Русская тема в прозе Сомерсета Моэма

Во Введении представлен аналитический обзор монографий, посвященных
проблеме восприятия России в английской литературе, выделены некоторые
этапы изучения этого вопроса, характеризуется оценка Сомерсета Моэма в
современной критике, намечены цель и задачи исследования.
В Главе 1 «Россия в публицистической и мемуарной прозе С. Моэма»
рассматривается рецепция России английским писателем на материале его эссе,
очерков и мемуаров.
В § 1.1 «Эстетические взгляды и творческие принципы Сомерсета
Моэма» основное внимание уделено представлению характерных особенностей
творчества английского писателя, обусловленных его эстетической позицией и
рецепцией литературной традиции.
При этом подчеркивается, что творчество Сомерсета Моэма уникально тем,
что его невозможно уложить в рамки ни одного литературного направления. В
своих взглядах он был очень независим. При этом английский писатель открыто
не принимал участие в литературных спорах своих современников, подобно тому,
например, как дискутировали Герберт Уэллс с Генри Джеймсом. Его точка зрения
на литературу и творчество стала результатом собственных теоретических
построений и художественных исканий. В стремлении к писательскому успеху
Моэм с мастерством профессионала был способен соединять «серьезное» и
«развлекательное», верность классике и понимание ожиданий современного
читателя. Своеобразие эстетики Моэма состоит в сочетании требований стройной
организации текста, увлекательности сюжета и наличия элементов тонкой
иронии. Критики нередко по-разному оценивали его творчество, зачастую
рассматривая Моэма как писателя-беллетриста, но сохраняющийся интерес к его
творчеству, психологическая и философская глубина его текстов не давали
писателю уйти из круга английских классиков.
Исследователи также обоснованно отмечают заметную мелодраматичность
(наличие тайны, накала страстей) в ряде текстов Моэма как основу его
популярности. Вследствие этого неоднократно делались попытки закрепить за
Моэмом репутацию писателя не «первого ряда». Возможно, это было связано с
тем, что в одно время с ним творили такие известные и успешные авторы, как Р.
Киплинг, А. Конан-Дойль, Дж. Конрад, Г.Дж. Уэллс, Р.Л. Стивенсон, Э.М.
Форстер и др. Но, по нашему мнению, творчество С. Моэма никогда не терялось в
этом литературном контексте.
Собственные признания писателя свидетельствуют, что в основе его
творчества лежит глубокий интерес к созданию характеров: «Я испытывал
всепоглощающий интерес к человеческой природе, и мне казалось, что лучше
всего я могу поделиться своими наблюдениями о ней, рассказывая истории» 2.
Сюжет и характер — важнейшие категории в его эстетике, при этом именно
характеры мотивируют все действия и событийные связи героев в тексте. В своем
понимании сюжета и характера Моэм близок современникам- традиционалистам
(Арнольд Беннет, Герберт Уэллс, Джон Голсуорси). Он не вписывался в
тенденции модернистских и авангардистских явлений, хотя при этом затронул
большинство тем модернистов, оставаясь в рамках реалистической поэтики
(разочарование в человеке и обществе, размышление о закате колониализма,
открытие темных сторон человеческой души). Моэм скептически относился к
модернизму, игровому усложнению его эстетики: в его понимании искусство
должно быть доступно обычному, а не только интеллектуально развитому
читателю. Тем не менее, Сомерсет Моэм занял прочное место в ряду имен, как
старших, так и младших современников, английских писателей-реалистов первой
половины XX века: Дж. Голсуорси, Г. Дж. Уэллса, Э. Форстера, А. Беннетта, А.
Коппарда, Дж. Кэри, Д.Г. Лоуренса, Р. Олдингтона, Л. П. Хартли.
Свои литературные вкусы и эстетические воззрения Моэм достаточно
определенно выразил в своих сборниках эссе «Десять величайших романов
человечества» и «Подводя итоги». Творчество самого Моэма в жанровом
отношении разнообразно: он писал и романы, и новеллы, и пьесы, но не менее
Aldington R. W. Somerset Maugham. – N.Y., 1939. – P. 19.
часто писатель обращался к жанру эссе. Все жанры в его творчестве находятся во
взаимодействии друг с другом: перекликаются проблематикой, варьированием
типов персонажей, стилевыми приемами. Опыт драматурга наделил произведения
Моэма значимыми диалогами, динамикой развития сюжета, вследствие чего его
произведения никогда не воспринимаются «затянутыми» и тяготеют к
сценичности.
