функцией выражать отграничение и связь текстовых единиц [Котюрова 1977, 2011].
Связность изучается в лингвистике в соотношении со свойством цельности текста в аспекте их роли в текстопорождении и текстовосприятии. Если цельность трактуется как содержательная категория, обусловленная ситуативностью текста, то связность – как формальная категория, обусловленная его линейностью [Мурзин, Штерн 1991]. Это понимание диалектики цельности и связности текста объединяет создаваемые на разных основаниях классификации средств и видов связи, реализуемых в тексте. Например, по параметру эксплицированности исследователи выделяют имплицитные и эксплицитные виды связи в тексте. По параметру направленности различают связь ретроспективную и проспективную [Валгина 2003; Гальперин 2006; Мурзин, Штерн 1991; Новиков 1983]. По параметру дистанцированности выявлены контактные и дистантные связи в тексте [Гальперин 2006; Леонтьев 2008]. По количественному параметру различают единичные, двойные и множественные связи [Левицкий 2006]. Важное место в исследовании проблемы связности текста занимает анализ видов связи, выполняемый на логических основаниях, в основе которого лежит выдвинутый В.Матезиусом принцип актуального членения предложения [Матезиус 1967]. Согласно данной классификации, принято различать последовательную, параллельную и присоединительную связь [Солганик 2018; Солганик, Дроняева 2008].
Исследования, посвященные понятию связности, позволили выявить ее роль в формировании функционально-смысловых типов речи (ФСТР). Считается, что разновидность рематической доминанты текстового фрагмента в совокупности с видом связи между предложениями способствуют реализации определенного ФСТР: описания, повествования или рассуждения. Как показывают исследования, предметная, качественная и статальная рематические доминанты вместе с использованием параллельной связи способствуют реализации ФСТР «описание». Динамическая рематическая доминанта служит репрезентации повествования, в котором динамика смены событий и состояний акцентируется использованием последовательной связи. В силу субъективного, оценочного характера рассуждения в художественном тексте, оно может быть реализовано посредством элементов разных видов рематических доминант, в частности качественной, импрессивной, предметной. Соответствие разновидности рематической
доминанты и ФСТР обусловливается общностью функций, реализуемых ими в тексте, а также использованием одинаковых средств языковой объективации.
Проблема классификации средств и видов связи, реализуемых в тексте, непосредственно связана и с изучением проблемы связности в типологии текстов. Так, в отношении связности художественного текста исследователями выявлено преобладание имплицитной связи и незначительное, по сравнению с текстами других функциональных стилей, использование формальных средств связи. Кроме того, специфику реализации категории связности в рассматриваемом типе текста исследователи видят в ее взаимосвязи с доминирующей эстетической функцией художественного текста, что обусловливает совмещение в нем синтаксических и стилистических функций средств связи, в отличие, например, от научного текста, где широкое употребление языковых единиц в связующей функции обусловлено необходимостью выражения логико-семантических отношений между высказываниями, особой логико-связующей стороны научной речи [Котюрова 1977; Скороходько 1983].
В теоретической главе диссертации дается также обзор исследований, посвященных изучению типологических свойств художественного текста. Проблематика лингвистических исследований художественного текста охватывает вопросы, связанные с определением сущности его эстетической функции; анализом специфики взаимосвязи формы и содержания художественного текста как единства, обусловливающего его целостность; выявлением типологических свойств художественного дискурса; исследованием креативного вербального мышления языковой личности, описанием идиостиля; созданием языкового портрета художественной литературы целых эпох в развитии национального и мирового искусства и менталитета; постижением и преодолением трудностей интерпретации и понимания художественных текстов.
Исследователи сходятся во мнении, что специфика художественного текста обусловливается спецификой художественной деятельности и в целом художественного познания мира, которое характеризуется ценностным, этическим, творческим, субъективным осмыслением отношения «человек – мир» [Бахтин 1979; Каган 1972]. Ключевым аспектом изучения типологических свойств художественного текста является исследование его эстетической функции. Общим тезисом, развиваемым с разных исследовательских позиций при изучении эстетической функции языка, является зависимость ее места в иерархии функций от типа дискурса и доминирующая роль в художественном типе текста. Так, в работах представителей русского формализма при рассмотрении эстетической функции языка в системе других его функций аргументируется тезис о ее центральной, определяющей роли в словесном искусстве и вторичной – в других видах дискурсивной деятельности человека [Славиньский 1975; Якобсон 1975].
