Конструирование региональной идентичности в современной культуре (на материале Сибирского региона) : диссертация на соискание ученой степени доктора философских наук : 09.00.13

Актуальность темы исследования
Исторически социокультурное пространство России формировалось как
основанное не только на этническом, но и на региональном многообразии.
Резкие перемены, произошедшие со страной в период распада Советского
Союза, усугубили ее региональную контрастность и обусловили рост
регионального самосознания. С 1990-х гг. в академической среде не ослабевает
интерес к вопросам, связанным с изучением формирования и развития
региональной идентичности, ее влияния и значения для становления
национального самосознания.
Для российской гуманитарной мысли значимость данной проблематики
связана, прежде всего, с попыткой выяснить, какие образы идентичности
доминируют в общественном сознании, что представляют собой важнейшие
референтные группы самоидентификации. От ответа на эти вопросы во многом
зависят перспективы становления в России структур гражданского общества,
возможности развития межкультурных коммуникаций и предотвращение
культурных конфликтов. В изменчивых условиях современной реальности
актуализируются именно те культурные механизмы, которые обеспечивают
солидарность общностей. В этой ситуации осмысление социокультурного
разнообразия региональных сообществ, их адекватное представление в дебатах и
документах, потребность в определении понятий «регион» и «региональная
идентичность» приобретают особое значение.
Отечественные традиции обсуждения региональной идентичности
разворачиваются, как правило, на двух уровнях – теоретического анализа и
концептуализации политических проектов. В процессе теоретического изучения
региональной идентичности формируется значительный объем суждений о
миссии того или иного региона, его символических ресурсах и, в конечном
итоге, – его субъектности. В научных дискуссиях активно обсуждается вопрос о
путях формирования региональной идентичности, постоянно растет число
эмпирических исследований, посвященных изучению ее конкретных форм.
Обращается внимание на то, что региональная идентичность, несмотря на
процессы глобализации, сохраняет свое значение и выражает глубокую
потребность региональных сообществ к сооружению разного рода конструктов,
мифологем, которые помогают регионам выделиться и предложить миру свой
отличительный образ.
Однако на фоне эмпирической констатации наличия и роста региональной
идентичности растет ощущение, что многие традиционные для
социогуманитарного знания подходы к ее изучению исчерпали свой
эвристический потенциал и требуется обновление методологического
инструментария в осмыслении новых сюжетных линий, формирующихся на
субнациональном уровне. Концепции региональной идентичности и региона,
представленные на уровне частных наук в отечественном научном дискурсе,
нуждаются как в корреляции российских и зарубежных исследований по этой
тематике, так и в изучении фундаментальных оснований формирования
региональной идентичности. Это приводит к необходимости осмысления данной
проблематики в тематическом пространстве философии культуры.
Особенно остро в современном гуманитарном знании стоит вопрос о
необходимости нахождения методологии содержательного изучения
региональной идентичности, позволяющей исследователям выявить и описать ее
структуру. Без выделения и характеристики ключевых компонентов
региональной идентичности в рамках философии культуры, без анализа
образующих региональную идентичность дискурсов, невозможно представить
данный феномен как специфическое когнитивное и социокультурное
образование. Представление о структуре и механизмах формирования
региональной идентичности служит основой для выявления всех каналов, через
которые формируются и через которые воспроизводятся в современной культуре
образы «своего» региона и «других» регионов.
Специального внимания со стороны философии культуры заслуживает
также проблема формирования и функционирования сибирской региональной
идентичности. В культурном и идеологическом пространстве современной
России сибирская идентичность является если и не самой выраженной и активно
растущей среди форм региональной идентичности, то во всяком случае
относится к числу лидирующих. Последнее десятилетие в России было отмечено
проведением различных политических кампаний и акций под лозунгом
“Я – сибиряк”, настойчивыми попытками сибирских территорий выработать
свою концепцию региональной идентичности и создать отличительные
региональные бренды. Понятие «сибирской идентичности» получило довольно
широкое распространение на уровне научного дискурса, феномен «сибирского
характера» стал предметом рассмотрения в художественном творчестве, в
политической риторике сибирская идентичность часто рассматривается как
ресурс формирования общероссийской идентичности. В XX – XXI вв. усилиями
средств массовой информации представления о «сибирскости» стали даже
некоторой отправной точкой для формирования в отношении к россиянам в
целом стереотипов, которые непросто уходят из современных политических
настроений элит и массового сознания. Все это свидетельствует о том, что
сибирская региональная идентичность представляет собой сегодня значимую
проблему в рамках философии культуры. Данная ситуация актуализирует
необходимость для философского знания решить вопросы содержательного
наполнения сибирской идентичности, предсказать возможные перспективы
развития данного умонастроения. При этом особую актуальность для
социогуманитарного знания приобретает сегодня поиск методов анализа
сибирской идентичности.
