Ценностные доминанты в мотивной структуре романа Ф.М. Достоевского “Братья Карамазовы”

Во Введении описаны актуальность и научная новизна диссертации,
определены предмет и объект, цели, задачи, представлена степень изученности
проблемы,обозначенаметодологияисследования,сформулированы
положения, выносимые на защиту, теоретическая и практическая значимость
работы.
Глава 1 «Ценностное осмысление онтологической сущности свободы
в романе “Братья Карамазовы”» состоит из двух параграфов.
В параграфе 1.1 «Мотивный комплекс свободы выбора в аспекте
принятия страдания» рассмотрена вариация отношения к страданию, при
которой оно становится этапом духовного роста человека и способом стяжания
Божьей благодати. В связи с мотивом принятия страдания рассматриваются
мотивы смирения, воскресения, очищения и покаяния. Указанные мотивы
выявляются в разных сюжетных элементах романа, например, мотив очищения
– в эпизоде, связанном со сном Дмитрия о ребёнке, где духовное очищение
являетсяисполнениемформулы«пострадатьхочу»18.Вглаве«Кана
Галилейская» сопряжение мотивов страдания и воскрешения связано со
способностью видения Алёшей перспективы будущего, что облегчило его
нравственные страдания в настоящем. В свою очередь, мотив воскрешения
имеет свои инварианты, явленные в мотиве оживления, мотиве всеобщего
воскресения в последние времена, мотиве обретения жизни на небесах, мотиве
душевной радости, мотиве выздоровления. Особое место в мотивном тезаурусе
страдания занимает мотив смирения, который имеет амбивалентную природу:
смирение вынужденное (например, болезнь Маркела) и добровольное (пост
Маркела). Мотив страдания тесно взаимодействует с мотивом покаяния:
Безруков А. А., Павлов Ю. М. «Братья Карамазовы»: три формулы Достоевского (к проблеме становления
личности в русской классической литературе) // Вестник Армавирского государственного педагогического
университета. 2018. Т. 1. № 1. С. 132.
Маркел путем физических страданий пришёл к покаянию, таинственный
посетитель проходит муки нравственные, которые также приводят его к
покаянию. Все перечисленные мотивы (очищения, воскресения, смирения,
покаяния) имплицитно связаны с тезаурусным ядром страданием и входят в его
структуру, а в своём основании определяются ценностной доминантой
свободы: герои романа (Дмитрий, Алёша, Зосима, Маркел, Михаил)
посредством своего свободного волеизъявления готовы принять страдания, что
является путём к спасению души.
В параграфе 1.2 «Мотивный комплекс свободы выбора в аспекте
непринятия страдания» раскрывается сущность подхода к страданиям,
состоящаявнежеланиитерпетьболь,трудности,лишения.Самую
разветвлённую семантическую систему в связи с мотивом непринятия
страдания получает мотив бегства, который амбивалентен и проявляется в
бегстве внешнем и бегстве внутреннем. Внешнее бегство проявляется в
мотивах отъезда, побега, самоубийства. Все они реализуются на смысловом
уровне как бегство от страдания. Митя хотел сбежать от трудностей в Америку
– «от страдания ведь убежал!»19; когда же перспектива побега и жизни в
Америке представилась молодому человеку как ещё большее страдание, выход
Мите опять представлялся в бегстве – «бежим сюда в Россию» (15, 186). Мотив
самоубийства, как способ ухода от трудностей (страданий), проходит через весь
роман, и он же является началом «аргументации Ивана Карамазова» (15, 407).
На создание поэмы о Великом инквизиторе Достоевского подвигло письмо
самоубийцы-нигилистки акушерки Писаревой: для писателя это был документ,
выражающий настроения, характерные для демократической молодёжи,
мечтающей «о таком устройстве мира, где прежде всего будет хлеб и хлеб
будет раздаваться поровну, а имений не будет», устройство общества будет
«без личной ответственности» (29. 2, 86); то есть мотив самоубийства в романе
имеет идейнообразующую функцию. Ч. А. Горбачевский в своём исследовании
Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч.: в 30 т. Л.: Наука, 1975. Т. 15. С. 31. Далее ссылки на это издание
приводятся в тексте автореферата с указанием тома и страницы в круглых скобках.
о романе верно отмечал, что «идея самоубийства часто рождается от боязни
страданий и ещё больше – от страха перед бессмысленностью страданий»20.
Убить себя хотел Дмитрий, когда он решил, что Грушенька вернулась к своему
офицеру; Катерина Ивановна говорила, что убьёт себя, если Иван её бросит;
Лиза Хохлакова говорила: «Я убью себя, потому что мне всё гадко! Я не хочу
жить» (15, 25). Выход в самоубийстве представлялся отцу Катерины Ивановны.