Понятие эстетической функции языка становится предметом изучения в стилистике [Виноградов 1980; Винокур 1990; Ларин 1973; Кожина 1966], где выявлены и исследованы такие свойства художественного текста, как: 1) новизна и свежесть, достигаемые посредством ослабления предметного значения слов; 2)эмотивность, которая трактуется как чувство лирического напряжения,
мотивированного проникновением адресата в сферу непреходящего, сверхиндивидуального; 3) образность, самоценность и неповторимость; 4)осложненность и емкость семантики, в связи с чем вводится понятие «комбинаторного приращения смысла» [Ларин 1973: 36], под которым понимается динамическое развитие смысла в пределах одной фразы, главы, всего произведения; 5) взаимосвязь глубинного и поверхностного уровней, способствующая формированию художественного текста как единого целого, реализующего идейно-эстетические функции. Конструктивным принципом художественной речи считается контекстуальный «перевод» слова-понятия в слово-образ, в качестве специфической стилевой черты называют «художественно-образную речевую конкретизацию» [Кожина 1966], под которой понимают системную взаимосвязь языковых единиц как составных элементов целого, обусловленную идейно-образным содержанием и реализующую эстетическую функцию в результате «перевода» слова-понятия в слово-образ, что активизирует воображение читателя.
В исследованиях, посвященных специфике художественного текста, особое внимание уделяется рассмотрению системности его уровневой организации [Бабенко, Казарин 2006; Болотнова 2009; Лотман 2015; Казарин 1999; Новиков 2002]. Придерживаясь представления об уровневой организации текста, исследователи художественного текста предлагают выделять в нем глубинный уровень (идейно-эмотивный, идейно-эстетический, смысловой, образный), формирующийся в процессе авторского познания мира и представленный в виде индивидуально-авторской эстетической концепции, а также поверхностный уровень, возникающий при эстетически ценной языковой объективации авторского замысла.
Типологические свойства художественного текста получают освещение и с переводоведческих позиций в связи с вопросами поиска главных свойств оригинала, подлежащих репрезентации при переводе в принимающей культуре [Галеева 1999; Карпухина 2006; Куницына 2011; Наугольных 2019, 2020; Шутёмова 2019]. С герменевтических позиций в деятельностной теории художественного перевода рассматриваются такие свойства, составляющие отличительную характеристику художественного текста, как художественность, содержательность и переводческая трудность [Галеева 1999]. В рефракционной теории Н. В. Шутёмовой [2019] понятие художественности соотносится с философским понятием сущности и рассматривается как система свойств художественного текста, составляющая его отличие от других типов текста и подлежащая репрезентации при переводе. Сущность художественного текста мотивирована спецификой деятельности человека в сфере искусства и представляет собой единство идейности и эмотивности, образности и художественной языковой формы.
В целом, обзор теоретических работ, посвященных исследованию типологических свойств художественного текста, позволил заключить, что художественный текст – это текст, порождаемый в процессе художественной деятельности человека, включающей познание ценностного аспекта отношения
«человек – мир» и его образное осмысление, объективируемые посредством эстетически ценного языкового материала, вследствие чего типологическими свойствами художественного текста являются идейность, эмотивность, образность и художественная языковая форма. При этом сущность эстетической функции языка в аспекте текстопорождения заключается в репрезентации индивидуально-авторской художественной концепции.
Во второй главе «Связность интеррогативных высказываний в художественном тексте» представлена методика анализа интеррогативных высказываний и изложены результаты их рассмотрения с точки зрения средств и видов связи, используемых в интеррогативных контекстах на микро- и макроуровне художественного текста.