Обширный жизненный опыт, интерес писателя к миру и человеку
объясняют богатство и разнообразие сюжетов в творчестве Моэма. «Я никогда не
ощущал недостатка в сюжетах» 3, – признавался сам писатель. В этом ему в
немалой степени помогали многочисленные путешествия и деловые поездки.
Хотя Моэм – англичанин по национальности и культуре, его, по собственному
признанию, тянуло в горячо любимую Францию или Испанию с их свободным
духом: «Я люблю Англию, но никогда не чувствовал себя там вполне дома.
Англичан я стеснялся. Англия была для меня страной обязанностей, которые мне
не хотелось исполнять, и ответственности, которая меня тяготила»4.
Писатель также систематически посещал экзотические страны Азии
(Малайзия, Борнео, Таити, Гонолулу), ежемесячно ездил по Европе, ежегодно
отправлялся по морю в США, Грецию, Египет. Практически каждое путешествие
писатель соотносил с определенной художественной задачей — поиском сюжета
и героя для своих будущих произведений. В путешествиях он был увлечен всем: и
устройством жилищ туземцев, и атмосферой шумных рынков, и созерцанием
зарослей джунглей. Но самое важное, к чему стремился приобщиться Сомерсет
Моэм, было своеобразие ландшафтов, национальных культур, ценностных
ориентиров разных народов.
Понимание Моэмом различий в национальной ментальности народов
проецировалось на изображение в его творчестве персонажей, воплощающих в
себе особенности национального характера. Моэм создает целую галерею
образов-типов англичан (шире — европейцев), изображая их пребывание за
границей, таким образом, в ситуации встречи с чужим национальным миром.
Таким образом, стремление к пониманию и изображению чужого мира,
другого национального характера – явление, характерное для творчества
писателя. И Россия обоснованно вошла в круг интересов писателя еще до его
первой встречи с нашей страной и ее людьми, поскольку он серьезно увлекся
русской литературой. Поездка же в Россию в 1917 году была продиктована в
первую очередь политической миссией Моэма, но в итоге именно Россия стала
для него источником вдохновения, обретением новых идей, почвой ряда
творческих замыслов. Как человек восприимчивый к окружающей его
политической, социальной и культурной обстановке, Моэм почувствовал в России
огромный потенциал, испытал потребность в познании этой страны,
проникновении в ментальность русского человека
В § 1.2. «Русская история и культура в восприятии С.Моэма в
контексте эпохи» содержится рассмотрение образов деятелей русской
Моэм У. С. Подводя итоги. – М.,1991. – С. 87.
Там же. – С.93.
революции, созданных в эссе английского писателя, анализ первых попыток
Моэма обобщить наблюдения над феноменом русской культуры и русского
национального характера.
В своих публицистических текстах Сомерсет Моэм отражает во многом
первичную, непосредственную, противоречивую картину своих представлений о
России, в заметной мере несущую печать уже установившихся, стереотипных
представлений англичан о России. На раннем этапе развития темы у Моэма
наблюдается резкое противопоставление англичан и русских. Примечательно при
этом, что в своих умозаключениях он, в первую очередь, опирается на русскую
литературу и только потом на личные встречи и наблюдения. При этом писатель
делает многие выводы, не приводя убедительных аргументов. Создается
впечатление, что свои размышления Моэм сводит к заранее заданным установкам,
преследующим целью эффектность вызывающих утверждений, которые носят
откровенно полемический характер. Таковы утверждения Моэма об отсутствии в
русском мире чего-либо притягательного, стремление развенчать популярный
миф о загадочности, непостижимости русской души, о русском патриотизме. Так,
Моэм утверждает: «Загадочность и непостижимость русских – выдумка,
прикрытие для их недостатков»5.
В целом Моэм на этом этапе обнаруживает цивилизаторский дискурс
англичанина в отношении к России как к стране отсталой, нецивилизованной,
стране хаоса и беспорядка, которые в революционный период только нарастают.
В записях Моэма прослеживается и следование таким негативным стереотипам
западного взгляда на Россию, как леность русских, их несобранность, излишняя
словоохотливость, неумение владеть собой и сдерживать свои страсти,
невежество и пьянство. В безраздельной власти чувства над русским человеком
Моэм видит проявление дикарства, а чувство греховности, укорененное в
русских, неприятно поражает его тем, что нередко выливается у русских в
страдание и самобичевание.
