Становление повседневности в период революции 1917 года (на примере личных источников столичной интеллигенции)
Предмет данного исследования составляет переустановка повседневности петроградской и московской интеллигенции в период с начала Первой мировой войны в 1914 году по 1929 год, когда трансформация структур завершилась и была сформирована новая советская повседневность. Изменения были вызваны, в первую очередь, политическими событиями, а также экономическим и социокультурным кризисами. Наибольшее влияние на структуры повседневности оказал дефицит продовольствия и проблемы снабжения городов, в связи с чем начался повсеместный голод среди интеллигенции и резкое ухудшение условий жизни. Переустановка дореволюционной повседневности была обусловлена переходом от капитализма к социализму, а также была связана со стремлением новой власти ликвидировать классовые различия среди населения.
Данное исследование предполагает анализ источников личного происхождения и выявление наиболее подверженных кризису и изменениям структур повседневности. Работа состоит из введения, пяти глав и заключения. Первая глава предполагает изучение методов анализа источников личного происхождения. Вторая глава посвящена предметным структурам повседневности, а именно: питанию, жилищу и условиям жизни, одежде и внешнему виду, транспорту и средствам передвижения. В третьей главе рассмотрены трансформации трудовой и досуговой деятельности интеллигентов. В четвертой главе были предприняты попытки выявления признаков кризиса через анализ реакции и ожиданий от будущего авторов изучаемых текстов. Предметом пятой главы является рассмотрение и анализ категорий публичного и личного в повседневности. В заключении подведены итоги данного исследования.
Одним из наиболее обсуждаемых периодов российской истории как на уровне общественности, так и в научной среде является начало XX века и конкретно — период революций 1917 года. В результате столкновения интересов разных социальных групп и социокультурных противоречий в государстве и обществе произошли переломные события, которые привели к переустановке ценностных ориентиров и формированию новых направлений развития социума. За двадцать лет общество прошло через мировую войну, свержение монархии, борьбу за власть внутри страны, массовые беспорядки, стачки и митинги, приход к власти большевиков, гражданскую войну, белый и красный террор, иностранную военную интервенцию, болезненный переход от капитализма к социализму, военный коммунизм, НЭП, голод и дефицит. Всё это радикальным образом затронуло практически каждого и впоследствии повлияло на наиболее стабильные и устойчивые процессы в жизни человека – повседневность.
Повседневность представляет собой многоуровневую структуру человеческой деятельности, направленной на удовлетворение потребностей человека и реализацию его способностей, выполняющей функцию стабилизации и адаптации к новым жизненным условиям. Повседневность, несмотря на свою устойчивость, также является структурой довольно динамической и изменяющейся под воздействием политических, экономических и социокультурных причин. Одновременно она содержит в себе область микроуровня, то есть субъективного, ограниченного средой одного индивида или социальной группы, и область макроуровня — совокупность устоявшихся в конкретном обществе в конкретный период времени отношений, ценностей и традиций. Эти две области активно взаимодействуют между собой: макроуровень вносит изменения в микроуровень путем изменения структур повседневности под влиянием политических и экономических отношений, возникновения новых способов коммуникации, распространения технических средств и достижений научно-технического прогресса. Влияние микроуровня на макроуровень измеряется общественным запросом на изменения. Взаимодействие между этими двумя областями резко усиливается во время социальных, политических и экономических кризисов, в результате которых происходит переустановка структур повседневности, формируются новые культурные формы. Именно поэтому наибольший интерес для исследователей представляет повседневность в период кризисов и последующих трансформаций общества. Наиболее ярким и контрастным периодом российской истории является смена “эпох” — революции 1917 года и последующий переход от капиталистической системы к социалистической.
С начала Первой мировой войны в 1914 году и до конца 1920-х годов переустановка повседневности затронула все слои населения. Но наиболее интересные трансформации происходили в среде городской интеллигенции в связи с ее пограничным состоянием между буржуазией и работниками умственного труда. С одной стороны, эта среда не была однородной: наряду с мелкобуржуазными врачами и учителями к интеллигентам относились и представители богемы и творческая элита, которые являлись также частью привилегированного класса. С другой же стороны, большевики видели в них возможность для просвещения пролетариата. Будучи самой образованной частью социума, интеллигенция могла встать на службу новой власти, принести пользу в формировании новых советских интеллектуалов и продвигать прогрессивные социальные идеалы. Более того, многие большевики сами были выходцами из интеллигентов. Из-за подобных противоречий и неоднородности, среди образованных слоев населения по-разному трансформировалась повседневность.