Интеррогативный контекст (ИК) определяется в работе как расширенный контекст, характеризующийся цельностью и связностью и включающий интеррогативное высказывание. По структуре ИК представляют собой вопросно- ответные единства как с эксплицированным, так и с имплицированным ответом, в которых вопросная и ответная части могут составлять контексты разного объема: от развернутого (включающего единичное высказывание) до расширенного контекста. Анализ на микроуровне текста предполагает изучение связности интеррогативных высказываний и интеррогативных контекстов в контактной позиции, анализ на макроуровне текста подразумевает рассмотрение связности между интеррогативными контекстами в дистанцированной позиции в пределах главы и романа в целом.
Использованная в работе методика анализа языкового материала основана на методологических принципах, опирающихся на традиции изучения художественного текста как художественного целого, разработанные в теоретической поэтике c философских, семиотических, литературоведческих, лингвистических позиций, и включает следующие этапы:
1. Подготовительный этап, задачами которого являются:
1) изучение макро- и микропространства романа Г. Свифта «Waterland»;
2) выявление интеррогативных высказываний романа, подлежащих
рассмотрению с учетом контекстуальных связей и целостности произведения;
3) формирование базы интеррогативных высказываний текста;
4)выявление интеррогативных контекстов по параметрам цельности и
связности, а также наличия интеррогативного высказывания.
На этом этапе использовались методы наблюдения и сплошной выборки,
контекстуального анализа и процедуры делимитации, что позволило сформировать базу данных, включающую 974 интеррогативных высказывания разных типов. В результате количественного анализа было выявлено их процентное соотношение, представленное на диаграмме (Рисунок 1).
2% 1% 1%
17%
7% 5%
8%
59%
GENERAL WHY WHO HOW WHAT WHERE WHEN WHICH
Рисунок 1 − Процентное соотношение типов интеррогативных высказываний в тексте
Выявленные интеррогативные высказывания охватывают такие типы, как общие (59%) и специальные вопросы (41%), которые классифицированы по вопросительному местоимению или наречию на what-вопросы (17%), why- вопросы (8%), how-вопросы (7%), who-вопросы (5%), where-вопросы (2%), when- вопросы (1%) и which-вопросы (1%), что демонстрирует богатую палитру авторского вопрошания в произведении.
Количественный анализ интеррогативных высказываний на подготовительном этапе позволил установить их распределение по главам романа (см. Рисунок 2).
90
70
50
40 WHY 30
20 10 0
GENERAL
WHO HOW WHAT WHERE WHEN WHICH
Рисунок 2 − Количественное распределение интеррогативных высказываний разных типов по главам романа
Полученный график демонстрирует, что в каждой главе романа, за исключением глав 23Quatorze Juillet, 40About the Contemporary Nightmares представлены интеррогативные высказывания разных типов. Вариативность частотности использования интеррогативных высказываний позволяет выявить
About the Stars and the… About the Fens A Bruise upon a Bruise About Holes and Things
About the Rise of the… About Accidental Death Histrionics About the Ouse About the Lock-keeper About my Grandfather Aux Armes Quatorze Juillet Forget the Bastille About Natural History Detective Work A Teacher’s Testament Who Says? Unknown Country Le Jour de Gloire Stupid A Feeling in the Guts Not So Final About the Pike Goodnight About Empire-building About Phlegm
зоны усиленного вопрошания и зоны менее интенсивного вопрошания в тексте, соотносимые со смысловыми центрами романа, обозначающими ключевые для развития сюжета события в повествовании. Кроме того, на графике показано, что разные типы интеррогативных высказываний формируют сквозные линии вопрошания о причине (why), способе (how), времени (when), направлении (where), сущностных характеристиках (what, which), лице (who). Общие вопросы поддерживают семантику сомнения, неуверенности, запроса, уточнения. В целом, представленный график демонстрирует непрерывность и интенсивность использования в тексте интеррогативных высказываний, которые служат развитию сюжета, актуализации важнейших смысловых зон романа, а также репрезентации динамики развития авторской мысли.
На подготовительном этапе были также определены условные границы контекстов, в которых используются интеррогативные высказывания, на микро- и макроуровне текста.