Однако при этом Моэм в публицистических заметках нередко противоречит
себе и говорит о том, что Россия — это страна, в которой люди внутренне
намного свободнее, и в этом их большое преимущество перед европейцами.
Подчеркивая внутреннюю свободу и естественность русского человека, Моэм
отмечает одновременно и такие положительные проявления в натуре русского
человека, как его отзывчивость, щедрость, добродушие, незлопамятность,
общительность.
В конечном же счете между русскими и англичанами английский писатель
ощущает непреодолимую пропасть. При всем субъективизме записи Моэма
отличаются явной экспрессией и оценочным характером.
В своем художественном творчестве Моэм редко прямо касался политики.
Лишь в записных книжках за 1917 год он посвящает отдельные фрагменты
описанию политических фигур. Во время пребывания в революционной России
Моэм общался с разными политическими деятелями. Особое внимание в своих
Моэм У.С. Записные книжки писателя. – М., 2010. – С.229.
записных книжках он уделяет А.Ф. Керенскому и Б. В. Савинкову. С Министром
Временного правительства Моэм имел достаточно тесный контакт, связанный с
его миссией в России. В «Записных книжках» Керенский предстает человеком
нерешительным, слабым, не способным принимать решения и нести груз власти.
Однако в Керенском Моэма впечатлила способность подняться на верхушку
власти благодаря умению убеждать других идти за ним и верить его словам. В
результате мятежа, в котором Сомерсет Моэм принимал активное участие,
Савинков должен был стать диктатором новой власти, по замыслу властей
Великобритании. В «Записных книжках» Моэм называет Савинкова одной из
самых поразительных личностей, которых он когда-либо встречал. В своих
записях он окружает его легендарным ореолом. Больше всего англичанина
поражает в Савинкове внутренняя сила, стойкость, хладнокровие и чувство
собственного достоинства.
В § 1.3 «Рецепция русской литературы в творчестве С.Моэма»
представлены суждения Моэма о русской литературе. Особое внимание уделено
восприятию английским писателем творчества Л.Н. Толстого, Ф.М. Достоевского,
А.П. Чехова.
Что касается общего взгляда на русскую литературу и художественную
культуру, Сомерсет Моэм признает их явлением выдающимся, исключительным.
При этом отношение Моэма к русской литературе более ровное и
последовательное. В Записных книжках Моэм посвящает отдельные большие
фрагменты русской литературе. Видно, что он много читает из русской
литературы, и она его неудержимо притягивает. Очерки Моэма о русских
писателях обнаруживают его большую легкость вхождения в творчество
Тургенева, Толстого и Чехова и более сложный путь к Достоевскому, но в
дальнейшем именно последний окажет наиболее заметное воздействие на
развитие прозы Моэма. Вместе с тем очевидно, что по мере более глубокого
освоения Моэмом русской литературы именно она окажется решающим
фактором корректировки его ранних суждений о России и русском характере.
Попытки английского писателя сформулировать свое восприятие России и
русского национального характера обнаруживают явное проявление
литературоцентризма.
Вместе с тем достаточно обстоятельные размышления Моэма о русской
литературе не лишены и отдельных поверхностных оценок, неаргументированных
выводов, противоречивых наблюдений. В целом английский писатель
демонстрирует обширное знание русской литературы: как писателей первого ряда
(Толстой, Достоевский, Чехов, Тургенев), так и писателей менее значимых
(Сологуб, Арцыбашев, Короленко). Показательны размышления Моэма об
отсутствии юмора в русской литературе, которые свидетельствуют о важности
для него, как англичанина, этой составляющей в культуре как некоего способа
защиты от тревог и несообразностей внешнего мира. Показательно, что писатель
не понимает и не принимает обширность темы страдания в русской литературе, ее
крайне драматический характер.
Наибольшее влияние на Моэма оказало творчество Достоевского: это
проявилось в наследовании им традиций русского писателя, творческом
использовании этих традиций в новеллах и в романе «Рождественские каникулы».