Интеллигенция того периода оставила после себя богатый материал в виде источников личного происхождения — писем, заметок, дневников, записных книжек и мемуаров. Такие тексты вызывают особый интерес среди историков, литературоведов, психологов, антропологов, культурологов и других исследователей. В вопросах изучения повседневности данный тип источников может быть полезен для реконструкции условий жизни и бытовой деятельности. Помимо конкретных описаний повседневной среды, тексты зачастую содержат и авторскую оценку своего окружения, эмоциональную реакцию на изменения. В дневниках и мемуарах прослеживается довольно длительный период жизни одного человека, поэтому можно зафиксировать трансформацию повседневности на протяжении времени, выявить появление новых структур в процессе. В связи с тем, что представители интеллигенции активно описывали свою жизнь в 1917 году и в раннесоветский период, произведя тем самым “мемуарный взрыв”, для данной исследовательской работы был выбран тип источников личного происхождения. Кроме того, опыт изучения повседневности в динамике на основе личных материалов недостаточно разработан в современной науке.
Тема раннесоветской повседневности изучается с разных сторон. В отечественной науке выделяются следующие подходы: историография и реконструкция общих процессов, изучение отдельных социальных групп и структур повседневности, концепции девиантного поведения. Особое место занимают работы Н.Б. Лебиной “Повседневная жизнь советского города: нормы и аномалии 1920-1930-е годы”, “Советская повседневность: нормы и аномалии. От военного коммунизма к большому стилю” и другие, в которых повседневность исследуется через инверсию норм и аномалий. Монография И.Б. Орлова “Советская повседневность: исторический и социологический аспекты становления” представляет собой обширный обзорный материал разных структур. Следует также упомянуть коллективную монографию Кринко Е.Ф., Тажидиновой И.Г., Хлыниной Т.П. “Повседневный мир советского человека 1920-1940-х гг.: жизнь в условиях социальных трансформаций”, в которой изучены практики и категории повседневного мышления.
Среди исторических исследований повседневности выделяются коллективная монография С.В. Ярова, Е.М. Балашова, В.И. Мусаева, А.И. Рупасова “Петроград на переломе эпох. Город и его жители в годы революции и гражданской войны”, работа Шевченко М.В. “Городская жизнь в Петроградский газетах 1917 года” и диссертация Аксенова В.Б. “Повседневная жизнь Петрограда и Москвы в 1917 году”.
Из структур повседневности наиболее изучены питание исследователями Чистиковым А.Н. и Сохань И.В. и жилище – Герасимовой Е.Ю., Смирновой Т.М. и Орловым И.Б. Архитектуровед М.Г. Меерович в работах “Очерки истории жилищной политики в СССР 1917-1941 гг.”, “Жилищная политика в СССР и ее реализация в архитектурном проектировании (1917-1941 гг.)” и других рассматривает жилище с позиций истории архитектуры.
Повседневность советского человека в 1920-1930-е годы в условиях конфликта частной жизни и коллективистской идеологии изучается в сборнике статей “Early Life in Early Soviet Russia: Taking the Revolution Inside”, вышедшем в 2006 году под редакцией Кристина Киаэр (Kiaer Ch.) и Эрика Неймана (Naiman E.). Вопросы поиска идентичности и адаптации бывших дворян к жизни в новом советском обществе рассматриваются в статье “The problems of “becoming Soviet”: former nobles in the Soviet society 1917-1941” Мэтью Рэндла (Rendle M.). Из опубликованного на русском языке стоит выделить монографии Хоффманна Д.Л. “Взращивание масс. Модерное государство и советский социализм 1914-1939” и Кларк К. “Петербург, горнило культурной революции”, в которых также затронута тема городской повседневности.
