Особенности лексики для привлечения финансирования в России и Швеции (на основе контента социальных сетей и Интернет-сайтов)
Гришина Анастасия Сергеевна
Особенности лексики для привлечения финансирования в России и Швеции (на основе контента социальных сетей и Интернет-сайтов)
Аннотация диссертации
на соискание степени магистра филологии
по направлению 45.04.02 «Лингвистика»,
программа «Лингвистические проблемы скандинавистики и нидерландистики»
Тема привлечения финансирования и фандрайзинга была и остается достаточно актуальной, однако лингвистических исследований данной сферы человеческой деятельности на примере благотворительности на академическом уровне не так много. Поэтому данная работа – первое сопоставительное комплексное исследование в этой области.
Цель настоящего исследования заключалась в том, чтобы выявить основные особенности лексики, используемой в сфере привлечения финансирования в Швеции и России на примере благотворительности, с помощью анализа контента социальных сетей и Интернет-сайтов. В результате исследования, проведенного с использованием компаративного метода и метода контент-анализа, сделан ряд выводов.
Важным фактором, повлиявшим на выбор лексики и характер общения в Швеции в целом, была так называемая «du-reformen», т. е. переход на «ты» в сфере общественной коммуникации. Вследствие этого произошли демократизация и отчасти упрощение норм шведского языка в публичной сфере, в то время как в русском языке, напротив, можно наблюдать, что нормы формального стиля в целом сохранились. Данные различия оказывают сильное влияние на стиль, в котором обращаются за финансовой помощью к потенциальным благотворителям в Швеции и России.
Исследование показало, что фонды обеих стран зачастую предпочитают обращаться к потенциальным благотворителям без упоминания лексики, напрямую связанной с денежной сферой, и используют эвфемизмы, способные такую лексику заменить, например, прибегая к употреблению большого количества метафор. Кроме того, шведские фонды используют разные слова для обозначения потенциальных благотворителей, в зависимости от той формы поддержки, которую выбирают дарители, в то время как у русскоязычных фондов, наоборот, таких наименований крайне мало. В результате исследования также удалось установить, что в лексике шведских фондов присутствует большое количество неологизмов, которые крайне трудно не только перевести, но еще и адаптировать в русскоязычной среде. При анализе материала было также выявлено, что использование инверсии не совсем параллельно и равнозначно при сравнении шведских и русских сообщений, поскольку в шведском языке инверсия чаще грамматическая, а в русском языке – стилистическая.
Таким образом, исследованный материал показал как большую степень сходства лексических единиц при привлечении финансирования в России и Швеции, так и выявил ряд существенных различий.
Предлагаемое исследование посвящено такой важной и актуальной сфере общественной жизни в современном мире, как благотворительность. У современной благотворительности, как у специфической области человеческой коммуникации, на данном этапе выработался свой язык, характеризующийся особыми лексико-грамматическими и стилистическими приемами. В первом приближении можно констатировать, что этот язык в своем бытовании и развитии идет в ногу с развитием современных средств коммуникации, СМИ, тенденциями изменений в общественной жизни. Для этого языка характерны метафоричность и обилие использования эвфемизмов, а стиль сообщений может колебаться от выраженно-разговорного до сдержанно-делового.
В данном исследовании нас интересуют в первую очередь особенности шведского языка в указанной выше области, однако весьма интересным представляется и сравнительный аспект: чем лексика и стилистика в шведской коммуникации в этой сфере может отличаться от словоупотребления и выбора стилистических ресурсов в русском языке.
Итак, согласно большинству определений, благотворительность — это бескорыстная добровольная помощь нуждающимся. Она может существовать как в виде индивидуальных пожертвований, так и в виде организованной деятельности частных лиц и общественных организаций. Во многих странах благотворительность называют также филантропией. Это понятие происходит от древнегреческих «φίλος» — друг и «ἄνθρωπος» — человек, и означало просто любовь к человечеству. В германских языках используются следующие слова, обозначающие явления, сходные с русским словом «благотворительность»: английский — «charity», немецкий — «Wohltätigkeit», датский — «velgørenhed», норвежский — «veldedighet», шведский — «välgörenhet». Как можно заметить, в скандинавских языках, как собственно и в русском, слово «благотворительность» представляет собой кальку с немецкого «Wohltätigkeit», которое, в свою очередь, уходит корнями в латынь и древнегреческий.