2. Основной этап:
2.1.Анализ средств и видов связи, используемых в интеррогативных
контекстах;
2.2.Анализ интеррогативного высказывания как средства связи в
художественном тексте.
Задачи анализа материала в первом аспекте включали
1)выявление и анализ средств связи интеррогативных контекстов на
микроуровне:
 анализлексическихсредствсвязи,
 анализграмматическихсредствсвязи,
 анализфонетическихсредствсвязи;
2)выявление и анализ средств связи интеррогативных контекстов на
макроуровне:
 анализлексическихсредствсвязи,
 анализграмматическихсредствсвязи,
 анализфонетическихсредствсвязи;
3) анализ интенциональности связей в интерррогативных контекстах. Ведущим для изучения материала в первом аспекте стал комплекс
общенаучных и лингвистических методов, включающий наблюдение, описание, интерпретацию, систематизацию, классификацию, контекстуальный, стилистический, синтаксический анализ, структуральный, культурологический анализ, интерпретационный метод.
При изучении интеррогативного высказывания во втором аспекте обозначенные методы были дополнены анализом актуального членения предложения, методикой анализа рематической доминанты текстового фрагмента, методикой анализа ФСТР и моделированием. На данном этапе исследования решались следующие задачи:
1)выявление и анализ видов связи, реализуемых интеррогативными контекстами на микроуровне;
2)выявление и анализ видов связи, реализуемых интеррогативными контекстами на макроуровне;
3)изучение роли связности интеррогативных контекстов в реализации функционально-смысловых типов речи.
В результате анализа интеррогативных высказываний в первом аспекте было выявлено, что они реализуют комплекс различных средств связи, относящихся к разным уровням языка: фонетических, лексических, грамматических. Они образуют соответствующие виды связи, прослеживаемые на микро- и макроуровнях текста. Среди лексических средств связи нами были выявлены различные виды повторов: полный тождественный, частичный, синонимический, антонимический, дейктический повтор. Анализ показал, что существенную роль в образовании связности интеррогативных высказываний на микроуровне играет повтор вопросительных местоимений и наречий. В числе грамматических средств связи интеррогативных высказываний выявлены согласование видо-временных форм глаголов, полный и частичный повтор интеррогативного высказывания, анафора, синтаксический параллелизм, хиазм, формальная осложненность и формальная неполнота интеррогативных высказываний. К фонетическим средствам связи относятся аллитерация и ассонанс. Предлагается обратиться к примеру (глава 37 Le Jour de Gloire), который демонстрирует комплексное использование разных средств связи в ИК на микроуровне:
Who can stop them hissing? Who can curb their unappeasable appetite? And who can stop the hunger in the faces of the crowd who watch, wet their lips, jeer and cheer [Swift 2008: 269].
В качестве фонетических средств связи в данном случае представлена аллитерация фрикативных глухих согласных /h/, /s/, /f/ (who, stop, hissing, hunger, faces, lips), фрикативных звонких согласных /z/, /ð/ (them, their, unappeasable, faces), смычно-щелевых согласных /ʤ/, /ʧ/ (jeer, cheer), смычных согласных /k/, /t/, /p/, /b/, /d/, /g/ (can, stop, curb, unappeasable, and, hunger, crowd), которая способствует созданию образа гильотин, репрезентированного в ИК. Использование шумных глухих согласных звуков создает эффект подражания звуку падающего лезвия гильотины, а также звуку шумной толпы наблюдающих за казнью.
Среди лексических средств связи можно отметить тождественный повтор вопросительного местоимения who, глаголов can, stop, формы личного местоимения their, частичный повтор личного местоимения their – them, контекстуально синонимический повтор глаголов stop – curb и существительных appetite – hunger, а также повтор союза and, актуализирующего логику рассуждения рассказчика.