О самоубийстве рассуждал таинственный посетитель.
Бегство внутреннее выражалось в мотивах пьянства, сумасшествия,
мечтаний,сновидений,воспоминаний.Снегирёввмоментытяжелого
нравственного угнетения напивался, сумасшествие его жены избавляло её от
осознания всех семейных проблем. Уход в мечты и грезы, как способ
абстрагирования от реальной действительности, выражены в поведении и
словах Калганова: «Он всё ходит и мечтает. Он говорит: зачем взаправду жить,
лучше мечтать. Намечтать можно самое весёлое, а жить скука» (15, 22).
Другиемотивныевариацииуходаотстраданийсвязаны
с идеологическим аспектом – это мотивы нигилизма и гуманизма. В этом
случае человек не просто не желает испытывать трудности, как, например,
в ситуации с Митей: молодой человек понимал, что его ждёт в Сибири на
каторге и после сна о дитё осознавал высший метафизический смысл
страданий, но всё равно в глубине души Дмитрий желал их избежать. В случае
нигилизма и гуманизма происходит внутренний осознанный отказ от какого-
либо наличествующего смысла в страданиях, считая его злом в любом
проявлении. Но понимание страданий в христианской традиции иное.
И. А. Ильин писал: «Страдание – далеко не зло; страдание – это, так сказать,
цена за духовность, за ту священную грань, за которой начинается
преображение животной сущности человека в сущность ценностную» 21.
По Достоевскому также позиция непринятия страданий способствует процессу
Горбачевский Ч. А. Самоубийство как объект художественного осмысления Ф. М. Достоевского (точка
зрения русских философов рубежа XIX–ХХ веков) // Вестник Челябинского государственного университета.
1999. Т. 2. № 2. С. 91.
Ильин И. А. Собр. соч.: в 10 т. М.: Русская книга, 1997. Т. 6, кн. 3, С. 473.
оскудения души. Делается вывод, что вопрос свободы в романе «Братья
Карамазовы» очевиднее всего представлен через мотивный тезаурус страдания,
так как ставит человека перед бескомпромиссным выбором в пользу принятия
или непринятия скорбей и трудностей, давая возможность проявить свою
свободную волю и определить тем самым траекторию своего духовного
развития.
Глава 2 «Ценностная наполненность феномена социальной общности
в романе “Братья Карамазовы”» состоит из двух параграфов.
В параграфе 2.1 «Мотивная структура романа в аспекте осмысления
феномена семьи» раскрывается роль ценностной доминанты семейной
общности. Феномен семьи представлен через разветвлённую сеть мотивов:
мотив неполной семьи, мотив случайного семейства, мотив сиротства, мотив
карамазовщины, мотив отцовства, мотив семени и плода, мотив высшей
истины, мотив благочестивой семьи. Достоевский показывает, что общность в
семье может быть как сознательная и желанная, так и неосознанная и
вынужденная. Вынужденная общность явлена в отношениях, где члены семьи
не желали бы состоять в родственных отношениях (например, семья
Карамазовых или родство Ракитина с Грушенькой). Именно с данным видом
общности связаны мотив случайного семейства и мотив сиротства.
Неосознанная общность – это такая общность, где единение людей
происходит вне желания и сознания её членов. Данная общность явлена
содержанием самого романа: выявлено, что большинство изображённых в
«Братьях Карамазовых» семей являются неполными, тем самым образуя
общность по своему социальному статусу. Перечень данных семей обширен:
семья Карамазовых, мать Алёши Софья Ивановна росла без родителей, у
Лизаветы Смердящей был только отец, нет мужа и отца у матери и дочери
Хохлаковых, у матери и сына Красоткиных, Марья Кондратьевна жила с одной
матерью. При описании детства Зосимы нет ни одного упоминания об отце
(только о матери и брате). Про Катерину Ивановну Верховцеву знаем, что её
отец был дважды вдовец. Об исправнике Михаиле Макаровиче читаем, что он
был вдовцом и жил с дочкой, матерью двух девиц, которая тоже была
вдовицей. Хозяин постоялого двора в Мокром Трифон Борисович был вдовцом,
имел четырёх дочерей, одна из которых имела двух «малолеток» и тоже уже
была вдовицей. Покровитель Грушеньки Самсонов был вдовец.