Практика современной филантропии берет свои истоки в древнем мире, где сходные практики были частью социальных и религиозных структур. Здесь представляется необходимым провести небольшой экскурс в историю понятия «благотворительность». В частности, китайская классическая мысль превозносила добродетель благожелательности, а индуистские писания называли дарение обязательным долгом. Античные греки считали филантропию основой демократии, а в древних цивилизациях Африки к югу от Сахары взаимность и доброта к другим имели первостепенное значение. Коренные жители обеих Америк практиковали дарение, чтобы способствовать равновесию и гармонии, в то время как священные тексты иудаизма, христианства и ислама призывали верующих заботиться о нуждающихся. С течением времени понятия благотворительности и филантропии менялись в зависимости от исторических, социальных, политических и культурных обстоятельств. К XVIII веку города и села стали местами нового общественного порядка, что изменило подход к безвозмездной помощи нуждающимся. Потребность в городских центрах меняла и тех, кто отдавал, и тех, кто получал, а фокус отдачи сместился с религиозных орденов к государству и обеспечивал глобальный обмен действиями и идеями. Войны и революции XVIII-XIX вв. поставили перед благотворительностью новые вызовы: было необходимо решать вопросы улучшения условий и повышения качества человеческой жизни, именно тогда на первый план вышла общественная ответственность за всех нуждающихся, и частные пожертвования приобрели важное значение. Ближе к ХХ веку профессиональный класс филантропов и активистов, занимавшихся социальным обеспечением, предпринял изменения на уровне всего сообщества благотворителей. Их обмен теориями и практиками оказал далеко идущее влияние на новые методы дарения: появились более интегрированные, инклюзивные и эффективные виды благотворительности. Западная модель со своими концепциями филантропии повлияла на другие культуры и отчасти сформировала будущие методы благотворительности. Так, филантропия продолжала развиваться на протяжении всей середины XX века, реагируя на основные события столетия, и меняясь вместе с ними. Рост новых национальных государств в сочетании с глобальным экономическим спадом побудил правительства к более активному участию в социальном обеспечении, что привело к пересмотру роли частной благотворительности. После Второй мировой войны гражданские и правозащитные движения вышли на передний план, а благотворительные организации стали все чаще поддерживать интересы меньшинств. Глобальные сложности и различия, возникшие в этот период, сохраняются в филантропии и по сей день. Сегодня эта деятельность более организованная, профессиональная и глобальная. Филантропы и благотворители поддерживают искусство, строят образовательные учреждения и повышают уровень образования, борются с эпидемиями, оказывают помощь жертвам военных действий, катастроф и стихийных бедствий, восстанавливают экологию, помогают детям с ограниченными возможностями и выпускникам детских домов найти свой путь и построить достойную карьеру, и делают это различными способами. Частные лица вносят пожертвования, привлекаются волонтеры, различные организации берут на себя финансирование как локальных, так и глобальных проектов. С появлением технологий, благотворительность получила возможность не только получать средства новыми способами моментального обмена, но и нашла новые способы привлечения финансирования через социальные сети и Интернет-сайты. Теперь потенциального благотворителя можно привлечь, создав пост в одной из социальных сетей и запустив таргетированную рекламу, не обязательно просить напрямую — большую роль играют открытость, человеческие чувства и эмоции, правильный сторителлинг и четкое объяснение проблемы. Конечно, важно обладать навыками психологии, уметь выстраивать бизнес-стратегию, обладать дипломатичностью, чтобы договариваться с компаниями и частными лицами, но необходимо владеть и «словом». Согласно Максиму Горькому «слово — одежда всех фактов, всех мыслей», и в такой деятельности как благотворительность слово иногда играет решающую роль, поскольку им можно не только похвалить или заинтересовать, но и обидеть или оттолкнуть. В данном исследовании мы будем анализировать лексические единицы, чтобы сделать попытку выяснить то, как различаются лексика и стилистика в сфере фандрайзинга в России и Швеции, а также узнать, какие, характерные для определенной культуры, приемы используются с целью привлечения финансовой поддержки и благотворительной помощи, поскольку ранее это изучено не было — именно в этом заключается актуальность данной работы.
