Договорное регулирование в сфере доказывания в гражданском судопроизводстве

Гражданское процессуальное и материальное право являются неразрывными составляющими правового регулирования, которые испытывают постоянное влияние друг друга. Определенные закономерности материального права предопределяют формирование и вектор развития процессуального права. В свою очередь процессуальные нормы способны, выступая формой реализации норм материального права, влиять на содержание субъективных прав.
Одним из фундаментальных принципов частного права является принцип свободы договора, который позволяет каждому лицу свободно заключать договоры и определять их содержание. Договор представляет собой основной инструмент регулирования частных материальных правоотношений. Что же касается возможности договорного регулирования гражданского судопроизводства в целом и порядка доказывания в частности, то данный вопрос не является однозначным.
По мнению известнейшего классика гражданского процесса Е.В. Васьковского, «одно из требований, которое должно быть предъявлено гражданскому процессу, состоит в требовании удобства процесса для тяжущихся и судей. Чем короче и легче путь от предъявления иска до судебного решения, тем процесс совершеннее».
Несомненно, процессуальные соглашения являются одним из таких инструментов, который способен достигать указанной цели. Процессуальные соглашения предоставляют сторонам свободу подстраивать существующую порой негибкую систему процессуальных отношений под свои собственные интересы и использовать те инструменты, которые, в свою очередь, помогают суду в установлении действительных обстоятельств дела.
Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации (далее – АПК РФ) и Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации (далее – ГПК РФ) предусматривает возможность для сторон заключать различные процессуальные соглашения: мировое соглашение (ст. 139 АПК РФ, ст. 173 ГПК РФ), соглашение по обстоятельствам дела (ч. 2 ст. 70 АПК РФ), соглашение о распределении судебных расходов (ч. 4 ст. 100 АПК РФ) и т.д. Увеличение доли соглашений в гражданском судопроизводстве («процесс сбалансированной контрактуализации») – это одно из наиболее перспективных направлений развития гражданского процесса, заслуживающее пристального внимания российского законодателя. Несмотря на это, следует признать, что процессуальное законодательство предусматривает небольшой спектр случаев, когда стороны могут заключить какое-либо процессуальное соглашение.
Возможность заключения процессуальных соглашений отвечает одному из основных начал гражданского судопроизводства – принципу диспозитивности. Он заключается в том, что инициирование процесса и его развитие происходит исключительно волей заинтересованного лица. Принцип диспозитивности, фундаментальный принцип гражданского процесса, по своему существу является продолжением идеи автономии воли в материальных отношениях. В тоже время гражданское судопроизводство в значительной степени основывается на императивных началах. Императивный характер норм обусловлен существом гражданского процесса как деятельности по отправлению правосудия с обязательным участием органа государственной власти. Исходя из этого, необходимо ли вообще расширять возможность договорного регулирования в процессе? Разрешение этого вопроса лежит в плоскости разграничения принципа диспозитивности и свободы договора с принципами свободной оценки доказательств судом и доступности судебной защиты. Иными словами, проблема состоит в определении справедливого баланса между публичными и частными интересами в гражданском судопроизводстве.
Эффективную защиту прав и законных интересов лиц при отправлении правосудия невозможно представить без точного установления действительных обстоятельств дела. По этой причине процесс доказывания является одним из важнейших этапов гражданского судопроизводства.
Договорное регулирование в сфере доказывания может осуществляться посредством заключения следующих соглашений: соглашение по фактическим обстоятельствам дела, соглашение о допустимости доказательств и соглашение о распределении бремени доказывания.
Возможность изменения установленного законом порядка доказывания соглашением сторон является одним из наиболее неоднозначных вопросов в гражданском процессуальном праве. Поиск оптимального регулирования порядка допуска в процесс доказательств и правил их оценки – сложнейшая задача для законодателя, так как справедливость принятого решения и эффективность судебной защиты напрямую зависит от результатов познания судом фактов реальной действительности. Соглашения сторон в сфере доказывания «вторгаются» в процесс судебного познания, устанавливая определенные ограничения для суда, например, путем исключения некоторых средств доказывания, освобождения одной из сторон от обязанности по доказыванию и т.д. Адресатом такого соглашения становятся не только стороны, но и суд. Следовательно, как и соглашения о допустимости доказательств, так и соглашения о распределении бремени доказывания в определенной степени затрагивают деятельность суда по всестороннему и полному познанию и установлению действительных обстоятельств дела.
Настоящее исследование посвящено изучению таких разновидностей соглашений в процессе, как соглашение сторон о допустимости доказательств и соглашение о распределении бремени доказывания по следующим причинам.