Степень разработанности проблемы
В настоящее время проблема региональной идентичности существует как
междисциплинарная и находится на стыке философии и политологии,
социологии и психологии, философской антропологии и культурологии.
Основная сложность в целостном осмыслении материала по этой проблеме
заключается в том, что обширный комплекс философских идей, возникших не в
результате эмпирических исследований, а в результате философских
размышлений не используется для анализа региональной идентичности в той
мере, в какой, на наш взгляд, это возможно. Кроме того, термин «региональная
идентичность» в современных исследованиях часто сближается с понятием
«имидж территории» и используется скорее в инструментальном ключе, в
частности, в политической практике и для разработки региональных брендов. В
диссертации феномен региональной идентичности рассматривается в ином
исследовательском ракурсе, в контексте современного философско-
антропологического и культурологического знания, опираясь на
конструктивистскую научно-исследовательскую программу.
В научной литературе накоплен значительный опыт анализа региональной
идентичности, которая осмысливается по-разному в рамках модернистской и
постмодернистской концепций. Модернистское понимание региональной
идентичности основано на эссенциалистском подходе (Э. Берк, Р. Коэн, Э. Смит,
Дж. Элтон и др.) и исходит из того, что ее развитие обусловлено рядом
объективных внешних факторов, и идентичность носит тождественный характер
у всех членов регионального сообщества. Постмодернистская концепция ставит
под сомнение очевидность многих традиционных концептов, включая
самотождественность, а региональная идентичность рассматривается как
непрерывный процесс самоидентификации, как результат многочисленных само-
и иноприписываний, аскриптивной классификационной практики множеств
людей. Представители данного подхода (Б. Андерсон, Р. Брубэйкер,
М. Кастельс, У. Коннор, Ф. Купер, М. Саруп, Ч. Тилли, В.А. Тишков,
Э. Хобсбаум и др.) полагают, что использование региональной идентичности в
социальном взаимодействии, отнесение себя и других к определенным
категориям, собственно и формирует региональные сообщества в их
организационном качестве.
Для определения современного статуса региональной идентичности в
рамках философии культуры необходимым является обращение к обеим данным
концепциям. В широком плане исследование региональной идентичности,
безусловно, оказывается связанным и с общими концепциями идентичности,
рассматриваемой на индивидуальном и групповом уровне. Сюда относится
обширная литература, представленная фундаментальными работами
Б. Андерсона, Э. Гидденса, И. Гоффмана, У. Джемса, К. Кардинера, И.С. Кона,
В.В. Козлова, Ч. Кули, Д. Локка, Р. Мертона, Дж. Мида, П.А. Сорокина,
Дж. Тэрнера, З. Фрейда, Э. Фромма, Э. Хобсбаума, Э. Эриксона и др.
В отечественной научной литературе различные аспекты региональной
идентичности рассматривались в трудах В.Я. Гельмана, Д.С. Докучаева,
М.П. Крылова, О.Я. Киричек, А.С. Макарычева, О.Ю. Малиновой,
В.С. Малахова, В.А. Мальковой, А.Г. Манакова, И.Я. Мурзиной,
М.В. Назукиной, С.А. Панарина, И.В. Побережникова, О.Б. Подвинцева,
И.С. Семененко, Л.В. Смирнягина, С.В. Соколовского, В.А. Тишкова,
Е.И. Филипповой и др. В рамках реализации программы «Социокультурный
проект региона», разработанной Центром изучения социокультурных изменений
Института философии РАН (ЦИСИ РАН) под руководством члена-
корреспондента РАН Н.И. Лапина была предложена методология и
инструментарий изучения российских регионов, обосновано использование
жанра «портрета» как способа их исследования. В зарубежной литературе
обращение к вопросам региональной идентичности происходило в научных
трудах М. Антонсич, К. Джонсон, Д. Грегори, А. Коулман, Л. Манзо, Г. Маркса,
И. Нойманна, А. Пааси, К. Терлоу, Ж. Раагмаа, А. Харелла и др. Особо следует
выделить исследования, обращающиеся к вопросам изучения регионального
имиджа и региональных брендов и дополнивших теоретическое изучение
проблемы эмпирическими данными (В.В. Абашев, Д.В. Визгалов,
Т.А. Морозова, Л.А. Фадеева, Ю.Г. Чернышова и др.).