Цель работы — выявить основные особенности лексики, используемой в сфере привлечения финансирования в Швеции и России, с помощью анализа контента социальных сетей и Интернет-сайтов.
Для достижения цели были поставлены следующие задачи:
• Описать теоретическую базу исследования;
• Собрать корпус примеров на шведском и русском языках;
• Проанализировать лексические единицы с точки зрения лексикологии и стилистики;
• Определить, как различаются лексика и стилистика в сфере фандрайзинга в Швеции и в России.
Объектом исследования является лексика для привлечения финансирования в Швеции и России.
Предмет исследования — особенности данной лексики на примере благотворительности с точки зрения грамматики, лексикологии и стилистики.
В данном исследовании использовались общенаучные методы. Главными среди них были метод контент-анализа и компаративный метод. Контент-анализ был использован при изучении источников, в то время как компаративный метод помог автору сравнить отобранные в корпусе примеры лексических средств. Кроме того, в исследовании использовался комплексный методологический подход, так как лексика проанализирована не только с точки зрения лексикологии и стилистики, но в некоторых местах автор объясняет некоторые моменты сквозь призму культуры. В нашем исследовании на уровне практической разработки материала мы также, безусловно, прибегали и к анализу коммуникативного аспекта лексики и пользовались приемами, связанными с анализом возможных переводческих стратегий.
Материалом для теоретической части исследования работы известных авторов. В частности, базой для исследования стали работы по лексикологии С. С. Масловой-Лашанской и В. П. Беркова, которые являются экспертами в области скандинавских языков; труды по семиотике и лексикологии В. Дорошевского; труды по семантике и восприятию языка А. Саймон-Ванденберген, К. Эймер, Г. Миллера, Ф. Джонсона-Лэрда, М. Вулчановой, И. Фритц и др.; работы по психолингвистике и лексикографии Л. В. Щербы, И. А. Мельчука и А. К. Жолковского; труды специалистов по грамматике русского языка Д. Э. Розенталя, И. Б. Голуб и М. А. Теленковой; работы в области стилистики Б. В. Томашевского, Т. П. Плещенко, Н. В. Федотовой, Р. Г. Чечет, а также работы шведских лингвистов, специалистов в области стилистики и лексикологии П. Кассирера, К. Мёйера, С. Мальмгрена, Л. Мелина, С. Ланге и другие работы разных авторов.
Практическая часть исследования построена на материале контента социальных сетей и Интернет-сайтов некоторых благотворительных фондов, а именно: Greenpeace Sverige, SOS Barnbyar, UNICEF Sverige, WWF Sverige, Lilla barnets fond, Rädda barnen и одноименных фондов в России. Нами были выбраны именно эти фонды вследствие их международного значения, масштаба и безусловной хорошей репутации. Кроме того, важное значение имело наличие у некоторых фондов как шведоязычных, так и русскоязычных сайтов и страниц в социальных сетях, что дало бы нам возможно сравнить лексику и выяснить: является ли она уникальной и, соответственно, текст пишется специально под шведского и русского пользователя и потенциального благотворителя, или же текст представляет собой единый скрипт, переведенный на несколько языков.
Научная новизна исследования заключается в том, что в его ходе впервые были проанализированы лексические средства в сфере фандрайзинга на примере благотворительности не только шведских источников, но и русскоязычных. В работе рассматривались такие аспекты, как грамматика, лексикология и стилистика, был проведен сравнительный анализ лексических средств между собой. Кроме того, в исследовании вводится в научный оборот литература на шведском языке, шведские лексикографические ресурсы, а также самые новые и актуальные примеры лексических средств со шведских и русских Интернет-ресурсов, на которых и строится практическая часть исследования.
Теоретическая значимость работы заключается в синтезе результатов исследований как отечественных, так и зарубежных авторов, в использовании результатов исследования при дальнейшем изучении теории лексикологии и стилистики, а также при анализе специфических лексических средств в различных сферах человеческой деятельности.