Определение соглашением сторон порядка допуска в процесс определенных доказательств или распределение бремени доказывания представляет собой изменение закрепленной законом единой и универсальной процессуальной формы, главное назначение которой – обеспечение системы гарантий доверия к суду и эффективности и доступности судебной защиты. Процессуальная форма складывается из множества взаимосвязанных требований, предъявляемых к порядку осуществления процессуальных действий, к форме процессуальных документов и к доказательствам. Значение процессуальной формы заключается в том, что эффективность и правильность разрешения гражданско-правового спора напрямую зависит от степени ее организации. В конечном итоге состояние процессуальной формы оказывает воздействие на все элементы законной силы судебного решения (обязательность, неопровержимость, исключительность, преюдициальность, исполнимость и неизменность). В связи с этим возникает вопрос о допустимости договорного регулирования сферы доказывания и последствиях заключения процессуальных соглашений для законной силы судебного решения и, и как следствие, вопрос о существовании судебных решений с «разной» законной силой. Иными словами, проблема одновременного существования судебных решений, вынесенных в рамках стандартной процессуальной формы, и судебных решений, которые вынесенных по результатам процесса, где стороны заключили соглашение о допустимых доказательствах или соглашение о распределении бремени доказывания, изменив тем самым установленную законом процессуальную формы. Данная проблема включается в себя вопросы, которые связаны с пределом действия законной силы судебного решения, а именно определение круга лиц, на которых распространяется обязательность судебных решений, вынесенных с учетом заключенных сторонами процессуальных соглашений, преюдициальность таких судебных решений и т.д.
С другой стороны, как уже было отмечено, возникновение и развитие процесса происходит только волей и заинтересованностью самих сторон. Возможность заключения различных соглашений в сфере доказывания представляет собой продолжение реализации принципов диспозитивности и состязательности сторон. Процессуальные соглашения не только предоставляют участникам процесса возможности, не предусмотренные объективным правом, но и в таком случае более вероятно достижение основных целей гражданского судопроизводства, как быстрое, правильное и справедливое рассмотрение дела. Соглашение о допустимости доказательств может сократить срок рассмотрения дела. Например, стороны могу заключить соглашение в целях исключения «неудобного» доказательства, получение которого затруднительно или оно связано с определенными финансовыми или временными издержками, или указать на единственные допустимые доказательства определенной формы и содержания, которые будут обеспечивать высокий уровень достоверности содержащейся в них информации. Следовательно, возможность заключения таких соглашений может иметь значение не только для частных, но и для публичных интересов. Соглашение о распределении бремени доказывания вносит определенность в отношениях между сторонами и снимает с одной из них дополнительные издержки, связанные с необходимостью формирования доказательственной базы. К примеру, учитывая интересы конкретных сторон, в соглашении можно установить, что вина доказывается кредитором, непосредственно которому был причинён вред от неисполнения обязательства, изменив, тем самым, законодательное правило о распределении бремени, которое установлено в п. 2 ст. 401 ГК РФ.
Актуальность данной работы состоит в определении на основе комплексного системного анализа проблемы допустимости договорного регулирования сферы доказывания и определение границ такого возможного регулирования в рамках действующей системы законодательства, практики правоприменения и доктрины на примере анализа соглашений о допустимости доказательств и распределении бремени доказывания.
Соглашение о допустимости доказательств устанавливает ограничения для допуска в процесс доказательств определенной формы или, напротив, может указывать на необходимость использования определенного средства доказывания в подтверждение или опровержение обстоятельств дела.
Вопрос о возможности заключения соглашений о допустимости доказательств в отечественном правопорядке был затронут еще в XIX в. Правительствующий Сенат дал следующее объяснение к ст. 409 Устава гражданского судопроизводства, которая закрепляла правила о допустимости свидетельских показаний: «В случае состоявшегося между тяжущимся соглашения о допущении свидетельских показаний суд не имеет законного основания, вопреки соглашению тяжущихся, не допускать допроса свидетелей, хотя бы закон по данному делу и устранял свидетельские показания». Как видно из приведенного комментария еще в рамках дореволюционного правопорядка сторонам предоставлялась возможность заключать соглашения о допустимости свидетельских показаний и тем самым изменять правило, установленное в законе.
В действующем правовом регулировании также существуют определенные предпосылки, позволяющие сделать вывод о возможности заключения соглашений о допустимости доказательств.
С одной стороны, нормы процессуального законодательства, регулирующие допустимость доказательств, прямо указывают на то, что специальные правила допуска тех или иных доказательств содержатся именно в законе (ст. 68 АПК РФ, ст. 60 ГПК РФ). На первый взгляд, это приводит к выводу о невозможности заключения соглашений о допустимости доказательств в рамках действующей системы правового регулирования.