В работах этих авторов региональная идентичность была рассмотрена как
особый вид коллективной идентичности, проанализированы конкретные виды
региональной идентичности, эмпирическим путем были выделены ее
структурные компоненты. Однако в этих исследованиях не была осуществлена
корреляция концепций региональной идентичности в отечественной и
зарубежной научной мысли, не была разработана методология содержательного
анализа региональной идентичности.
Поскольку региональная идентичность в диссертации рассматривается с
конструктивистских позиций, особенное значение для данного исследования
имеют работы, в которых представлены идеи конструктивизма, в том числе,
теория социального конструктивизма. Это фундаментальные исследования
Б. Андерсона, Ф. Барта, П. Бергера, П. Бурдье, Ф. Варела, Л.С. Выготского,
К. Гергена, Дж. Келли, Т. Лукмана, У. Матураны, Ж. Пиаже, А. Шюца и др.
Следует упомянуть также работы современных отечественных философов,
которые в ряде положений близки к конструктивизму, развивая идеи о
неклассическом и постнеклассическом типах рациональности (В.С. Степин),
неклассической эпистемологии (В.А. Лекторский, Е.О. Труфанова), социальной
эпистемологии (И.Т. Касавин).
Основу для идеи конструирования региона и региональной идентичности,
развиваемой в рамках исследования, составила концепция конструирования
различных реальностей под авторством Н.И. Мартишиной. В рамках данной
концепции дан анализ механизма конструирования множественных реальностей,
а также обозначены основные принципы конструктивизма как научно-
исследовательской программы. Наработанный Н.И. Мартишиной материал
позволил развить ее идеи и применить принципы конструктивизма для анализа
таких социокультурных феноменов, как регион, региональная идентичность и
сибирская идентичность.
Особое значение для исследуемой проблемы составили те философские и
культурологические концепции, в которых наиболее полно обосновывается связь
субъекта с пространством, бытие субъекта в локальной культуре. Сюда
относятся работы по гуманитарной географии и городским исследованиям,
связанные с анализом «культурных ландшафтов», «локальной культуры»,
«привязанности к месту», «образов места» (В.Л. Глазычев, Г.В. Горнова,
А. Джилберт, Т. Ингольд, Д.Н. Замятин, Н.Ю. Замятина, В.Л. Каганский,
М. Конки, С. Милграм, Д. Мэсси, Р. Парк, К. Райт, Л. Роунтри, М. де Серто,
В.Н. Стрелецкий, Е.Г. Трубина, Р.Ф. Туровский, К. де Вит, Р. Шилдз и др.).
Значимыми для данного исследования являются также работы
феноменологического направления, связанные с анализом субъективного
восприятия пространства (Б. Верлен, Э. Гуссерль, Д. Косгроув, М. Понти,
Э. Соджа, Ф. Туан, М. Фуко, А. Шюц и др.). Формы дискурсивной
репрезентации региональной идентичности анализируются на основе обращения
к концепции различий и сосуществования форм отражения действительности в
сознании субъекта (C.Ф. Денисов, Л.В. Денисова, И.И. Митин, И.-Ф. Туан,
Д.М. Федяев, М. Фуко и др.).
Поскольку специфика региональной идентичности во многом
определяется ее субъектом, значимыми для рассматриваемой темы оказываются
работы, в которых была дана характеристика региона. Исследование региона
осуществлялось с опорой на философские и конкретно-научные исследования,
среди которых особое место занимают работы политологов (М. Китинг,
А.С. Макарычев, М.В. Назукина, И. Нойманн, И.С. Семененко и др.), географов
(М.П. Крылов, Б.Б. Родоман, В.Л. Каганский, Л.В. Смирнягин, Дж. Харт и др.),
социологов (Л. Вирт, Л. Уорнер, А.Ф. Филиппов, Р. Шилдз и др.) и экономистов
(Н.В. Зубаревич, Б.Л. Лавровский, В.И. Суслов, А.И. Трейвиш и др.).
Особенность данных исследований состоит в том, что они характеризуются
отсутствием единого подхода к пониманию региона и изучением его каждой
дисциплиной на основе одного из аспектов явления.