Практическая значимость работы заключается в том, что результаты исследования могут быть использованы при дальнейшем, более крупном, изучении и разработке данной темы, при чтении лекционных курсов по лексикологии и стилистике, на практических занятиях по шведскому языку, а также могут быть полезны всем тем, кто интересуется темой шведской и русской благотворительности.
Тема благотворительности в целом была и остается актуальной, однако в настоящее время научная разработанность данной темы мала. Благотворительность чаще исследуют с экономической и психологической точек зрения, лингвистические же исследования крайне редкие в данной области. Нетрудно предположить, что язык социальных сетей и Интернет-сайтов в сфере благотворительности во многом схож с языком рекламы и СМИ — актуальной и весьма тщательно проработанной темой лингвистических исследований в наши дни. Ежегодно публикуется немалое число как прикладных, так и фундаментальных исследований различных аспектов языка рекламы: коммуникативного, лексикологического, стилистического и т.д.
Апробация исследования осуществлялась путем представления результатов работы в докладе «Лексика в сфере фандрайзинга (на материале шведского языка)» на XXIV Открытой конференции студентов-филологов Санкт-Петербургского Государственного Университета, проходившей с 19 по 24 апреля 2021 года, в секции «романо-германская филология».
Структура исследования определяется исследовательскими задачами. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка источников и литературы и приложения
По результатам анализа нашего корпуса примеров мы можем сделать следующие заключительные выводы:
В теоретической части исследования мы постарались раскрыть только некоторые аспекты лексикологии и стилистики, а также малую часть грамматики, а именно морфологии шведского языка, релевантные нашему исследованию. Выбор теоретических аспектов основывается на тех особенностях лексики, стилистики и грамматики, которые стали наиболее яркими и актуальными в практической части нашей работы.
В результате отбора лексики для анализа нам удалось собрать корпус, насчитывающий более 200 лексических единиц. Мы постарались сделать выборку наиболее актуальной лексики за определенный промежуток времени, а именно за время написания работы, однако к концу исследования на страницах в социальных сетях появилось еще больше информации, что, к сожалению, не позволяет нам обработать ее ввиду ограничений по времени и объему исследования. Тем не менее, мы считаем, что данного корпуса лексических единиц нам хватило для того, чтобы сделать сравнительный анализ, вписывающийся в критерии работы, кроме того, корпус примеров всегда можно дополнить, тем самым расширив академическое исследование, и углубиться в эту тему на следующих этапах ее разработки.
В процессе анализа корпуса лексических единиц, мы пришли к выводу, что лексика в большинстве случаев не является переводом единого скрипта, а пишется под носителя конкретного языка: шведского или русского. Кроме того, мы обнаружили очень малое количество калек и заимствований, а все, которые есть — из английского языка.
«Интимизация» шведского языка посредством проведения «du-reformen» в середине прошлого века очевидно является причиной того, что все шведские фонды в своих сообщениях чаще всего используют местоимение «du» (ты). Такое обращение на «ты» позволяет фондам создать дружественную атмосферу диалога, делает реципиента непосредственным участником событий, пробуждает ощущение причастности к проблеме, сокращая таким образом дистанцию и стирая границы в общении. Другие местоимения встречаются намного реже, особенно местоимение «ni» (вы) — его практически никогда не использовали. В русском языке ситуация совершенно иная — все фонды обращаются к дарителям более официально — на «вы». Это связано с тем, что в русском языке, в принципе, сохранена формальная манера общения между людьми разных возрастов и социальных статусов. Именно поэтому местоимение «ты» в сообщениях русскоязычных фондов — большая редкость, притом что язык русской рекламы все активнее адаптирует манеру обращения к клиенту на «ты».