Что касается степени изученности темы становления советской повседневности интеллигенции, то ценность данного исследования заключается в том, что впервые проводится микроанализ в динамике переустановки повседневности на основе личных материалов интеллигенции Петрограда и Москвы. В работах, использованных при написании, ранняя советская повседневность рассматривается в основном с момента начала проведения политики военного коммунизма, а важный период Первой мировой войны и 1917 года для определения причин социокультурных сдвигов в условиях жизни не затрагивается. Более того, в качестве материала для анализа чаще всего используются разнообразные исторические документы, которые иллюстрируются и дополняются текстами воспоминаний и дневников, не выступающими в качестве основного материала. В связи с этим, целью данного исследования является изучение трансформации и переустановки повседневности в динамике на материале источников личного происхождения петроградской и московской интеллигенции. Главными задачами исследования являются:
Изучение методов работы с личными материалами, общий сбор и анализ текстов личного происхождения;
Реконструкция структур повседневности интеллигенции с 1914 по 1929 гг. с последующим анализом предметных структур, трудового быта и досуга;
Анализ повседневного мышления и выявление наиболее кризисных структур через изучение оценок, реакций и ожиданий интеллигенции;
Анализ категорий “личного” и “публичного” в повседневном в динамике и определение их границ.
В заключении хотелось бы озвучить основные выводы, сделанные в ходе данного исследования. В связи с экономическими, политическими и социальными проблемами повседневность столичной интеллигенции в период революций претерпела изменения, была лишена стабильности и ценности. Многие дореволюционные культурные формы были преобразованы соответственно политическим изменениям и возникли новые, которые составили раннюю советскую повседневность.
В сфере предметного быта происходили самые крупные сдвиги, связанные с переходом от капиталистической системы к социалистической, попытками уничтожения классовых различий и буржуазных устоев общества, недостаточным снабжением городов и товарным дефицитом, неудачами новой власти в проведении жилищной и продовольственной политики. Признаки кризиса выявлены в вопросах питания, условий проживания и транспорта. Вследствие переустройства общества, ликвидации сословной системы и освобождения угнетаемых классов представители буржуазной и мелкобуржуазной интеллигенции были лишены помощи прислуги, поэтому в их повседневной жизни возникли новые виды бытовой деятельности – приготовление пищи и уборка жилых помещений.
В условиях кризиса, дефицита и переустановки повседневности трудовая и досуговая деятельность обеспечивали стабильность существования интеллигента. Несмотря на то, что трудовой и внерабочий быт также подвергся значительным изменениям, участие в таких видах деятельности позволяло наиболее эффективно адаптироваться к новым условиям. Вынужденный переход богемы и творческой интеллигенции от свободного творчества и гонорарного заработка к работе в учреждениях и пайкам сказался на общих условиях жизни и нарушил привычный уклад, однако к середине периода НЭПа новый тип труда был оповседневнен и стереотипизирован. Досуг и отдых в большей мере выполняли функцию стабилизации помимо рекреации и коммуникации. Повседневный отдых в кругу семьи и домашний праздники во многом сохранили черты дореволюционной культуры. Сфера развлечений в соответствии с новыми порядками стала доступна массам разного происхождения, в связи с чем изменилась в целом публика театров, кинематографа, кафе и прочих заведений. В период военного коммунизма многие рестораны и трактиры были закрыты, появился новый для интеллигенции тип заведений общественного питания — столовые, поэтому практика совместного приема пищи практически потеряла свое досуговое значение.
Старые дореволюционные праздники по большему счету вынесены из сферы общественного в частную жизнь, что произошло с праздниками религиозного происхождения. Обряды крещения, свадьбы и похорон были секуляризированы, ведение актов гражданского состояние перешло от церкви к власти, однако в первое десятилетие после революции большинство представителей интеллигенции следовали обрядовым традициям, например, совмещали оформление гражданского брака с венчанием. Новые советские праздники, такие как Первое мая и День Октябрьской революции, были восприняты интеллигенций в основном негативно в связи с сохранившейся дистанцией между ними и низшими слоями населения, ярко выраженным индивидуализмом и нежеланием участвовать в коллективных практиках, а также из-за несогласия с властью.
В ходе анализа картины мира, эмоциональной реакции и ожиданий интеллигенции в текстах личного происхождения были выявлены наиболее подверженные кризису структуры повседневности, которые формировали оптимистический или пессимистический образ будущего. Питание, условия проживания и трудовая деятельность вызывали наибольшие опасения среди интеллигенции, из чего следует вывод, что именно эти структуры подверглись крупным сдвигам и кризисным изменениям.