Достоевский как художник и человек волновал Моэма на протяжении
длительного времени, можно сказать, в течение всего творческого пути. В книге
«Десять величайших романов человечества» (1948) Моэм выделяет Достоевского
в ряду таких авторов, как Л.Толстой, Г.Филдинг, Дж. Остен, Ф. Стендаль, О. де
Бальзак, Ч. Диккенс, Эмили Бронте, Г. Мэлвилл, Г. Флобер. В оценках Моэмом
произведений Достоевского заметны следы биографического метода: писатель
стремится объяснить характеры героев, сюжетные линии романов фактами жизни
Достоевского. Знакомство с высказываниями Моэма свидетельствует также о том,
что у него был ограниченный круг знакомства с работами о Достоевском, и это в
том числе определило недостаточную глубину его анализа текстов русского
романиста. В связи с тем, что Моэм не видит всей сложности и глубины
характеров персонажей Достоевского, герои его произведений получают у Моэма
не всегда обоснованную, а иногда и противоречивую оценку: так, они, на взгляд
английского писателя, содержат много общих черт и мало отличаются друг от
друга. В то же время Моэм отмечал в эстетике Достоевского «необычность
действий и исключительность характеров», которые, как он считает, были
свойственны и его собственным творческим исканиям. Особое значение оба
писателя придавали постановке актуальных проблем, наряду с вечными
вопросами. Несмотря на эти некоторые общие точки соприкосновения в
творческом методе и эстетике двух писателей, Моэм понимает творчество
Достоевского-романиста достаточно ограниченно, хотя и пытается подходить к
анализу текстов русских романов с глубинным интересом. Причина этого
непонимания во многом в игнорировании христоцентричности, религиозного
аспекта русской литературы в целом и творчества Достоевского, в частности,
недооценке этого вектора духовного пути русского писателя.
Особое внимание Сомерсет Моэм уделял фигуре Толстого. В его
произведениях он ценит сохранение гармонии в сложной структуре текста,
психологизм, выразительность не только главных, но и второстепенных
персонажей, философскую насыщенность романов. Наибольшей критике Моэм
подвергает творчество Тургенева, усматривая в его творчестве и наличие
банальностей, и излишнюю сентиментальность. Оценка Чехова Моэмом более
высокая и ровная. Из числа русских писателей именно он оказался для Моэма
более всех близким по духу: «Вот настоящий писатель – не такой, как
Достоевский, который, точно необузданная стихия, поражает, восхищает, ужасает
и ошеломляет; это писатель, с которым можно сойтись» 6. Чехова Моэм считает
непревзойденным мастером рассказа, у которого он стремится учиться.
Однако отдельные противоречивые, неаргументированные оценки
встречаются в очерках Моэма о русской литературе и ее истории. Так, он
высказывает решительное суждение о скудости истории русской литературы до
Моэм У.С. Записные книжки писателя. – М.,2010. – С.194.
формирования русского романа, делает вывод о заметном однообразии романных
героев и т.д.
Глава 2 «Русские мотивы и образы в новеллистике С. Моэма»
посвящена анализу второго этапа осмысления Моэмом России на материале его
новелл.
В § 2.1 «Образ России сквозь призму революционного хронотопа в
автобиографическом сборнике новелл С. Моэма «Эшенден,или Британский
агент» представлен взгляд на Россию глазами агента британской разведки
Эшендена, которого Моэм наделяет своими психологическими особенностями и
идеологическими пристрастиями.
«Эшенден, или Британский агент» – автобиографический сборник новелл,
ставший результатом художественного осмысления Моэмом событий 1917 г. в
России. Согласно предисловию к сборнику, именно поездка в Россию помогла
английскому писателю пересмотреть свой взгляд на окружающую ситуацию и свое
предназначение. В 1917 г. Сомерсет Моэм был направлен с секретной миссией в
Россию. Поставленная перед ним главная задача: не допустить выхода России из
войны, предотвратить заключение сепаратного мира с Германией. Писатель
пробыл в России 2,5 месяца (2 августа 1917 г. – 18 октября 1917 г.). Как теперь
очевидно, с заданием Сомерсет Моэм не справился. Но, совершенно не сожалея о
своем фиаско, писатель был благодарен судьбе за «русское приключение», о чем
он писал в своих «Записных книжках», поскольку он стал свидетелем не только
исторического переворота в России, но и пережил существенные изменения в
своей личности, в том числе, к нему пришло новое понимание этой страны.