Фонды зачастую предпочитают обращаться к потенциальным благотворителям без упоминания лексики, напрямую связанной с денежной сферой, и используют эвфемизмы, способные такую лексику заменить. Такая тенденция наблюдается в сообщениях как шведских, так и российских фондов, поскольку главная цель данных сообщений — пробудить в человеке лучшие качества, а именно, потребность оказать поддержку и помощь, принести что-то в дар. В шведских и российских фондах лидирующими стали слова hjälp — ‘помощь’, stöd — ‘поддержка’, и глаголы с тем же значением, особенно в форме повелительного наклонения, кроме того, у шведских фондов в качестве яркого примера эвфемизма выделяется слово «подарок» в разных вариантах его употребления: gåva, julklapp, present. В русском языке выделился глагол «действовать» в повелительном наклонении. Интересной особенностью стало то, что в шведских фондах, тем не менее, использовалась лексика, непосредственно связанная с денежными вопросами, в частности, существительные insamling — ‘сбор (средств)’, belopp — ‘сумма’, bidrag — ‘взнос’, а самым употребляемым глаголом стал ge — ‘дай’, ‘подари’, ‘пожертвуй’. Нам встретилось и слово pengar — ‘деньги’ само по себе, в то время как в сообщениях русскоязычных фондов слово «деньги» не использовалось, и, в принципе, употребление финансовой лексики было крайне редким, а самым популярным примером стали слова «пожертвование» и «пожертвовать». Из этого мы можем сделать вывод, что в Швеции и России фонды пытаются сделать акцент на лексике, которая может заменить слово «деньги», и используют для этого соответствующие существительные и глаголы. Можно сказать, что и в обеих странах фонды используют схожие синонимические ряды для эффективного привлечения финансирования.
Шведские фонды используют разные слова для обозначения потенциальных благотворителей, в зависимости от той формы поддержки, которую выбирают дарители. Среди названий нам встретилось много неологизмов, в числе которых были и те, которые сложно перевести на русский язык (månadsgivare, världsförälder). В русскоязычных фондах, наоборот, таких наименований крайне мало, в основном, используются глаголы в повелительном наклонении.
В процессе исследования нам удалось выделить две категории метафор, к которым прибегали фонды обеих стран, а именно, эмоционально-экспрессивные и образные. В шведских фондах было большое количество метафор из обеих категорий, в то время как в русских, наоборот, доминировали образные. Фонды прибегали к большому количеству метафор не только для сравнения явлений друг с другом, но, в нашем случае, для того, чтобы помочь потенциальным благотворителям взглянуть на проблемы под другим углом, подтолкнуть их к каким-либо действиям и переменам, пробудить различные ассоциации и эмоции, а также вызвать желание оказать помощь.
Большинство шведских неологизмов, которые нам удалось выделить в корпусе примеров, образованы путем основосложения, которое является одним из наиболее продуктивных способов словообразования в шведском языке. В русскоязычных примерах, наоборот, почти не было неологизмов, но один из найденных нами образован похожим способом — словослиянием.
Свое очередное подтверждение нашла пресуппозиция о том, что шведский язык обладает более фиксированным порядком слов, объясняющаяся тем, что в нем практически отсутствует падежная система, поэтому отношения между словами в предложении часто зависят от порядка слов. В русском же языке порядок слов относительно свободный, и в предложении допускаются разные варианты расположения компонентов, если при этом логика остается неизменной. Инверсия в русском языке чаще является стилистической, поскольку отношения между членами предложения регулируются падежными формами, в отличие от шведского языка. При сравнении шведского и русского языков использование инверсии не совсем параллельно и равнозначно, поскольку в шведском языке инверсия чаще грамматическая, а в русском языке чаще стилистическая. Все вышесказанное иллюстрируется в работе на примере синтаксиса в отобранных примерах.
В корпусе наших примеров самыми частотными стали глаголы в повелительном наклонении, это наблюдалось как в сообщениях на шведском языке, так и на русском. Использование императива очень важно для публицистического стиля, поскольку таким образом фонды могут привлечь внимание потенциальных благотворителей, а также побудить их на определенные действия. Различием здесь является лишь то, что глаголы в повелительном наклонении в шведских примерах стоят в форме второго лица единственного числа, то есть относятся к местоимению «ты», а в русскоязычных примерах они стоят во втором лице множественного числа, то есть относятся к местоимению «вы», что вновь отсылает нас к первому выводу об «интимизации» шведского языка и приверженности более формальному стилю в русском узусе.