К грамматическим средствам связи в данном ИК можно отнести согласование видо-временной семантики глаголов, в частности использование глаголов в настоящем простом времени, что служит поддержанию временного единства ИК. Прием анафоры не только формирует связность и репрезентирует настойчивость вопрошания, но и позволяет выразить нарастающее эмоциональное напряжение рассказчика, что также достигается посредством приема градации,

использования экспрессивной лексики (unappeasable, jeer, cheer), рядов однородных сказуемых в третьем высказывании.
В совокупности представленные средства связи служат репрезентации размышления рассказчика относительно событий мировой истории, тем насильственной смерти, наказания, которые транслированы посредством ключевого для ИК образа гильотины. Различные виды повторов, использование рядов однородных сказуемых, среди которых близкие по звучанию глаголы jeer и cheer, способствуют созданию определенного ритмического рисунка, что служит актуализации семантики представленного в ИК образа. В целом, анализ позволил заключить, что весь комплекс фонетических, лексических и грамматических средств демонстрирует эксплицитную связность ИК, с одной стороны, а также служит более точной, полной актуализации их семантики и художественной идеи автора, с другой.
Анализ материала исследования показал, что значимостью для понимания специфики связности интеррогативных высказываний в романе обладают не только выявленные средства, но и направленность образуемых связей, которая создается автором намеренно и мотивирована идейно-эмотивной основой произведения. С точки зрения интенциональности интеррогативные высказывания реализуют в романе как ретроспективные, так и проспективные связи. С одной стороны, каждое высказывание в ИК связано с предыдущим, ответ ретроспективно связан с вопросом, а сам ИК может быть связан с предыдущими ИК романа, что способствует связности текста как на его микроуровне, так и на макроуровне. С другой стороны, проспективная связь реализуется в ИК по определению, поскольку интеррогативное высказывание настраивает читателя на ожидание ответа, который может представлять собой контексты разного объема. Таким образом, интеррогативное высказывание служит развитию авторской мысли, объективированной в тексте, следовательно, может являться одним из механизмов текстообразования.
Кроме того, в результате исследования было установлено, что интеррогативные высказывания реализуют как контактные, так и дистантные связи, которые формируются в пределах главы, нескольких глав, всего романа, что зависит от художественной идеи автора и является средством ее репрезентации. Так, в дистанцированной позиции могут находиться вопрос и ответ, относящиеся к одному ИК, дистантная связь может устанавливаться между отдельными ИК, а также между ответными комплексами, относящимися к одному ИК. В качестве примера предлагается обратиться к следующей выборке ИК:
1) Was this Sarah’s work?… Sarah’s work perhaps [Swift 2008: 92].
2) For the brothers foresee (Sarah’s work?) that what the railway may take in long-haul trade, they regain in short-haul traffic in goods brought by the railway itself [Swift 2008: 94].
3) It’s her work. She stirred up those floods in ‘74 when she should have been lying quiet in her coffin, then she got inside those bottles of beer, drove everyone crazy and got the brewery burnt down; and now she puts the jinx on our recruiting parade… [Swift 2008: 219]
В данном случае частичный повтор Sarah’s work – her work служит связи трех ИК в главах 9 About the Rise of Atkinsons и 30 About the Saviour of the World. Дистанцированное расположение в тексте позволяет проследить связь между конкретными событиями, описанными в обозначенных главах, между образами Сары и Хелен Аткинсон, которые являются героинями романа, а также между временными периодами, репрезентируемыми в приведенных интеррогативных контекстах. В целом, наличие дистантных связей между ИК свидетельствует о реализации связности исследуемого художественного текста на макроуровне.
Аналогично связности на микроуровне текста, связность на его макроуровне достигается с помощью комплекса лексических, грамматических и фонетических средств. Так, лексический повтор, реализуемый интеррогативными высказываниями, способствует актуализации тематического и образного повторов. Синонимический и антонимический повтор на макроуровне служат формированию антитез, которые актуализируют ключевые идеи произведения. Повтор вопросительных местоимений и наречий способствуют формированию линий вопрошания, которые являются сквозными для всего романа и демонстрируют динамику развития ключевых проблем и тем на протяжении сюжета. Грамматические средства связи в комплексе с лексическими служат поддержанию единства хронотопа и событийного ряда романа. В целом, выявленные средства связи на макроуровне способствуют поддержанию не только поверхностных связей текста: они являются средством репрезентации образного, тематического, событийного, сюжетно-композиционного, пространственно-временного единства, характеризующего глубинный уровень текста. Реализуя в художественном тексте не только синтаксическую, но и эстетическую функцию, они служат репрезентации индивидуально-авторской эстетической концепции.