Развитие методологического аппарата социально-культурных
исследований и наблюдаемый сегодня «пространственный поворот» в
гуманитарной науке (А. Аппадурай, З. Бауман, Н. Бреннер, П. Бурдье,
Э. Гидденс, М. Кастельс и др.) побудили обратиться к работам, касающимся
«социального производства пространства» (Дж. Голд, Г. Зиммель, А. Лефевр,
Дж. Ло, И.-Ф. Туан, А.Ф. Филиппов, Д. Харви и др.), а также к концепциям
региона, рассматривающих его как социальный и культурный конструкт. Это, в
основном, новейшие исследования зарубежных авторов М. Бассина,
Г. Блотефогель, П. Бэллинджер, П. Вайххарт, П. Джексона, Г. Зиммербауэра,
Р. Йенкиса, Г. Кибриб, Л. фон Лангенхоув, К. Ломбарта, Г. МакЛеод, Л. Манзо,
А. Мерфи, И. Нойманна, А. Пааси, Г. Раагмаа, К. Рот, Ф. Содербаум, Ф. Чартон-
Вачет, Д. Фиаловой, М. Хальбвакса, Б. Хеттне и др., многие из которых не
переведены на русский язык.
Поскольку исследование выполнено на материале сибирской
идентичности, особое значение для диссертации имеют работы прикладного
характера, в которых рассматриваются вопросы, связанные с сибирской
идентичностью и сибирским характером, дается представление об их основных
признаках и факторах формирования. В литературе эта проблематика
рассматривается в конкретно-научных исследованиях социологов
( А.А. Анисимова, Е.Е. Дутчак, О.Г. Ечевская, М.Я. Рожанский, Н.В. Сверкунова
и др.), этнологов (М.В. Васеха, М.Л. Бережнова, М.А. Жигунова и др.),
историков (А.О. Бороноев, С.А. Красильников, Е.И. Красильникова, Я. Кусбер,
В.А. Ламин, И.В. Нам, А.В. Ремнев, В. Сандерленд, Н.Г. Суворова,
Н.Н. Родигина, В.В. Шевцов и др.), филологов (К.В. Анисимов, Н.Н. Курдина,
А.М. Литовкина, Е.Н. Савельева и др.). Вопросы, касающиеся сибирского
областничества, как актора конструирования сибирской идентичности,
проанализированы на основе обращения к трудам А.Э. Зайнутдинова,
Д.А. Михайлова, А.В. Ремнева, М.В. Шиловского и др., а также к сочинениям
самих областников (Г.Н. Потанин, Н.М. Ядринцев). Для раскрытия структуры
сибирской идентичности, ее дискурсивных форм, рассматривается та
литература, которая позволяет эксплицировать тему «сибирскости» в текстах
мифологического, религиозного, художественного содержания (К.В. Анисимов,
В.П. Астафьев, Дж. Кеннан, Н.В. Ковтун, А.И. Разувалова, С.У. Ремезов,
Т.Л. Рыбальченко, М. Тарковский, В.И. Тюпа и др.). Косвенно оказались связаны
с темой исследования, но, безусловно, также оказали на него влияние работы, в
которых дан анализ визуальных источников для конструирования образа региона
(И.П. Басалаева, А.В. Головнев, М.Ю. Рожанский, Е.Н. Савельева,
О.Э. Саркисова, А.А. Ситникова и др.).
В целом, степень разработанности проблемы по сибирской идентичности
может быть оценена следующим образом. При обширном комплексе
исследований по частным сюжетам затрагиваемой тематики, проблема
конструирования сибирской идентичности и ее структуры не являлась
предметом целостного философско-антропологического и культурологического
анализа. Особенность исследований по сибирской идентичности заключается в
том, что они останавливаются в точке признания ее ключевой роли для
формирования регионального сообщества сибиряков, структурные компоненты
сибирской идентичности выделяются в них эмпирическим путем и могут быть
оспорены, в силу чего содержательный анализ данного феномена оказывается
недостаточным.
Таким образом, несмотря на устойчивый интерес к проблемам
региональной идентичности в целом, сибирской идентичности в частности,
можно утверждать, что в современной исследовательской практике не
разработана еще методология содержательного изучения этих феноменов,
отсутствует корреляция между результатами теоретических и прикладных
исследований в этой области. Конструктивистская исследовательская программа
в отечественной философской мысли до сих пор последовательно не
применялась для раскрытия природы и сущности региональной идентичности и
ее конкретной формы – сибирской идентичности.
Объектом исследования является региональная идентичность в
современной культуре.