На рубеже XIX-XX веков возник кризис личности, распространенный среди интеллигенции. Основной причиной этого стало противоречие между усиленным индивидуализмом и общей социализацией жизни, которое продолжило свое развитие и в ранний советский период. В связи с этим также происходила трансформация категорий “публичного” и “личного” в повседневности. Интеллигенция, изначально ограниченная частной сферой жизни, все чаще сталкивалась с общественным в очередях-“хвостах”, во время массовых беспорядков на улицах и в общественных пространствах. Из-за тенденций установления коллективного типа отношений большое развитие получила сфера неформально публичного. За выход из частного новый тип коллективной деятельности подвергался критике со стороны недовольных новой властью интеллигентов. В связи с кризисной ситуацией трансформациям подверглось отношение к телу как части интимной сферы человека, а столкновение с чужим телом в сфере “публичного” стало вызывать меньше отторжения.
Таким образом, в ходе анализа 38 источников личного происхождения — мемуаров, дневников и писем – были выявлены подвергшиеся наибольшим изменениям структуры повседневности интеллигенции Петрограда и Москвы с 1914 по 1929 гг. и был зафиксирован и изучен кризисный период перехода от дореволюционной повседневности к советской.
Библиографический
Владимир Амфитеатров-Кадашев. Страницы из дневника / Публикация С.В. Шумихина // Минувшее. Т. 11. — М. — СПб.: Atheneum — Феникс, 1992. — С. 119-198.
Андреев Л.Н. S.O.S.: Дневник (1914-1919); Письма (1917-1919); Статьи и интервью (1919); Воспоминания современников (1918-1919). — М. — СПб.: Atheneum — Феникс, 1994. — 598 с.
Анненков Ю.П. Дневник моих встреч. М.: “Захаров”, 2001. — 510 с.
Николай Анощенко. Из воспоминаний / Публикация Р. Янгирова // Минувшее. Т. 20. — Париж: Atheneum, 1996. — С. 435-634..
Бенуа А.Н. Мои воспоминания в 2-х т. — М.: Издательство “Наука”, 1980. — 1492 с.
Вертинский А.Н. Дорогой длинною… — М.: Правда, 1990. — 576 с.
Надежда Вольпин. Блудный сын. 1923-1925. Воспоминания о Сергее Есенине / Публикация Г. Маквея // Минувшее. Т. 12. — М. — СПб.: Atheneum — Феникс, 1993. — С. 189-215.
М.О. Гершензон. Письма к Льву Шестову (1920-1925) / Публикация А .д’Амелиа и В.Аллоя // Минувшее. Т. 6. — Париж: Atheneum, 1988. — С. 7-53.
Гиппиус З.Н. Дневники. — М.: “Захаров”, 2017. — 528 с.
Готье Ю.В. Мои заметки. — М.: ТЕРРА, 1997. — 592 с.
Грудцова О.С. Довольно, я больше не играю… / Публикация Е.М.Царенковой, предисловие и примечания А.Л.Дмитренко // Минувшее. Т. 19. — М. — СПб.: Atheneum — Феникс, 1996. — С. 7-132.
М.Н. Жемчужникова. Воспоминания о Московском антропософском обществе (1917-1923) / Публикация Дж. Мальмстада // Минувшее. Т. 6. — Париж: Atheneum, 1988. — С. 237-312.
Кривошеина Н.А. Четыре трети нашей жизни. — М.: Русский путь, 1999. — 288 с.
Михаил Кузмин. Дневник 1921 года / Публикация Н.А. Богомолова и С.В. Шумихин // Минувшее. Т. 12. — М. — СПб.: Atheneum — Феникс, 1993. — С. 423-493; Минувшее. Т. 13. — М. — СПб.: Atheneum — Феникс, 1993. — С. 457-522.
Константин Локс Повесть об одном десятилетии (1907-1917) // Минувшее. Т. 15. — М. — СПб.: Atheneum — Феникс, 1994. — С. 7-162.
Б.Н. Лосский Наша семья в пору лихолетья 1914-1922 // Минувшее. Т. 11. — М. — СПб.: Atheneum – Феникс, 1992. — С. 119-198; Минувшее. Т. 12. — М. — СПб.: Atheneum — Феникс, 1993. — С. 28-167.
Лосский Н.О. Воспоминания: Жизнь и философский путь. — М.: Викмо — Русский путь, 2008. — 400 с.
Мандельштам Н.Я. Вторая книга. — М.: Московский рабочий, 1990. — 562 с.