Однако согласно ч. 3 ст. 75 АПК РФ, документы, полученные посредством факсимильной, электронной или иной связи, в том числе с использованием информационно-телекоммуникационной сети Интернет, а также документы, подписанные электронной подписью в порядке, установленном законодательством Российской Федерации, допускаются в качестве письменных доказательств в случаях и порядке, которые предусмотрены настоящим Кодексом, другими федеральными законами, иными нормативными правовыми актами или договором.
Буквальное толкование ч. 3 ст. 75 АПК РФ указывает на то, что в договоре стороны могут определить 1) порядок и 2) случаи применения тех средств доказывания, которые перечислены в приведенной норме. Если стороны не урегулировали данный вопрос в договоре, то, исходя из ч. 3 ст. 75 АПК РФ, следует прийти к выводу, что доказательства не будут допущены судом в процесс. Такое условие договора по своему характеру представляет собой соглашение о допустимости доказательств.
В поддержку возможности заключения таких соглашений можно привести и иные примеры.
В предпринимательской практике широко используются интеграционная оговорка, также именуемая как оговоркой о поглощении, содержание которой сводится к следующему: договор воплощает полную и окончательную волю сторон относительно предмета и его условий. Вся предшествующая переписка, предварительные и промежуточные соглашения, протоколы переговоров и тому подобное, утрачивают силу со дня подписания настоящего договора.
Возможность включения указанной оговорки в текст договора признается Модельными правилами европейского частного права и Принципами международных коммерческих договоров УНИДРУА 2016 г.
Если рассматривать интеграционную оговорку в контексте российского законодательства, то возникает вопрос о ее соотношении со ст. 431 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), которая предусматривает определенные последовательные правила толкования договора. Так, в соответствии со ст. 431 ГК РФ суд при толковании условий договора может учитывать предшествующие переговоры и переписку сторон. Один из возможных вариантов последствий включения в договор интеграционной оговорки – исключение для судебного познания документов и иных доказательств, связанных с предшествующей коммуникацией контрагентов, что является по существу соглашением сторон о допустимости доказательств.
Следует отметить, что отсутствует единый подход к определению последствий включения в договор интеграционной оговорки для его последующего толкования. Модельные правила европейского частного права прямо указывают на возможность в силу особого соглашения сторон ограничить либо исключить интеграционной оговоркой использование всех предшествующих заявлений в целях толкования условий договора. УНИДРУА, напротив, не распространяет ее действие на порядок толкования.
Дополнительным аргументом возможности влияния интеграционной оговорки на порядок толкования условий договора является то, что в соответствии с п. 46 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 25.12.20018 № 49 «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании условий договора» при толковании условий договора суд с учетом особенностей конкретного договора вправе применить как приемы толкования, прямо установленные  ГК РФ, иным правовым актом, вытекающие из обычаев или деловой практики, так и иные подходы к толкованию (прим. – автора).
Отсутствие прямого законодательного закрепления возможности заключения соглашения о допустимости доказательств ведет к постановке проблемы о последствиях заключения тех соглашений, которые прямо не предусмотрены действующим законом. Могут ли стороны заключить соглашение о допустимости доказательства за рамками ч. 3 ст. 75 АПК РФ? Данный вопрос возвращает к проблеме того, насколько процессуальные отношения в силу своей правовой природы доступны для договорного регулирования и включает ли принцип диспозитивности такую возможность для сторон.
При этом соглашения о допустимости доказательства могут быть востребованы на практике. Так, учет соглашения сторон или их мнения относительно применения правил доказывания, которые касаются вопросов допустимости доказательств или их оценки, принят в практике международного коммерческого арбитража. Одним из отличительных признаков арбитража является достаточно широкие возможности для сторон относительно допустимости доказательств и порядка доказывания. Несмотря на то, что международный коммерческий арбитраж существенно отличается от гражданского судопроизводства, возможность учета таких соглашений сторон в арбитраже подчеркивает высокую практическую значимость разрешения данного вопроса и для гражданского судопроизводства. В поддержку этого следует отметить следующее. Во-первых, при наличии достаточной свободы сторон в вопросах доказывания решения арбитража признаются и приводиться в исполнение государственными судами. Иными словами, осуществляется публичной признание силы за такими решениями. Во-вторых, расширение возможностей договорного регулирования гражданского судопроизводства повлияет на его привлекательность для гражданского оборота как форму разрешения правовых конфликтов.
Следовательно, не только теоретическое, но и практическое значение имеет разрешение вопроса о приемлемости заключения соглашений о допустимости доказательств в рамках цивилистического процесса.