Предметом исследования является процесс конструирования
региональной идентичности как сложного, многоуровневого феномена.
Проблема исследования заключается в необходимости цельного
осмысления региональной идентичности (и ее сибирской разновидности) как
конструируемого социокультурного и когнитивного феномена. Данная проблема
может быть конкретизирована в следующих вопросах: как изменилась трактовка
понятий «регион» и «региональная идентичность» в контексте новой
пространственной парадигмы; что представляет собой региональная
идентичность как социокультурный конструкт; каковы акторы и параметры ее
конструирования; какие компоненты можно выделить в структуре региональной
идентичности и как можно обозначить формы ее дискурсивной репрезентации;
какова природа и содержание сибирской идентичности?
Целью исследования выступает концептуализация содержания
региональной идентичности как конструируемого феномена и применение
полученных выводов для изучения сибирской региональной идентичности.
Задачи исследования:
1. Уточнить концептуальное содержание понятия «регион» в научном
дискурсе и выявить изменение статуса этого понятия в контексте новой
пространственной парадигмы.
2. Сформулировать особенности понимания региона как социального
конструкта, указать параметры его конструирования и дать представление о
способах его репрезентации в культуре.
3. Зафиксировать когнитивную и социальную возможность региональной
идентичности, раскрыть ее значение, уровни бытия в современном
социокультурном контексте.
4. Выявить концептуальное содержание региональной идентичности,
выделить ее структурные компоненты и охарактеризовать формы ее
дискурсивной репрезентации в культуре.
5. Обосновать применимость конструктивистского подхода к проблеме
сибирской идентичности и определить основные направления ее исследования.
6. Разработать модель структурирования сибирской идентичности и дать
содержательный анализ ее структурных компонентов.
Методологические основания диссертационного исследования
Логика исследования выстраивалась с опорой на конструктивистскую
научно-исследовательскую программу. Отправной идеей всех
конструктивистских теорий является признание того, что субъект не только
«создает что-либо», но и «создает план чего-либо», то есть моделирует объекты
в идеальном и реальном плане. В результате конструирования могут возникать
как материальные объекты, обладающие субстанциональностью (предметное
конструирование), так и объекты идеальные (идеи, образы, концепты, нормы),
которые могут быть реальными в значительно большей степени, чем сами
объекты в их непосредственном бытии (когнитивное конструирование).
В рамках социального конструктивизма этот принцип реализуется
следующим образом: наблюдатель неотделим от объекта наблюдения, субъект
не просто пассивно или активно отражает реальность, а выстраивает/формирует
ее (идеально и предметно) посредством языка и культурных систем. Итогом
социального конструирования (по аналогии с техническим) является создание
структурированных объектов социальной реальности, предназначенных для
выполнения определенных функций и способных действовать заданным образом
до некоторой степени автоматически, согласно опредмеченной в их
конфигурации схеме действия (теория социального конструирования П. Бергера
и Т. Лукмана).
В методологическом плане конструктивизмом задается необходимость
устанавливать круг факторов, параметров конструирования возникающего
объекта (его внутренних и внешних детерминант), а также необходимость
анализа того, как на основе этих параметров создается целостность объекта.
Поскольку конструирование изначально ориентировано на рассмотрение
объектов как систем, состоящих из элементов, которые также обладают
внутренним устройством, и являющихся частью еще более сложных систем,
организованных другими закономерностями, в диссертации конструктивистская
парадигма дополняется системным подходом. Кроме того, конструктивизм, как
исследовательская программа, включает в себя структурный подход, поскольку
конструирование специально акцентирует внимание на возникающей структуре
объекта, уровнях его бытия, подразумевает установление принципов его
внутренней организации, позволяющих объекту функционировать с
обеспечением заданных параметров.
Применительно к изучению региональной идентичности в диссертации
данные установки реализовались как требование рассматривать идентификацию
субъекта с определенным регионом (например, «Я-сибиряк») лишь как
отправную идею, требующую дальнейшей концептуализации и обоснования.
Для экспликации содержания региональной идентичности необходимо было
проанализировать из каких компонентов она формируется, откуда происходит в
культуре каждый из этих компонентов и какими средствами он поддерживается.
В диссертации конструирование региональной идентичности рассматривается по
существу как создание ее концептуальной модели, направленной на
поддержание и воспроизводство привязанности регионального субъекта
(социума, личности) к своей территории.