В третьей главе «Интеррогативное высказывание как средство связи в художественном тексте» тема рассматривается во втором аспекте: интеррогативное высказывание анализируется как средство, способствующее формированию различных типов связи, рематических доминант и функционально-смысловых типов речи в художественном тексте. В соответствии с законом инкорпорирования, согласно которому каждое последующее предложение текста в свернутом виде включает информацию, представленную в предыдущем предложении, что является универсальным законом порождения текста [Мурзин 1984], в интеррогативном контексте информация, репрезентированная в его вопросной части, инкорпорируется в ответной части, что может быть представлено на основе формулы, используемой Л.Н. Мурзиным для краткого представления закона инкорпорирования, следующим образом:

ВОПРОС → ∗ →
ОТВЕТ ∗ 1
где Q – это известное;
q – новое;
Qq – известное, объективированное в вопросе; q1 – новое.
С точки зрения актуального членения предложения, отношения между вопросом и ответом в интеррогативном контексте в общем виде можно представить в виде следующей формулы:
ВОПРОС − ОТВЕТ 1( − )− 1
где T – тема вопроса;
R – рема вопроса;
T1 – известное, объективированное в вопросе, тема ИК; R1 – новое, объективированное в ответе, рема ИК.
Анализ материала показал возможность выявления в интеррогативном контексте всех традиционно выделяемых в лингвистике видов связи: последовательной, параллельной и присоединительной. Они реализуются в вопросных и ответных блоках интеррогативных контекстов, а также между ними как на микро-, так и макроуровне художественного текста. В результате анализа была выявлена тенденция к комплексной реализации обозначенных выше видов связи в пределах интеррогативного контекста на микроуровне:
Do you know what stars are? They are the silver dust of God’s blessing. They are little broken-off bits of heaven. God cast them down to fall on us. But when he saw how wicked we were, he changed his mind and ordered the stars to stop. Which is why they hang in the sky but seem as though at any time they might drop … [Swift 2008: 9]
В рассматриваемом ИК, выбранном из главы 1 About the Stars and the Sluice, представлена комбинация последовательной и параллельной связи, что отражено на следующей схеме (Рисунок 3).
− → − 3
1( − ) 1 2 − 4 → 3 − 5
− 2
Рисунок 3 − Последовательная и параллельная связь в интеррогативном контексте
В анализируемом примере содержание вопроса инкорпорируется в ответной части ИК. Так, теме 1, объективированной существительным stars и личным
(1)
(2)
местоимением they, параллельно приписываются две ремы, актуализированные в первом и втором повествовательных высказываниях ответа. Параллельный вид связи между высказываниями подчеркивается использованием синтаксического параллелизма и анафоры (they). Далее, первое и третье высказывания ответа связаны последовательно: рема 1 становится темой 2, что актуализировано лексическим повтором God’s – God, they – them. Теме 2, объективированной существительным God и личным местоимением he, соответствуют ремы 3 и 4, что репрезентирует параллельный вид связи между третьим и четвертым высказываниями в ответе. Наконец, четвертое и пятое ответные высказывания демонстрируют последовательную связь, поскольку рема 4 становится темой 3, что репрезентировано посредством лексического повтора stars – they.
Комбинация последовательного и параллельного видов связи вместе с качественно-динамическим типом рематической доминанты, представленной в ИК, служит актуализации ключевого образа звезд. Качественный компонент рематической доминанты репрезентирован посредством ряда эпитетов (silver dust, little broken-off bits of heaven, wicked), повтора форм глагола состояния to be (are, were), дейктических повторов (stars – they − them, we – us, God – he) и служит репрезентации ключевых образов и реализации описания в тексте. Динамический компонент рематической доминанты выражен с помощью глаголов (cast down, fall, saw, changed, ordered, stop, hang, drop), союзов и вводных слов (but, and, when, as though, which is why), обозначающих цепь последовательных событий, что в комплексе с использованием последовательной связи между высказываниями способствует реализации повествования в ИК.