Использование соглашения о распределении бремени доказывания позволяет возложить на одну из сторон бремя доказывания определенных фактов. Главное функциональное назначение таких соглашений заключается в предоставлении всем участникам до судебного процесса четкого представления о распределении бремени доказывания между ними с тем, чтобы иметь возможность выбирать эффективную процессуальную стратегию.
Действующее правовое регулирование также содержит определенные основания к постановке вопроса о возможности существования соглашений о распределении бремени доказывания в рамках отечественного правопорядка.
Так, Гражданский кодекс Российской Федерации предусматривает возможность для сторон договора купли-продажи своим соглашением изменить бремя доказывания в споре по поводу качества товара. В соответствии с п. 1 ст. 476 ГК РФ, если гарантия качества товара не была предоставлена продавцом, то бремя доказывания того, что недостатки товара возникли до его передачи покупателю или по иным причинам, возникшим до передачи, лежит на покупателе. Если же гарантия качества была предоставлена продавцом, то согласно п. 2 ст. 476 ГК РФ, бремя доказывания переходит на него. Таким образом, предоставление гарантии продавцом влечет по своему характеру процессуальные последствия, выражающиеся в перераспределении бремени доказывания.
Как и в случае с допустимостью доказательств, именно материальное право в решающей степени определяет содержание правил распределения бремени доказывания. Гражданский кодекс Российской Федерации содержит множество правил о распределении бремени доказывания, которые касаются различных правовых ситуаций. При рассмотрении конкретного спора суд, в первую очередь, руководствуется нормами материального права для определения объема обстоятельств, которые требуется доказать по делу, и для определения лиц, на которых будет возложено такое бремя. И если нормы материального права не содержат специальных правил, суд руководствуется общими требованиями процессуальных кодексов о распределении бремени. Допустимость доказательств и распределение бремени доказывания являются примерами, когда происходит тесное переплетение взаимодействия материального и процессуального права. Одним из ключевых вопросов настоящего исследования также является определение правовой природы норм о допустимости доказательств и правил о распределении бремени доказывания. В зависимости от разрешения данного вопроса можно сделать дальнейшие выводы о природе соглашений, которые регулируют данные вопросы, допустимости их заключения и возможные пределы действия.
В современной доктрине гражданского процесса комплексное исследование института процессуальных соглашений проводилось Н.Г. Елисеевым, О.Н. Шеменевой и Е.А Ивановой. Имеется также значительное количество работ, которые посвящены отдельным видам процессуальных соглашений, таким как мировое соглашение, арбитражное соглашение и соглашение о подсудности и т.д.
Кроме того, следует отметить работы, которые затрагивали проблемы допустимости доказательств или распределения бремени доказывания. О допустимости доказательств писали такие процессуалисты, как А.Г. Калпин, К.С. Юдельсон, М.К. Треушников, И.В. Решетникова, А.Т. Боннер, В.В. Молчанов. Распределение бремени доказывания было предметом исследования О.В. Баулина, Л.А. Грось, М.К. Треушниковым, С.М. Амосовой, А.А. Лим и многих других.
При этом соглашения о распределении бремени доказывания и соглашения о допустимых доказательствах являются малоизученными в теории гражданского процессе. Отдельное упоминание соглашений можно найти в работах Н.Г. Елисеева.Анализу указанных соглашений посвящены несколько глав диссертационного исследования О.Н. Шеменевой.
Судебная практика по данному вопросу также находится на начальных этапах формирования. Вопрос о как таковой возможности регулирования соглашением сторон допустимости доказательств уже было предметом спора в суде. В судебной практике можно найти отдельные примеры регулирования допустимости доказательств или распределения бремени доказывания в договоре, например, возможность путем включения интеграционной оговорки исключить предшествующие заявления, переписку, обещания в целях толкования условий договора, закрепление в договоре страхования порядка определения размера убытков, исключив, тем самым, проведение судебной экспертизы, распределение бремени доказывания соглашением сторон и установление порядка опровержения доказательств.
Практика заключения процессуальных соглашений в сфере доказывания часто встречается и в иностранных правопорядках. В немецкой судебной практике можно встретить случаи заключения соглашений о способах доказывания или распределении бремени доказывания. В литературе отмечается, что германские юристы допускают возможность заключения любых процессуальных соглашений, если они не вступают в противоречие с императивными процессуальными правилами. Французская доктрина приходит к выводу о возможности заключить соглашение о допустимости доказательств, поскольку Кассационный суд Франции в своих решениях неоднократно подчеркивал диспозитивный характер норм о доказательствах вне зависимости от того относятся ли они к материальным или процессуальным нормам.
Таким образом, следует прийти к выводу об особой практической значимости исследования соглашений в сфере доказывания в рамках гражданского судопроизводства, явления мало изученного наукой гражданского процессуального права.