Необходимо отметить следующий момент: отобранные нами благотворительные фонды чаще используют лексику для привлечения финансирования именно на своих официальных Интернет-сайтах, где есть специальные безопасные и конфиденциальные платежные формы, с помощью которых можно оформить подписку или оставить пожертвование. На таких сайтах можно прочитать всё о деятельности фонда, о том, кому они помогают и куда идут средства, часто именно там можно найти официальные документы и отчеты. В социальных сетях фонды ведут больше просветительскую деятельность, где рассказывают, почему важно помогать, куда идут средства и что мы можем сделать, чтобы улучшить ситуацию или принять участие в кампании, рассказывают большое количество историй и примеров из жизни «подопечных», выкладывают результаты каких-либо акций, рассказывают актуальные новости. Это связано с тем, что не во всех социальных сетях политика компаний позволяет вести финансовую деятельность. Facebook такую деятельность разрешает, однако кнопки «пожертвовать» на страницах в Instagram есть лишь у фондов Rädda barnen и Lilla barnets fond, у фонда UNICEF можно увидеть кнопку «открыть магазин». Во всех остальных случаях в описании профиля прикреплена ссылка на официальный сайт. Политика ВКонтакте тоже разрешает делать пожертвования, поэтому кнопка «пожертвовать» была активна практически у всех выбранных нами фондов. Можно сказать, что официальные Интернет-сайты остаются главной электронной площадкой фондов для получения финансирования, а социальные сети являются лишь вспомогательным инструментом в этом деле.
Таким образом, мы завершили анализ лексики для привлечения финансирования в Швеции и России на примере сферы благотворительности и выделили ее особенности с точки зрения грамматики, лексикологии и стилистики. Хочется надеяться, что в будущем благотворительность станет более популярной сферой для изучения с точки зрения лингвистики, а современные технологии, Интернет и социальные сети позволят стать данной деятельности еще более прозрачной, чтобы люди могли полностью доверять и не бояться поддерживать некоммерческие организации финансово, тем самым совершая замечательные и добрые поступки, которые могут изменить не только жизнь отдельного ребенка или взрослого человека, но и целой планеты.
Источники:
Официальная страница Вконтакте Детские деревни SOS [Электронный ресурс] // VK.com URL:
Официальная страница Вконтакте Greenpeace в России [Электронный ресурс] // VK.com URL:
Официальная страница Вконтакте WWF [Электронный ресурс] // VK.com URL:
Официальная страница в Facebook Greenpeace Sverige [Электронный ресурс] // Facebook.com URL:
Официальная страница в Facebook UNICEF России [Электронный ресурс] // Facebook.com URL:
Официальная страница в Instagram Детские деревни — SOS [Электронный ресурс] // Instagram.com URL:
Официальная страница в Instagram Greenpeace Russia [Электронный ресурс] // Instagram.com URL:
Официальная страница в Instagram Greenpeace Sverige [Электронный ресурс] // Instagram.com URL:
Официальная страница в Instagram SOS Barnbyar Sverige [Электронный ресурс] // Instagram.com URL:
Официальная страница в Instagram UNICEF Sverige [Электронный ресурс] // Instagram.com URL:
Официальный сайт Детские деревни — SOS в России [Электронный ресурс] // SOS-dd.ru URL:
Официальный сайт ЮНИСЕФ в России [Электронный ресурс] // UNICEF.org URL:
Официальный сайт Greenpeace в России [Электронный ресурс] // Greenpeace.ru URL:
Официальный сайт Greenpeace в Швеции [Электронный ресурс] // Greenpeace.org URL:
Официальный сайт Lilla barnets fond [Электронный ресурс] // Lillabarnet.se URL:
Официальный сайт Rädda barnen в Швеции [Электронный ресурс] // Räddabarnen.se URL:
Официальный сайт SOS Barnbyar в Швеции [Электронный ресурс] // SOS-Barnbyar.se URL:
Официальный сайт UNICEF в Швеции [Электронный ресурс] // Unicef.se URL:
Официальный сайт WWF в России [Электронный ресурс] // WWF.ru URL:
Официальный сайт WWF в Швеции [Электронный ресурс] // WWF.se URL:
Литература
Арутюнова Н. Д. Функциональные типы языковой метафоры / Н. Д. Арутюнова // Известия Академии наук СССР. Серия литературы и языка. — М., 1978. — Т. 37. — №4. — С. 333—343.