Главный, «сквозной» герой рассказов сборника, англичанин Эшенден, за
которым, очевидно, скрывается сам Моэм, проходит путь от романтических грез о
загадочной стране Толстого и Достоевского, приятного ощущения важной
ответственности за самое значимое задание из всех ранее полученных, твердой
уверенности в своем успехе до полного фиаско и разочарования в России, стране,
где люди не отвечают за свои слова, обещая, забывают о сказанном, на чье слово
нельзя положиться, где сплошное «краснобайство и позерство». Поездка в Россию
открывает глаза Эшендену-Моэму на бессмысленность и призрачность своей
миссии.
Революция в новеллах предстает грозной нарастающей стихией, которая
обрушивается на Россию и сметает и тех, кто самонадеянно полагает возможным
повлиять на ход событий, и тех, кто оказался неспособен адаптироваться к этому
переломному моменту истории. Белье американца мистера Харрингтона из
одноименной новеллы становится олицетворением малости и уязвимости
человеческих проблем перед колесом Великой Истории.
Моэм неслучайно выводит в сборнике персонажей, представляющих три
национальности – англичанина, американца и русскую, чтобы на контрасте
высветить особенности каждой из них. При этом американский угол зрения
приближается Моэмом к русскому и отдаляется от английского.
В образе политической активистки Анастасии Александровны, пламенной
патриотки, заметны первые попытки Моэма воплотить свои размышления о типе
русского характера в художественном образе. В нем за внешним ореолом русской
загадочности и непостижимости скрывается чрезвычайно чувствительная,
неустойчивая, капризная натура. Русскую героиню Моэм наделяет такими чертами,
как крайняя непосредственность, порывистость, непредсказуемость, склонность к
бесплодному философствованию и самоанализу.
В § 2.2 Традиции творчества Достоевского в поэтике новелл «Сон»,
«Нил Макадам», «Любовь и русская литература», «Белье мистера
Харрингтона»
Взгляд Сомерсета Моэма на Россию, основанный на литературных
источниках, сближает его с Х. Уолполом, В.Вулф, М.Бэрингом, которые тоже
смотрели на Россию, руководствуясь впечатлениями от «русских романов».
Однако, в отличие от них, Моэм получит непосредственные впечатления от
пребывания в России и испытает разочарование от встречи с реальной страной
своей мечты. Яркое этому доказательство — тот образ России, который он
создает в своих новеллах. Основной прием, который использует Моэм при
создании этого образа в новеллах — ирония. Так, в образах Анастасии
Александровны, Дарьи, безымянного «русского» из новеллы «Сон» иронически
обыгрываются устойчивые представления англичан о русской душе, из-за
особенностей которой проистекают многие беды. Такой способ изображения
русского характера через снижение мотивов, характерных для произведений
Достоевского, близок и другому современнику Моэма, Джозефу Конраду, за
творчеством которого Моэм внимательно следил.
Как и в своей публицистике, Моэм и в новеллах стремится развенчать
закрепившиеся в английском сознании того времени и вошедшие через романы
Достоевского представления о таких чертах русского человека, как душевность,
эмоциональность, напряженные духовные искания. В новеллах Моэма традиция
образов Достоевского подвергается полемическому и ироническому снижению.
Новеллистика Сомерсета Моэма о России, таким образом, во многом
содержит развитие критических записей, сделанных в эссеистической, очерковой
и мемуарной прозе. Это проявилось и в описании русского менталитета, и в
созданном типе русского характера (нестерпимый нрав при внешней
загадочности), и в воплощении общего облика страны (хаос, отсутствие
дисциплины, безответственность), и в ироническом снижении мотивов
Достоевского. На этом этапе творчества Моэма заметно стремление писателя
развить свои размышления над русской темой в художественных образах,
воплотить увиденное им воочию в ярких персонажах, развивающих описанное в
эссе, очерках и мемуарах.
Достоевский был для Сомерсета Моэма предметом длительных раздумий,
высокой оценки и сильнее всего повлиял на английского писателя в концепции
русского человека. Наследуя традиции Достоевского, Моэм в своих новеллах
«Сон» и «Нил Макадам» создает героев, которые склонны к крайностям, к
рефлексии, к открытому выражению своих чувств, страстному пониманию любви.
В свои новеллистические произведения Моэм вводит также характерный для
творчества Достоевского элемент таинственности, непроясненности сюжетных
мотивов. Сомерсет Моэм, усваивая традицию Достоевского, также нередко
прибегает к форме сна, показывает отсутствие грани между сном и реальностью:
сначала переживается видение как больной призрак воображения, а затем видение
оборачивается реально действующим лицом или реальной ситуацией.