Использование в качестве базовой категории понятия «региональной
идентичности» в социокультурном контексте, а также сопряженных с ним
концептов «культурно-географический образ», «культурный ландшафт» (cultural
landscape), «привязанность к месту» (place attachment), «репрезентация места» и
т.п. обусловили обращение к подходам, сформировавшимся в русле
культурной/гуманитарной географии, социологии пространства, локальной
истории и культурологии. Методологические разработки в рамках этих
направлений позволили включить в исследование региональной идентичности
новые сюжеты, как в плане понимания ее природы, так и в плане изучения ее
структурных компонентов. В частности, эвристические возможности культурно-
географического подхода способствовали рассмотрению вопроса о динамике
образов в сибирской идентичности, ее ценностно-нагруженных нарративах,
экспликации понятия «чувство места» и характеристики поведенческих
характеристик в сибирском «культурном ландшафте».
Необходимость выделения форм дискурсивной репрезентации
региональной идентичности побудила обратиться к методу дискурсивного
анализа. В рамках этого подхода предполагается, что, формируясь и развиваясь
под воздействием определенного социума и культуры, дискурсы как системы
представлений и речевых высказываний, сами оказывают на них влияние,
вербализуя актуальные для сообщества смыслы и конструируя общественное
сознание. В процессе построения дискурса неизбежно происходит активизация
определенных правил мышления и возникают конкретные языковые формы (М.
Фуко). В диссертационной работе этот подход помог объяснить особенности
функционирования региональной идентичности в современной культуре. Метод
дискурсивного анализа позволил также рассмотреть региональную идентичность
как социокультурный феномен, который конструируется и становится реальным
во многом благодаря дискурсивной практике. В качестве источников анализа
дискурсов сибирской идентичности в исследовании использовались данные
социологических опросов, художественной литературы, визуальных и архивных
документов, а также работы экспертов, рефлексирующих над сибирской
идентичностью в академическом, публицистическом, медийном полях.
Значимыми для исследования оказались также некоторые общелогические
методы и принципы. В частности, использовался принцип дополнительности, в
котором проявляется единство специально-научного и философского подходов к
изучению региональной идентичности. Региональная идентичность в
диссертации рассматривалась с учетом научных разработок, полученных в сфере
социальной антропологии, этнологии, социологии, политологии, истории,
визуальной антропологии, культурологии. Конкретные исследования,
выполненные методами этих наук, использовались в работе для построения
собственно философских обобщений и выводов, для решения фундаментальной
философской проблемы – бытие субъекта в (региональной) культуре.
Поскольку исследование было направлено на выявление структурных
компонентов региональной идентичности в диссертации использовался
аналитический метод. Последовательное движение от принципов построения
концептуальной модели региональной идентичности к описанию конкретных
социокультурных феноменов обусловило использование метода восхождения
от абстрактного к конкретному. Необходимость применения концептуальных
оснований исследования, полученных для одного объекта (региона), к другому,
связанному с ним (региональной/сибирской идентичности), обусловила
значимость использования метода экстраполяции.
Основная идея диссертационного исследования заключается в
рассмотрении региональной идентичности как сложного, комплексного,
многоуровневого явления, складывающегося в процессе взаимодействия
регионального сообщества и его членов с определенной территорией их
проживания и формирующегося под воздействием политического,
экономического, исторического и социокультурного факторов.
Научная новизна исследования
1. Выявлена тенденция перехода в понимании онтологического статуса
региона от эссенциализма к конструктивизму в современных
социогуманитарных исследованиях.
2. Разработана концепция понимания региона как социального конструкта,
определены возможные параметры его конструирования (территориальный,
институционально-политический, экономический, культурный, исторический) и
показаны способы репрезентации региона в культуре.
3. Выведен существующий в социокультурном знании дискурс
региональной идентичности и показана его недостаточность. Осуществлена
концептуализация региональной идентичности как конструируемого феномена и
особой формы индивидуальной и коллективной идентичности. Показано
соотношение национальной идентичности (как политико-государственного и
идеологического образования) и региональной идентичности (как
конструируемого на основе территориальной общности поликультурного
феномена).
4. Предложена четырехаспектная модель структурирования региональной
идентичности, которая включает когнитивный, ценностный, чувственно-
эмоциональный и регулятивный компоненты, как каналы конструирования и
функционирования региональной идентичности в современной культуре.