Балканов И. В. Словарь как справочник, текст и коммуникативная система / И. В. Балканов // Филологические науки. Вопросы теории и практики. — Тамбов, 2017. — № 3(69). — Ч. 1. — С. 53—57.
Берков В. П. Норвежская лексикология: Учебное пособие / В. П. Берков — СПб.: Изд-во С.-Петербург. ун-та, 1994. — 184 с.
Бикмуканова С. И. Публицистический стиль и его функционирование [Электронный ресурс] // Science time. Режим доступа: (Дата обращения: 11.05.2021)
Благотворительность [Электронный ресурс] // Большая российская энциклопедия. Режим доступа: (Дата обращения: 01.03.2021)
Галеева Т. И., Казиахмедова С. Х., Янова Е. А. Явление полисемии как феномен лингвистики [Электронный ресурс] // Вестник Удмуртского университета, 2017. — Т. 27. — Вып. 5. Режим доступа: (Дата обращения: 20.01.2021)
Гаркавая Л. Омонимия и полисемия: описание понятий, различия, особенности употребления [Электронный ресурс] // fb.ru Режим доступа: (Дата обращения: 22.01.2021)
Горький М. Беседа с молодыми [Электронный ресурс] // Lib.ru Режим доступа: (Дата обращения: 06.03.2021)
«Детские деревни – SOS» ищут партнера для проведения теста акции Face to face [Электронный ресурс] // Детские деревни – SOS. Режим доступа: (Дата обращения: 07.04.2021)
Дорошевский В. Элементы лексикологии и семиотики / Авториз. пер. с польск. В. Ф. Конновой. — М.: Прогресс, 1973. — 286 с.
Какие бывают средства выразительности речи [Электронный ресурс] // wiki.fenix.help Режим доступа: (Дата обращения: 10.02.2021)
Как определить стили и типы речи? [Электронный ресурс] // Rgiufa.ru Режим доступа: (Дата обращения: 11.05.2021)
Лексикография [Электронный ресурс] // Большая российская энциклопедия. Режим доступа: (Дата обращения: 28.01.2021)
Лексические средства выразительности речи [Электронный ресурс] // Obrazovaka.ru Режим доступа: (Дата обращения: 03.05.2021)
Маслова-Лашанская С. С. Лексикология шведского языка: Учебное пособие / Под ред. А. В. Савицкой. — 2 изд., испр. и доп. — СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2011. — 240 с.
Мельчук И. А. Толково-комбинаторный словарь русского языка [Электронный ресурс] // American Councils for International Education ACTR / ACCELS. Russian Language Journal. — 1984. — Vol. 38. — No. 129/130. — Pp. 189—198. Режим доступа: (Дата обращения: 02.02.2021)
Плещенко Т. П., Федотова Н. В., Чечет Р. Г. Стилистика и культура речи — / Под ред. П. П. Шубы. — Минск: ТетраСистемс, 2001. — 544 с.
Происхождение слова стиль [Электронный ресурс] // Этимологические онлайн-словари русского языка. Режим доступа: (Дата обращения: 10.02.2021)
Путятина Е. И. Контекстуальная синонимия в тексте и его дискурсе [Электронный ресурс] // Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова — 2016. — №4. Режим доступа: (Дата обращения: 17.02.2021)
Розенталь Д. Э., Голуб И. Б., Теленкова М. А. Современный русский язык: Учебное пособие для студентов-филологов заочного обучения / Д. Э. Розенталь, И. Б. Голуб, М. А. Теленкова. — М.: Высш. шк., 1991. — 559 с.
Савицкая А. В. Аффиксация или основосложение? / А. В. Савицкая // Скандинавская филология — Спб., 2006. — № 8. — С. 75—84.
Стилистика [Электронный ресурс] // Большая российская энциклопедия. Режим доступа: (Дата обращения: 10.02.2021)
Толстой А. Н. «Слово есть мышление» [Электронный ресурс] // Tolstoy-a-n.lit-info.ru Режим доступа: (Дата обращения: 31.03.2021)
Томашевский Б. В. Стилистика: учебное пособие / Б. В. Томашевский — 2 изд., испр. и доп. — Ленинград: Изд-во Ленинградского ун-та, 1983. — 288 с.