Глава 3 «Русская тема в романе С.Моэма «Рождественские каникулы»
посвящена анализу образа России на третьем этапе освоения С. Моэмом русской
темы – в его романе «Рождественские каникулы», который стал квинтэссенцией
представлений Моэма о России.
В § 3.1 «Семантика заглавия и хронотоп романа» рассматривается
хронотоп Рождества и каникул в тексте английского писателя.
Роман «Рождественские каникулы», который можно оценить как
своеобразный итог многолетних размышлений Моэма о России, интересен тем,
что ирония в романе будет направлена скорее против англичан. За этой иронией
будет скрываться уже иная позиция, направленный критический взгляд не на
чужую, а на свою культуру. В позиции Моэма за этой иронией скрывается
многое, созвучное Вирджинии Вулф в ее оценке русской литературы и русского
характера и выраженное ею в эссе «Русская точка зрения».
Своеобразие хронотопа романа «Рождественские каникулы» заключается в
том, что в нем на нейтральной почве (Франция, Париж) в канун сакрального
обновления мира (Рождество) сталкиваются герои, являющиеся носителями
разных национальных ментальностей. Один герой – англичанин Чарли,
путешественник на время рождественских каникул, шокирован неожиданной
встречей с Лидией, представляющей «чужой» русский мир. Однако
разворачивающийся в романе диалог между героями не ведет в сторону
непреодолимой пропасти. Пространственное перемещение героя в романе
соотносится с важной темой испытания на чужбине. Россия, как и в новеллах,
«испытывает», «проверяет» Англию и тем самым позволяет явственнее отразить
природу английскости. В то же время Чарли — герой, обнаруживший
способность к диалогу, к приятию инаковости. Он наделяется автором, наряду с
типичными национальными чертами, и совсем неожиданными для англичанина
(сердечная отзывчивость, готовность к страданию и состраданию).
В постижении России у Чарли происходит смещение в открытие людей
прежде всего со стороны их сердечной, душевной глубины. Несмотря на
первоначальное внутреннее сопротивление его «английскости» русскому миру,
герой в свои каникулы (в европейской традиции – это время свободного выбора)
берет на себя заботу о новой спутнице, Лидии, и проводит с ней несколько дней.
При этом речь идет не о физической, а о духовной близости героев. Англичанина
вначале немало шокирует «русская княжна», но достаточно быстро ему
открываются завораживающая глубина, искренность и сила чувств Лидии,
самобытность ее суждений, предельное бескорыстие, способность к
самопожертвованию и внутренняя чистота. Одиночество героини и ее
бедственное существование вызывают у Чарли ужас и сострадание. По замыслу
автора, русское и английское, воплощенное в героях, при всем несовпадении
окажутся способны услышать друг друга, сослужить друг другу добрую службу,
взаимно обогатиться.
Моэм в романе нарисовал возможный путь к диалогу, о котором так
убедительно говорил Голсуорси в эссе «Русский и англичанин». Благоприятность
финала романа обеспечивается самой концепцией Рождества, присутствующего в
атмосфере романа. В соответствии с традицией Рождества в герое англичанина
происходят духовные перемены. Дни своего рождественского «отпуска» он
потратит не на развлечения и парижские шалости, как предполагали его
английские родственники, а на общение и поддержку человека, чья жизнь была
далека от радостей, с человеком иного склада, но человеком незаурядным,
глубоко затронувшим его собственную натуру. Под влиянием встречи с Лидией
Чарли понимает, что жить как раньше он больше не сможет. Вся прежняя жизнь
показалась ему прекрасно разыгранным спектаклем, в котором было много
внешнего, искусственного, связанного с поверхностностью чувств и суждений.
Роман Сомерсета Моэма «Рождественские каникулы» стал третьим этапом для
писателя в освоении русской темы и своего рода итогом продолжительных
размышлений Сомерсета Моэма о России.
В § 3.2 «Экфрасис и его функция в раскрытии образов персонажей»
анализируются экфрастические образы романа (музыкальные, живописные) и их
роль в характеристике персонажей романа.
В романе на пути сближения героев большую роль играет мир искусства.
Посещение рождественской мессы в храме, залов Лувра, исполнение друг другу
музыкальных произведений способствовали усилению взаимопонимания между
героями.