М.М. Могилянский. Кабаре “Бродячая собака” / Публикация А. Сергеева // Минувшее. Т. 12. — М. — СПб.: Atheneum — Феникс, 1993. — С. 168-187.
Судьба Юрия Никольского (Из писем Ю. А.Никольского к семье Гуревич и Б. А.Садовскому. 1917-1921) / Публикация С.В.Шумихина // Минувшее. Т. 19. — М. — СПб.: Atheneum — Феникс, 1996. — С. 135-198.
Одоевцева И.В. На берегах Невы. — М.: “Художественная литература”, 1988. — 334 с.
А.И. Оношкович-Яцына. Дневник 1919-1927 / Публикация Н.К. Телетовой // Минувшее. Т. 13. — М. — СПб.: Atheneum — Феникс, 1993. — С. 355-456.
Петроградские интеллигенты нач. XX века “Письма семьи Аладжаловых”. Из архива Ю.Р. Канского. URL:(дата обращения: 19.04.2019)
Б.М. Прилежаева-Барская Бродячая Собака / Публикация Р.Д.Тименчик // Минувшее. Т. 23. — М. — СПб.: Atheneum — Феникс, 1998. — С. 381-418.
Сергей Радлов. Воспоминания о Театре народной комедии / Публикация П.В. Дмитриева // Минувшее. Т. 16. — М. — СПб.: Atheneum — Феникс, 1994. — С. 80-101.
Алексей Ремизов. Дневник 1917-1921 / Подг. текста А.М. Грачевой и Е.Д. Резникова. Вступ. заметка и комм. А.М. Грачевой // Минувшее. Т. 16. — М. — СПб.: Atheneum — Феникс, 1994. — С. 407-549.
Сорокин П.А. Дальняя дорога: Автобиография. — М.: Московский рабочий; ТЕРРА, 1992. — 303 с.
М.Н.Стоюнина. Воспоминания / Публикация Б.Н. Лосского // Минувшее. Т. 7. — Париж: Atheneum, 1989. — С. 375-413.
Письма Е.В.Тарле — В.Э.Грабарю / Публикация Б.С.Каганович // Минувшее. Т. 23. — М. — СПб.: Atheneum — Феникс, 1998. — С. 263-294.
Тэффи Н.А Воспоминания // Собрание сочинений: В 5 т. Т. 5: Земная радуга; Сборник рассказов; Воспоминания. — М.: Книжный клуб Книговек, 2011. — 400 с.
Н.Ю. Фиолетова. История одной жизни // Минувшее. Т. 9. — Париж: Atheneum, 1990. — С. 7-105.
Дневниковые записи Даниила Хармса / Публикация А.Устинова и А.Кобринского // Минувшее. Т. 11. — М. — СПб.: Atheneum — Феникс, 1992. — С. 417-583..
Р.М. Хин-Гольдовская. Из дневников 1913-1917 / Предисловие и публикация Е. Б. Коркиной. Примечания А.Й.Добкин // Минувшее. Т. 21. — М. — СПб.: Atheneum — Феникс, 1997. — С. 521-596.
Письма В.Ф. Ходасевича к В.Г. Лидину (1917-1924) / Публикация И. Андреевой // Минувшее. Т. 14. — М. — СПб.: Atheneum — Феникс, 1993. — С. 414-438.
Чуковский К.И. Дневник (1901-1929). — М.: “Советский писатель”, 1991. — 544 с.
Рудин из Брюсовского института (Письма Г. А.Шенгели М.М.Шкапской. 1923-1932) / Публикация С.Шумихина // Минувшее. Т. 15. — М. — СПб.: Atheneum — Феникс, 1994. — С. 248-282.
Шкловский В.Б. Жили-были. — М.: “Советский писатель”, 1966. — 552 с.
Николай Энгельгардт из Батищева. Эпизоды моей жизни / Публикация С.В.Шумихина // Минувшее. Т. 24. — М. — СПб.: Atheneum — Феникс, 1998. — С. 7-120.
Последние выполненные заказы
Хочешь уникальную работу?
Больше 3 000 экспертов уже готовы начать работу над твоим проектом!
5 (154 отзыва)
4.9 (5 отзывов)
4.5 (330 отзывов)
5 (285 отзывов)
5 (188 отзывов)
5 (8 отзывов)
5 (8 отзывов)
5 (22 отзыва)
4.9 (826 отзывов)