Иную духовную глубину имеют семейные общности, образованные
стремлением её членов к единству. В романе эти общности связаны с мотивом
благочестивой семьи (семьи Снегирёвых, Красоткиных, Кутузовых), мотивом
духовного отцовства (Зосима и Алёша, Алёша и мальчики), мотивом семьи-
Церкви (монастырская братия для Алёши) – именно семья на земле по
первоначальному Божьему замыслу должна была являться прообразом Церкви.
Однако Достоевский показывает, что даже в «случайном семействе» может
присутствовать уважение, забота, благодарность, доверие и любовь – то, что
открывает человеку возможность ощущения себя членом духовной общности.
В параграфе 2.2 «Мотивная структура романа в аспекте категории
культурно-исторической общности» рассматриваются мотив Церкви, мотив
веры, мотив единения в его разных вариациях, мотив поклона, мотив любви к
жизни, мотив вины и ответственности, мотив католицизма, мотив порабощения
свободы, мотив лукавства, мотив русского народа, мотив религиозности и
религиознойстрастности,мотивхристообразности.МотивЦерквив
художественной структуре произведения сопрягается с мотивом единения
миров, подразумевающий связь умерших во Христе и живых верующих,
основываясь на представлении о том, что «у Бога все живы» (Лук. 20:38).
Близким ему является мотив единения людей разных времен, реализующийся
через образ молитвы – главную связующую нить между людьми, знаменующую
связь всех верующих христиан через Бога, которая способна связывать людей
разных поколений (например, встреча Алёши и старца Зосимы является
результатом эманации молитв давно покойной Софьи Ивановны). Данный
мотив претворяется в главе «Верующие бабы» и в главе «Кана Галилейская».
Другой вариант общности в Церкви представлен через мотив единения людей
на расстоянии посредством молитвы. Тезаурус мотива Церкви включает в себя
мотив единения людей разных классов, к которому восходит история
примирения духовно преобразившегося Маркела и няни, а также история
Зосимы и его слуги Афанасия в эпизоде любовного лобызания и умиления.
В ценностное поле мотива Церкви включен мотив единения человека
с тварныммиром:духовноесостояниеперсонажейпроявляетсяво
взаимодействии с природой. В тесной связи с мотивом веры находится мотив
любви к жизни. Единение людей отмечается в мотивах приветствия, признания,
почитания, поклона. Особое место в романе отведено мотиву поклона,
имеющегоименносимволическуюфункцию:поклонсвязалДмитрия
Карамазова и старца Зосиму (молодой человек глубоко поклонился старцу при
входе, старец же поклонился Дмитрию при выходе). Феномен Церкви сопряжён
с мотивами вины и ответственности, что выражается в формуле «все за всех
виноваты» (15, 31), которая подразумевает тесную взаимосвязь не только
между верующими, но между всеми живущими в мире. Мотив Церкви,
представленный в виде различных форм духовного единения людей, открывает
диалектику ведущих мотивов романа, обнаруживая в этом идею всеединства,
означающую принцип совершенного единства множества, которому присуще
полное взаимопроникновение и, в то же время, самобытность всех его
элементов.
Достоевский противопоставляет в романе два инварианта Церкви –
православие и католицизм. Мотив православия в произведении неотделим от
мотива русского народа. Мотив католицизма рассмотрен в связи с образом
Великого инквизитора и связан с мотивом порабощения свободы и мотивом
лукавства. Признавая истину лишь за православием, Достоевский делает вывод,
что истинную церковную общность можно построить лишь на принципах
свободы и любви. Любые другие методы построения Церкви являются
ложными, ведущими лишь к социальному муравейнику.
При рассмотрении ценностной доминанты общности были выделены
значимые в романе социальные группы: семейная и культурно-историческая.
Наличие ценностной доминанты общности в семейной группе общества
связано с формированием благочестивой семьи. Отсутствие же этой
доминанты, напротив, способствует образованию случайного семейства.
Общность играет важнейшую роль в культурно-исторической группе, где
проявляется в категориях соборности, братства и Вселенской Церкви. В данной
группе общность также реализуется в мотиве русского народа и связана с
категорией национального самосознания.
Глава 3 «Любовь как смыслообразующая идея романа “Братья
Карамазовы”» состоит из двух параграфов.