Моэм использует эстетический прием экфрасиса с целью создания
сравнительной характеристики героев Чарли и Лидии. Любовь к музыке роднит
героев, но Моэм дает понять, какую разную роль играет в их жизни музыка: для
Чарли – это искусство, которым он привык наслаждаться в спокойные часы
досуга. Для Лидии с её тяжелой бесприютной судьбой – это душевная опора,
прибежище от ударов судьбы, способ самовыражения. Столь же показательно для
характеристики героев их отношение к живописи, различия в её восприятии. Тема
искусства представлялась Моэму принципиально важной уже на этапе замысла
своего романа: «Не могу вспомнить ни одного русского романа, где герои
посещают картинную галерею»7, – такую запись Моэм делает в своих «Записных
книжках». И вероятно, как результат своего замысла, автор создает в романе
эпизод, когда Лидия и Чарли посещают совместно Лувр. В отличие от своей
русской спутницы Чарли склонен замечать только картины-шедевры, наиболее
известные и общепризнанные. При этом герой находится в плену стереотипных
суждений о них, чего не скажешь о Лидии с ее нестандартными предпочтениями
и нетривиальными суждениями о художественных полотнах. Для Лидии в
произведениях искусства важны именно личные чувства, настроения, мысли,
которые они вызывают в человеке.
В романе Лидия и Чарли сравниваются и как исполнители музыкальных
Моэм У.С. Записные книжки писателя. – М., 2010. – С.318.
произведений. Автору важен один из заключительных эпизодов, связанных с
мастерством исполнения музыки. Показательно, как в заключительной части
романа, уже вернувшись в родной дом, Чарли играет сонету Скрябина, которую
здесь не раз слышали в его исполнении. Но теперь он играет ее не так, как
раньше, потому что «едва начав, вдруг вспомнил тот душный прокуренный
подвал, куда она его привела, и головорезов, с которыми он так подружился, и
русскую певицу, изможденную, смуглую, точно цыганка, с огромными глазами,
ту, что так трагически, самозабвенно пела буйные дикие песни. Сквозь ноты,
которые он брал на клавиатуре, ему слышался ее пронзительный, резкий и,
однако, глубоко волнующий голос»8. Прослушав сонету в исполнении Чарли,
отец, у которого было чуткое ухо, заметил, что тот играет с совсем иным
чувством, «как будто какая-то дрожь проходит», а матери показалось, что он внес
в эту музыку нечто «болезненное». Своего героя автор оставляет на этапе нового
развития его личности. Через его исполнительскую игру он показывает
обогащенную духовность героя, которая стала результатом его общения с русской
героиней.
§ 3.3 «Тема русской революции в романе и образ Дзержинского»
раскрывает восприятие Моэмом русской революции в России и фигуры Ф.Э.
Дзержинского в романе «Рождественские каникулы».
Сомерсет Моэм, как свидетельствуют его мемуары, относился к революции
в России как к неизбежности, как к закономерному историческому событию,
которое было подготовлено сложившимися обстоятельствами. Упоминая русскую
революцию, Моэм подчеркивает трагический размах событий. Английский
писатель в романе, как и в новеллах, акцентирует разрушительное действие
русской революции. Моэм находит причинами происшедшей в России революции
и войну, и бездействие временного правительства, неспособного управлять
страной и остановить надвигающуюся катастрофу. В то же время русская
революция в романе изображается как время хаоса, разгрома, грабежей, голода и
как стихия, сеющая безнравственность и преступность. Важное место занимает в
романе изображение судеб русской эмиграции. Однако в сравнении с новеллами в
романе развиваются и новые аспекты интерпретации революционной темы,
вызревшие в художественном сознании писателя за годы, минувшие со времени
создания сборника новелл.
Роман «Рождественские каникулы», в котором образ Дзержинского
занимает важное место в системе персонажей, вносит свою лепту в традицию его
интерпретации. Победу русской революции в России Сомерсет Моэм в
значительной мере связывает с фигурой Дзержинского. В Железном Феликсе
Моэм видел незаурядного человека, который, при всей своей жестокости,
неумолимости, руководствовался интересами масс, личной цели не имел и
благодаря этим качествам смог направить стихию революции в определенное
русло. Однако в фигуре Саймона, его французского подражателя,
революционного фанатика, ослепленного идеей безграничной власти, которую он
Моэм У. С. Рождественские каникулы. Малый уголок. На китайской ширме – М., 2011. – С. 153.