Помимо последовательной и параллельной связи анализ языкового материала позволил выявить случаи использования присоединительной связи, реализуемой ИК романа на микроуровне:
Then he closes the door (abruptly? decisively?) [Swift 2008: 210]
В данном ИК (глава 29 Detective Work) два парцеллированных неполных интеррогативных высказывания присоединены к повествовательному контексту посредством приема парентезы, который актуализирует эффект внутренней речи рассказчика. Тема-рематическая модель рассматриваемого примера может быть представлена следующим образом (см. Рисунок 4).
1 − 1 + 1.1 + 1.2
Рисунок 4 − Присоединительная связь в интеррогативном контексте
Тема 1 ИК объективирована в личном местоимении he, обозначающем героя романа Дика Крика. Интеррогативные высказывания служат в данном случае для конкретизации ремы, а именно актуализации значения образа действия. Вопросительность формы заостряет семантику внутреннего сомнения рассказчика относительно характера совершаемого действия, а парцелляция акцентирует семантику выбора одного из предложенных вариантов. Таким образом, создается эффект неуверенности в достоверности тех событий, о которых вспоминает
рассказчик, ненадежности памяти, который вписывается в антитезы «правда – вымысел», «реальное – нереальное», характерные для романа. Наречия образа действия, актуализированные парентезой, парцелляцией и вопросительной формой, вне этих приемов могли бы быть частью повествовательного предложения, входящей в группу сказуемого и связанной с ним присоединительной связью. Однако в данном контексте они образуют независимые интеррогативные высказывания, которые могут трактоваться как оценка рассказчиком описываемого события и с точки зрения дистанцированности во времени, что подкрепляется общим принципом ретроспекции, характерным для исследуемого романа. В целом, анализируемый ИК демонстрирует комбинацию повествования, рассуждения и описания, что обусловлено спецификой связей между высказываниями и смешанным типом рематической доминанты, в которой актуализированы качественный и динамический компоненты.
Исследование показало, что и на макроуровне ИК реализуют последовательную и параллельную связь как в масштабах главы, так и всего романа. Было установлено, что, во-первых, выявленные виды связи служат актуализации и развитию образов, сюжетных линий, тем романа, репрезентации хронотопа, способствуют динамике развития мысли рассказчика в пределах главы и произведения в целом. Во-вторых, они служат организации рассуждения, реализации описания и повествования в романе. В-третьих, важно отметить композиционную роль макроуровневых связей между ИК, которые акцентируют логические связи между главами романа, а реализуемый в них принцип повтора служит репрезентации повествовательного принципа ретроспекции. В целом, формируемая ИК романа сеть связей способствует не только реализации связности текста, но и его цельности.
В ходе исследования установлена роль связности ИК в реализации функционально-смысловых типов речи, представленных в художественном тексте. Анализ показал, что интеррогативные высказывания способствуют генерации описания, повествования и рассуждения, а также их сочетания. Например, последовательная связь в комбинации с динамическим компонентом рематической доминанты характеризуют повествование в интеррогативном контексте; параллельная связь, а также предметный, качественный и импрессивный компоненты рематической доминанты служат реализации описания; рассуждение может быть представлено посредством как последовательной, так и параллельной связи, что свидетельствует о его противоречивом, сложном, зачастую философском характере, актуализация которого требует комплексные средства объективации. В целом было выявлено, что в ИК представлена комбинация разных видов связи наряду со смешанным типом рематической доминанты, что свидетельствует о сложном характере организации текста и обусловливает комплексную реализацию элементов разных функционально-смысловых типов речи. Доминантным из них, представленным в каждом интеррогативном контексте, является рассуждение, что мотивировано
семантикой запроса и коммуникативной направленностью на ответ, характерными для интеррогативных высказываний.