5. Показано, что в содержательном плане региональная идентичность
образована дискурсами мифологического, религиозного, художественного,
политического и философского характера, определяющими ментальный,
дискурсивный модус ее бытия. Обосновано значение политического дискурса в
позиционировании региона и формировании его имиджа, а также роль
философского дискурса в оформлении «мы-концепции» на уровне региональных
культур. Выявлена логическая сторона мифологической, религиозной и
художественной формы дискурсивной репрезентации региональной
идентичности и показано место каждой из них в ее функционировании.
6. Выведенная методология проверена на осмыслении сибирской
региональной идентичности. Разработана модель структурирования сибирской
региональной идентичности и дан содержательный анализ ее компонентов:
когнитивного – стихийно и целенаправленно создаваемых образов Сибири и
сибиряков; ценностного – ценностных ориентаций, связанных с природно-
ландшафтным, топонимическим, переселенческим, этнокультурным,
историческим, ментально-психологическими нарративами; чувственно-
эмоционального – социокультурных смыслов, обеспечивающих выраженную
эмоциональную привязанность сибиряков к месту своего проживания;
регулятивного – системы регулятивов, обеспечивающих предрасположенность
сибиряков к конкретным поведенческим стратегиям и культурным практикам.
Показано, каким образом мифологический, религиозный, художественный,
научный и политический дискурсы, как факторы структурного порядка,
поддерживают разнообразие сибирского регионального дискурса.
Основные положения, выносимые на защиту
1. В настоящее время, благодаря обновлению методологического
инструментария гуманитарных исследований и новому пониманию
пространства, наблюдается переход в характеристике онтологического статуса
региона от эссенциализма к исследовательской программе социального
конструктивизма. Регион рассматривается не как устойчивое территориальное
образование, функционирующее на основе действия объективных факторов, а
как социальный конструкт.
2. Элементами «сборки» региона в сознании коллективного и
индивидуального субъекта являются: институционально-политический
контроль, экономическое развитие, культурная стандартизация и общность
исторического прошлого региона. Территориальность приобретает
специфическую размерность в зависимости от параметров конструирования, а
любое ее измерение обеспечивает (реальную или воображаемую) внутреннюю
гомогенность территории. Необходимость дистанцирования определенного
регионального сообщества от других сообществ и позиционирование регионов в
социокультурном пространстве обусловливают возникновение множественных
форм региональной репрезентации.
3. Региональная идентичность является не только свойством индивида и
группы соотносить себя с определенной территорией, но и представляет собой
некое качество, которое активно конструируется и репрезентируется на уровне
индивидуального и коллективного сознания. По форме существования
региональная идентичность во многих аспектах оказывается изоморфной
национальной идентичности, но, в отличие от последней, напрямую не
сопряжена с политико-государственными и идеологическими характеристиками,
а является поликультурной и выстраивается на основе территориальной
общности.
4. Результирующая модель структуры региональной идентичности
предстает как двухосновная. С одной стороны, она образует собой
четырехаспектную модель, включающую когнитивный, ценностный,
чувственно-эмоциональный и регулятивный компоненты. В этом плане
содержание региональной идентичности составляют: стихийно формирующиеся
и целенаправленно создаваемые культурно-географические образы; ценностные
ориентации и оценочные суждения, имеющие нарративный характер и
конструктивистскую природу; культурная историческая память; «чувство места»
и разного рода эмоциональные реакции на место проживания; система
регулятивов, обеспечивающих способы поведения и практики ориентирования в
региональном пространстве. С другой стороны, структуру региональной
идентичности можно рассматривать, как образованную дискурсами различного
характера (мифологическим, религиозным, художественным, политическим,
философским), которые обеспечивают формы ее репрезентации в культуре.
5. Границы сибирского региона как территориального сообщества людей с
неким особым самосознанием связываются с конкретными носителями
сибирской идентичности. Существование оформленных конвенциональных
способов говорения о сибирском, апеллируя к которым субъект может
артикулировать собственную сибирскую идентичность, обеспечивает ее
функционирование в культуре в качестве конструкта. Сибирская региональная
идентичность не сводится к декларациям «Я-сибиряк», она представляет собой
сложное структурное образование.
6. Четырехаспектная структура сибирской идентичности включает в себя:
1) образы Сибири и сибиряков, исторически стихийно сконструированные на
уровне обыденного сознания и являвшиеся предметом целенаправленной,
специальной разработки на концептуальном уровне (в деятельности сибирских
областников и др.) – когнитивный компонент; 2) ценностные ориентации,
связанные с природно-ландшафтным, топонимическим, переселенческим,
этнокультурным, историческим, ментально-психологическими нарративами –
ценностный компонент; 3) сложную систему значений и смыслов
эмоциональной привязанности к своему месту, включающие как чувство
гордости за историческое прошлое своего региона, любовь к своей земле и ее
природе, так и чувство региональной социально-экономической ущемленности и
конкуренции – чувственно-эмоциональный компонент; 4) предрасположенность
к действиям, конкретные поведенческие стратегии и практики сибиряков
(взаимодействие с природой и освоение пространства, солидарность,
коммеморативные и перформативные практики) – регулятивный компонент.