Функциональный стиль [Электронный ресурс] // Лингвистический энциклопедический словарь. Режим доступа: (Дата обращения: 11.05.2021)
Щерба Л. В. Языковая система и речевая деятельность / Под ред. Л. Р. Зиндер, М. И. Матусевич. — Ленинград: Наука, 1974. — 428 с.
A History of Modern Philanthropy [Электронный ресурс] // National Philanthropic Trust. Режим доступа: (Дата обращения: 06.03.2021)
Cassirer P. Stilistik & stilanalys — Borås: Natur och Kultur, 1993. — 240 s.
Cassirer P. Stilistiken — Ödåkra: Retorikförlaget, 2015. — 221 s.
Hedra med minnesgåva [Электронный ресурс] // Hjärnfonden. Режим доступа: (Дата обращения: 03.05.2021)
Hellstrum E. How the Swedish language lost its formality [Электронный ресурс] // Sweden.se Режим доступа: (Дата обращения: 03.03.2021)
How Language Shapes Our Perception of the World [Электронный ресурс] // Argosmultilingual.com Режим доступа: (Дата обращения: 10.02.2021)
Malmgren S. Svensk lexikologi — Lund: Studentlitteratur, 1994. — 150 s.
Melin L., Lange S. Att analysera text — Lund: Studentlitteratur, 1985. — 176 s.
Milićević J. A short guide to the meaning-text linguistic theory // Journal of Koralex, Vol. 8, 2006. Pp. 187—233.
Miller G., Johnson-Laird P. Language and perception // Review by Harris R., Journal of Linguistics, Vol. 14, Issue 2, 1978. Pp. 342—347.
Möijer K. Svensk språkstil. Stil & stilanalys — Falköping: Ekelunds Förlag AB, 1994. — 144 s.
Mugglestone L. Dictionaries: A Very Short Introduction — New York: Oxford University Press Inc., 2011. — 160 p.
Ord [Электронный ресурс] // Svenska Akademiens Ordböcker. Режим доступа: (Дата обращения 24.01.2021)
Simon-Vandenbergen A., Aijmer K. The Semantic Field of Modal Certainty — Berlin: Walter de Gruyter GmbH & Co., 2007. — 395 p.
Swedish word of the day: julklapp [Электронный ресурс] // Thelokal.se Режим доступа: (Дата обращения: 15.04.2021)
Vad är pronomen? [Электронный ресурс] // Ordklasser.se Режим доступа: . (Дата обращения: 12.05.2021)
Vulchanova M., Vulchanov V., Fritz I. Language and perception: Introduction to the Special Issue “Speakers and Listeners in the Visual World” // Journal of Cultural Cognitive Science 3, 2019. Pp. 103—112. Режим доступа: (Дата обращения: 10.02.2021)
Словари и энциклопедии
Большая Российская энциклопедия [Электронный ресурс] // Bigenc.ru Режим доступа: (Дата обращения: 01.05.2021)
Рыжкова-Гришина Л. В., Гришина Е. Н. Художественные средства. Изобразительно-выразительные средства языка и стилистические фигуры речи: словарь / Л. В. Рыжкова-Гришина, Е. Н. Гришина. — М.: ФЛИНТА, 2015. — 337 с.
Norstedts ryska ordbok [Электронный ресурс] // Norstedts.se Режим доступа: (Дата обращения: 01.05.2021)
Svenska Akademiens ordböcker [Электронный ресурс] // Svenska.se Режим доступа: (Дата обращения: 01.05.2021)
Synonymer [Электронный ресурс] // Synonymer.se Режим доступа: (Дата обращения: 01.05.2021)
Читать «Особенности лексики для привлечения финансирования в России и Швеции (на основе контента социальных сетей и Интернет-сайтов)»
Последние выполненные заказы
Хочешь уникальную работу?
Больше 3 000 экспертов уже готовы начать работу над твоим проектом!
5 (91 отзыв)
5 (154 отзыва)
5 (18 отзывов)
4.5 (9 отзывов)
4.9 (20 отзывов)
4.7 (82 отзыва)
4 (15 отзывов)
4.8 (1033 отзыва)
5 (145 отзывов)