В параграфе 3.1 «Смысловая многоплановость феномена любви и её
место в комплексе мотивов романа» рассматривается земная любовь, которая
противопоставляется любви Божественной. Герои романа испытывают друг к
другу различные чувства, которые могут сопровождать любовь (мотив
благодарности, мотив единения и привязанности, мотив доверия), замещать
любовь (мотив влюблённости, мотив гуманизма) и уводить от истинной любви
(мотив сладострастия). Фёдор Павлович мог испытывать чувство любви к
Алёше (14, 19), к Смердякову (14, 116) и даже к Ивану (14, 118). Но любовь к
женщинам у старика Карамазова была заменена чувством, выраженном в
мотиве сладострастия, это видно из сопоставительного анализа отношений к
двум его жёнам – Аделаиде Ивановне и Софье Ивановне. С первой не было ни
обоюдной любви, ни страстного «впечатления» (14, 8). Софью Ивановну он
взялжебезкакого-либо«вознаграждения»(14,13),руководствуясь
«сладострастным влечением» (14, 13), но потом вспоминал своё чувство как
любовь (14, 126). Дмитрий рассуждал о чувстве влюблённости (14, 96) (мотив
влюблённости), но в отношениях с Грушенькой Митя смог познать чувство к
женщине в новом качестве, приближённой к истинной любви: «Тебя люблю,
одну люблю, в Сибири буду любить» (14, 399). При этом любовь к людям у
Мити была связана с мотивом доверия. У Ивана любовь была лицемерная
(мотив лицемерия), по сути её не было, так как, признаваясь в «любви к
человечеству» (14, 223), все дела его говорили об обратном. История Катерины
Ивановны пронизана мотивом благодарности, которое она называла любовью.
Для госпожи Хохлаковой любовь была тождественна мотиву признательности:
«если больной, язвы которого ты обмываешь, не ответит тебе тотчас же
благодарностью» (14, 53), то любовь тут же «расхолодится» (14, 53). В семье
Снегирёвых любовь сопряжена с мотивом привязанности: Николай Ильич не
мыслил себя без семьи: жизнь, мечты о переезде, новая работа – всё с родными
вместе.
Особое место в романе занимает мотив любви к деньгам. Деньги играют в
произведении сюжетообразующую функцию: с денег началась ссора между
Фёдором Павловичем и Митей, через денежные махинации Митя познакомился
с Грушенькой, Ракитин обменял дружбу на 25 рублей, Трифонов из-за любви к
деньгам довёл отца Катерины Ивановны почти до самоубийства. Даже
маленький Илюша спрашивал у отца «папа, ведь богатые всех сильнее на
свете?» (14, 189). Многие герои романа имели мечту, для осуществления
которой требовались деньги (Ракитин, Фёдор Павлович, Снегирёв, Смердяков,
Дмитрий) и это руководило их поступками. Деньги послужили одним из
поводов к обвинению Мити в отцеубийстве. Мотиву любви к деньгам
противополагается мотив свободы от денег, который связан с образами Алёши,
старца Зосимы, Елизаветы Смердящей.
Одни проявления земной любви в романе могут быть первой ступенью на
пути к Евангельской любви: как в человеке можно увидеть образ Божий, так и в
земной любви можно увидеть следы Божьего оттиска. Другие, напротив,
являются суррогатами любви и уводят от ее истинного понимания. Один из
главных компонентов земной любви, который уводит от Божьего начала – это
эгоизм. Чем меньше будет эгоизма в земной любви, тем больше она будет
приближаться к любви Евангельской.
В параграфе 3.2 «Мотивный комплекс Евангельской любви: деятельная
любовь как мера духовной состоятельности человека» рассматривается
многоуровневый корпус тезауруса Евангельской любви, куда входят такие
мотивы, как мотив жертвенности, мотив свободы, мотив радости, мотив
бессмертия, мотив покаяния, мотив сострадания, мотив страха Божьего, мотив
деятельной любви, мотив добра, мотив единения. Указанные мотивы
фокусируются в трёх группах: свойства Евангельской любви, её действия в
жизни человека и пути обретения высшей формы любви.
Первичным свойством Евангельской любви является её жертвенный
характер. Мотив жертвенности явно обозначен в жизни Алёши Карамазова:
свои силы и мысли юноша направляет на служение ближним (помогает
Снегирёву, мирит Илюшу с мальчиками, ободривает Лизу, Ивана, наставляет
Колю Красоткина и т. д.). Главная жертва его жизни заключалась в исходе из
монастыря, о трудности этого решения для молодого человека говорит его
внутреннее состояние: «Давно уже Алёша не испытывал такой тоски <…>
“Зачем тот послал его “в мир”? Здесь тишина, здесь святыня, а там – смущенье,
там мрак, в котором сразу потеряешься и заблудишься…”» (14, 144). Также
Божья любовь обязательно сопряжена с мотивом свободы: Иисус не только
любит в свободе и дает её, но Он «жаждет от людей свободной любви»
(14, 233).