7. Факторами, которые поддерживают разнообразие сибирской
идентичности и одновременно являются формами ее дискурсивной
репрезентации выступают мифологический, религиозный, художественный и
политический дискурс о Сибири и сибиряках. Целостность образов сибирской
идентичности обеспечивается вербальными и визуальными источниками,
формирующими особый «сибирский текст».
Теоретическая и практическая значимость исследования заключается:
– в апробации, расширении и адаптации исследовательской программы
конструктивизма на материале региональной идентичности и ее конкретной
разновидности (сибирской идентичности), в формировании теоретических
условий для синтеза различных прикладных исследований в сфере изучения
региона и региональной идентичности; в возможности развития
методологического аппарата социально-культурных исследований;
– в перспективе использования полученных материалов для разработки
учебных курсов, связанных с социально-философским анализом современной
российской ситуации, философией культуры, регионалистикой, социальной
эпистемологией, для разработки имиджевых проектов отдельных регионов и
субъектов РФ.
Апробация работы
Основные положения диссертационного исследования доведены до
сведения научной общественности на конференциях, семинарах, конгрессах
различного уровня, в том числе: международной научной конференции
“Reassessing religion in Siberia and neighbouring regions” (Халле, Германия, 2006);
международном научном семинаре «Альтернативная культура: новые подходы в
развитии преподавания и исследования» (Будапешт, Венгрия, 2007);
международной научной конференции “Multiple moralities in contemporary
Russia: religion and transnational influences on shaping everyday life” (Халле,
Германия, 2008); международном научном семинаре «Религиозная география,
символические ландшафты и религиозные движения» (Будапешт, Венгрия,
2010); международном междисциплинарном семинаре «Европейская
идентичность» в ЕС и России: повседневность и публичный дискурс» (Казань,
2012); международной научной конференции «Culture in Mind. Mind in Culture»
(Сеул, Корея, 2014); международной научной конференции “Religion in floating
territories” (Люблин, Польша, 2014); международной научной конференции
«Многообразие российской модерности: религия, государство и подходы к
плюрализму в российском контексте» (Москва, 2014); XI и XII Конгрессах
антропологов и этнологов России (Екатеринбург, 2015; Ижевск, 2017);
международной научной конференции «Азиатская Россия: люди и структуры
империи» (Омск, 2015), VI международной конференции молодых
исследователей Сибири «Сибирь в движении: поколения и субъекты действия»
(Иркутск, 2016), международной научно-практической конференции
«Коммуникационные тренды в эпоху множественных модерностей: разрывы и
сопряжения» (Екатеринбург, 2016), международной научно-практической
конференции «Nation-building and nationalism in today`s Russia (NEORUSS)»
(Таллин, Эстония, 2016); всероссийской научно-практической конференции
«Роль визуальных источников в изучении региональной истории» (Сыктывкар,
2016), международном научном семинаре «Советский экран: игровое и
документальное кино как инструмент конструирования реальности» (Иваново,
2016) и др. Исследование проходило апробацию также в рамках участия автора в
международном научно-исследовательском проекте «Alternative Culture Beyond
Borders: Past and Present of the Arts and Media in the Context of Globalization»
(2007-2010 гг., участник), международной научной летней школе «Religion,
Culture and Society» (Антверпен, Бельгия, 2012, участник), международной
научной летней школе «Societies in Transition – Former Soviet Union and East
Central Europe between Conflict and Reconciliation» (Йена, Германия, 2014,
участник), научной группе «Открытый город: от теоретических концепций к
инновационному проектированию» (2014 – 2017 гг., Уральский федеральный
университет, исполнитель), а также в рамках реализации гранта РФФИ (№ 16-33-
01038) «Образ региона в культурфильме (на примере творчества А. Литвинова)»
(2016 – 2017 гг., руководитель).
Структура и объем исследования
Текст диссертационного исследования состоит из введения, трех глав,
заключения и списка литературы, содержащего 580 наименований. Работа
изложена на 339 страницах компьютерной верстки.
Глава 1.