видел в Дзержинском, этом «тихом» теоретике, пока еще не реализовавшем своих
планов, писатель замечает безусловную опасность. В романе Саймон уже
проявляет жестокость и бездушие без всякой для этого необходимости, просто
для опыта. Пока Саймон действует и проявляет себя в относительно
ограниченном мире близких ему людей, но легко представить опасность его
жестокости и бездушия в случае обретения власти и увеличения масштаба
действий. Он убежден на примере Дзержинского, что лидер революции – хозяин
государства, и именно власть как таковая прельщает Саймона, а не идеи
коммунизма и демократии, которые могли бы изменить судьбы людей.
Как считает В. Скороденко, хотя Моэм не был блестящим политологом, но
человеческую натуру он знал очень хорошо 9. Это, вероятно, и помогло ему на
примере Фенимора Саймона показать, какую искаженную форму способно
принять в человеке подражание революционному кумиру, как опасно сочетание
жажды власти, доктрины террора и откровенно циничной «здравой
политики». Важен и тот факт, что Сомерсет Моэм, имел перед глазами наглядный
пример, как казалось, успешного функционирования режимов, сложившихся в
Германии и в Советском Союзе. Писатель в образе Саймона Фенимора показал,
как можно извратить великие идеи эпохи, руководствуясь личными целями,
подмять их под свои интересы, прикрываясь интересами народа.
В § 3.4 «Традиция Достоевского в романе Сомерсета Моэма
«Рождественские каникулы» рассматривается традиция Достоевского,
нашедшая отражение в образе русской героини романа.
Использование традиции Достоевского легко узнаваемо в героях Моэма.
При этом персонажи Моэма, безусловно, уступают по силе и яркости воплощения
характерам Достоевского. Многие приемы и схемы, которые в тексте являются
результатом влияния русского писателя, остались на уровне поверхностного
применения. Тем не менее, знакомство с произведениями русской литературы и
прежде всего романами Достоевского существенно обогатило проблематику и
поэтику прозы Моэма.
В образе русской героини Сомерсет Моэм воплотил своё итоговое
представление о русском национальном характере. На этом этапе творчества он
представлялся писателю органической формой слияния духовного и
нравственного. В романе Моэм сохраняет в образе Лидии идею загадочности
русской души, невозможности до конца постичь ее феномен. Но он, тем не менее,
оказывается притягательным и плодотворным по своему воздействию на человека
иной культуры. Характер Лидии раскрывается с помощью излюбленного приема
Моэма – в сопоставлении с героем-англичанином. В чем-то Лидия продолжает
героинь из новелл Моэма. Так, подобно героине Анастасии Александровне из
новеллистики Моэма, Лидия пренебрегает условностями, она внутренне свободна.
Она очень эмоциональна и подчас непредсказуема в своих реакциях, но в романе
эти черты характера представлены невероятно трогательными, необычными,
привлекательными, а главное – за ними есть глубинный смысл. В них писатель
Скороденко В. А. Практическая эстетика Уильяма Сомерсета Моэма, или секреты творчества // У. Сомерсет
Моэм. Искусство слова. О себе и других. Литературные очерки и портреты. – М., 1989. – С. 19.
видит проявление естественности, искренности, силы чувств русского человека.
Сначала Чарли, как и герой Эшенден, испытывает некоторое потрясение от
всплеска чувств героини, ему стыдно за её непредсказуемое поведение в
обществе, но постепенно Чарли начинает понимать ее чувства, их мотивы, они
вызывают у него сострадание, желание прийти героине на помощь, оказать ей
душевную опору.
Если на этапе освоения русской темы на уровне эссеистики, очерков и
мемуаров Сомерсет Моэм считал, что сильные и свободно выраженные эмоции –
одна из основных причин, по которым англичане и русские никогда не смогут
принять друг друга, то в романе «Рождественские каникулы» далекие по своему
менталитету – англичанин и русская – духовно сближаются, находят точки
соприкосновения и, более того, англичанин под влиянием русской героини
меняется. Она открывает Чарли новые грани жизни, новые уровни ее
проживания, вызвав в герое глубинные перемены. В финале романа мы видим его
вернувшимся в Англию в состоянии душевного обновления.
В Заключении обобщаются результаты проведенного исследования,
формулируется вывод о значимости рецепции русской темы в прозе Сомерсета
Моэма, проявившейся в глубокой длительной заинтересованности писателя,
развитии им своей концепции и реализации ее в разных жанрах. Обобщаются
выводы о динамическом развитии русской темы в творчестве Моэма и его
основных тенденциях.