Вторая группа мотивов связана с проявлением любви. Ведущим здесь
является мотив радости. Лицо главного проповедника любви Зосимы всегда
было радостное (14, 148), он всегда «жаждал поделиться радостью» (14, 148);
люди, входя к нему в страхе и беспокойстве, выходили от него «всегда
светлыми и радостными» (14, 28). Духовную радость от познания Божьей
любви испытывали Алёша (14, 146), Зиновий (14, 273), таинственный
посетитель (14, 283), Маркел (14, 261). Также Евангельская любовь находит
своё выражение в мотиве бессмертия: познавший Высшую любовь – познает
Истину, и тогда человеку, по словам преп. Иустина (Поповича), уже не
страшны учения «желторотых моралистов»22, потому что ему открывается
«идея о бессмертии души человеческой» (24, 46). В Евангельской любви
обнаруживается центростремительная сила, которая притягивает боголикие
Иустин (Попович), преподобный.ФилософияирелигияФ. М. Достоевского.Минск:Издатель
Д. В. Харченко, 2007. С. 186.
души друг к другу – это любовь Бога к человеку. Именно она сближает Алёшу
и Зосиму, Алёшу и отца Паисия.
Достоевский показывает, что обретение высшей любви связано с
покаянием и смирением: мотив покаяние ярко прослеживается при описании
жизни Маркела, Зиновия, таинственного посетителя, Дмитрия; старец Зосима
из любви к монастырской братии читал их письма, чтобы те через смирение
обрели Божью благодать (1 Петр. 5:5); Зосима говорил, что «велика Россия
смирением» (14, 286), а любимым другом его был брат Анфим «между
смиреннымисмиреннейший!»(14,257).ПолюбилЗосимаиАлёшу,
блистающего «смиренными добродетелями» (14, 183). Дорога к высшей любви
в романе оказывается связанной со страданием и со состраданием. Также
важную роль при обретении любви играет страх Божий, который проявляется
страхом загробного воздания (госпожа Хохлакова размышляла, только ли
«лопухом на могиле» (14, 52) закончится её земное существование), жаждой
правды Божией (21, 59) и страхом согрешить (Грушенька пугала Алёшу
«страхом, зарождавшимся в нем прежде при всякой мечте о женщине, если
мелькала таковая в его душе», и её он «боялся более всех» (14, 316)). Высшее
проявление любви в романе связано с мотивом деятельной любви, которая
выражается в добрых поступках и помощи ближним. Старец учил, что
деятельная любовь помогает уверовать в бессмертие души и никакое сомнение
даже «не возможет зайти в вашу душу» (14, 52). Зосима противопоставлял
деятельной любви «мечтательную любовь» (14, 54), которая ограничивается
советами и рассуждениями.
Любовь у Достоевского тесно связана с категориями свободы и единства.
Помимо идейнообразующей функции любовь имеет и нормативное значение:
наличие того или иного вида любви в персонаже показывает его духовный
уровень и раскрывает характер (сладострастная любовь у Фёдора Павловича
говорит о его бездуховности, тщеславная любовь у госпожи Хохлаковой
указывает на условность её добрых дел, лукавая любовь Ивана открывает
неискренность его слов, деятельная любовь Алёши подтверждает его
человеколюбивую сущность и т. д.) Также в романе «Братья Карамазовы»
показано, что первые ступени на пути к высшей форме любви могут находиться
уже в её земной ипостаси, до Божественной любви человек растет, преодолевая
свой эгоизм и греховную природу. В вопросе познания и обретения высшей
любви важна вера в Бога и бессмертие, так как только через христианское
откровение возможно в полноте возлюбить ближнего и «воспринимать мир как
совершенноетворениеБога»23,несмотрянаналичествующиевокруг
несправедливость и страдания.
В Заключении представлены итоги диссертационной работы, которые
соотносятсясзадачамиисследованияиосновнымиположениями,
выдвигаемыми на защиту. Ценностные доминанты свободы, общности и любви
в своих мотивных разветвлениях тесно взаимодействуют в романе «Братья
Карамазовы»: свобода есть главный дар человеку и является свидетельством
любви Бога к человеку, истинное единение может быть только в свободе и
любви, истинная любовь имеет свободный характер и единит людей.
Указанные доминанты представляются ключевыми в романе, а выявленная
ценностная архитектоника произведения рельефно показывает ценностную
парадигму автора. Своим романом Достоевский утверждает, что человеческая
жизнь обретает полноту смысла при действии в ней таких категорий, как
свобода, единство и любовь, которые являются и основой православного
учения о Церкви.