Стратегическая культура во внешней политике Китайской Народной Республики

Во введении характеризуются актуальность темы исследования,
анализируется степень ее научной разработанности, определяются объект и
предмет, цель и задачи исследования, излагаются научная новизна работы,
теоретическая и практическая значимость, положения, выносимые на защиту.
В первой главе «Политический феномен стратегической культуры
Китая» дается характеристика китайской стратегической культуры как
явления и понятия, изучается положение китайской стратегической культуры
в системе национальных ценностей.
В первом параграфе «Китайская стратегическая культура как явление
и понятие» констатируется, что традиционная культура и ее влияние на
политику изучались еще до концептуализации понятия «стратегическая
культура» западными учеными. Китай закономерно заинтересовал западные
научные круги своей «каноничностью» и оптимальностью для наложения на
стратегико-культурную призму восприятия национальной внешней политики.
В связи с этим в начале XXI в. понятие «стратегическая культура» прошло
сквозь фильтр китайского научного восприятия вслед за китаизацией
марксизма и других понятий и теорий и стало концепцией китайского
принципа «гармонии», китаецентризма, особого понимания истории и
исключительно «добродетельного» применения силы для восстановления
равновесия в мире в конфуцианском стиле.
Китайская стратегическая культура может быть определена как особый
внешнеполитический взгляд китайского народа на решение проблем
национальной безопасности, восприятие угрозы, убеждения о природе силы
для реагирования на возникающую острую ситуацию, детерминирующий
поведение Китая на международной арене, которое имеет ярко
протекционистский характер в отношении внешне- и внутреннеполитических
ценностей и интересов.
Подходы к китайской стратегической культуре говорят о ее
двойственной сущности: в зависимости от текущих интересов китайский
народ занимает роль агрессора (пацифистский подход) или защитника
(наступательный подход), дабы оказаться в выигрышной позиции.
Китайская картина мира и восприятие времени как отличительные черты
китайской стратегической культуры определяют ее характеристики, к
которым относятся: преемственность и передача этой культуры из поколения
в поколение; отсутствие идеи гегемонизма, стремление к космополитизму;
народный характер.
Понимание времени и хронологии в сочетании с сильной исторической
памятью являются отражением стратегического мышления китайского
народа, которое зиждется на постановке целей государства и их достижении.
Данное обстоятельство обуславливает масштабность целеполагания
внешнеполитического курса современной Китайской Народной Республики.
Во втором параграфе «Стратегическая культура в системе
национальных ценностей Китая» обосновывается, что КНР с ее многовековой
историей представляет собой довольно устойчивую в культурном плане
общность с ценностями, которые сформировались задолго до нашей эры.
Национальные ценности отражаются в традиционной китайской философии,
в которую входят философия конфуцианства, легизма и военные каноны,
составляющие китайскую стратегическую культуру.
Конфуцианская философия образует большой пласт в стратегической
культуре и системе национальных ценностей Китая. Элементы учения
Конфуция в контексте проводимого исследования и понимания национальных
ценностей состоят из трех основных частей: этики ненасилия, акцента на
оборонительную позицию и веры в праведную войну. С этих позиций
дипломатия и культурное притяжение являются лучшими способами
достижения политических целей. Конфуцианские ценности выражаются в
китайской стратегической культуре как приоритеты гармоничного
существование Поднебесной, сохраняющей мир в себе и своем окружении для
обеспечения устойчивого и разностороннего развития государства.
В свою очередь легизм обосновывает безоговорочное подчинение нации
своему лидеру. Лидер становится представителем народа на международной
арене и символом стратегической культуры, защитником национальных
ценностей от влияния глобализации, от экономических, политических и
культурных гегемонов.
Оборонительная стратегическая культура КНР опирается на
совокупность военных трактатов древних мыслителей (например, Сунь Цзы),
в большей своей части придерживавшихся конфуцианских постулатов.
Немаловажно отметить и то, что в китайскую стратегическую культуру
входят и социалистические ценности.
Стратегическая культура Китая обладает интегративным потенциалом
ценностных ориентаций социума и является субсистемой национальной
системы ценностей. Одновременно стратегическая культура выступает
автономной ценностью Китая, так как воплощает в себе определенную
политико-ценностную линию. В ней отражено отношение к применению
военной силы в национальной внешнеполитической стратегии, восприятие
образа врага, самой нации и действий государства в конфликтной ситуации.
Во второй главе «Современный внешнеполитический курс КНР как
выражение национальной стратегической культуры» излагается
авторское видение факторов и условий, определяющих внешнеполитический
курс Китая с учетом влияния стратегической культуры.
В первом параграфе «Стратегическая культура в доктринальных
документах Китайской Народной Республики» представлен анализ
официальных внешнеполитических документов, поскольку официальные
доктринальные документы и внешнеполитическая концепция государства есть
выражение «миросозерцания» нации и трансляция национальной
стратегической культуры во внешнеполитическую среду. В ходе анализа
выявлен ряд стратегико-культурных установок китайской внешней политики.
Китай намерен вернуть главенствующее место в мировом порядке и
«возродить великую китайскую нацию» ввиду наличия особой «великолепной
культуры» и «огромного вклада», который он делает в человеческое развитие.
Для установления мирового господства Поднебесной необходимо создание
«сообществаединойсудьбычеловечества»,функционирующего
исключительно по логике «китайской мудрости» и «китайских решений».
Зарубежные интересы Китая должны быть настолько обширными,
насколько это необходимо для осуществления долгосрочного стратегического
планирования всестороннего развития страны. Повсеместное китайское
присутствие приравнивается к аналогу поддержания мира во всем мире вкупе
с долгосрочными интересами выживания. Территория КНР и стратегически
важных зарубежных регионов является неприкосновенной, любое
посягательство будет расценено как попытка раскола страны и пресекаться, в
т.ч. и военными мерами.
Китаю считает необходимым закончить антиимпериалистическую и
антифеодальную борьбу народа и претворить в жизнь «китайскую мечту»,
взяв за основу концепт «века унижения», компенсировать ущерб, нанесенный
западными странами, Россией и Японией.
Китай намерен распространять идею поддержания мира, взаимной
выгоды и сотрудничества, не отказываясь от применения силы в случае
нарушения правил игры «с китайской спецификой».
Исходя из вышеперечисленных внешнеполитических установок,
сформулирована стратегико-культурная внешнеполитическая концепция
Китайской Народной Республики: достичь мирового лидерства путем
максимального развития Китая во всех сферах с привлечением всех доступных
ресурсов как внутри, так и вне государства.
Во втором параграфе «Реализация китайской стратегической культуры
в государственной внешней политике» выявлено, что это культура формирует
механизма реализации современного внешнеполитического курса КНР.
Указанный механизм состоит из двух компонентов: формирование системы
стратегико-культурных взглядов у китайской нации и проведение
внешнеполитического курса с учетом национальной стратегической культуры.
Первый компонент предполагает формирование у китайской
бюрократической элиты и нации в целом единого сознания и понимания роли
Китаянамеждународнойаренепосредствоморганизованного
патриотического обучения и насаждения определенного и национально-
ориентированного видения истории, географии, мифологизации достижений
(и неудач).
Второй компонент состоит из содержательного наполнения
географических направлений современной китайской внешней политики,
которые детерминированы национальным сознанием, внешними и
внутренними факторами. Данные направления реализуются при участии
министерств и профильных структур посредством использования трех
основных методов: военного, экономического и культурного. Последние два
являются доминирующими и взаимосвязанными в силу исторических
особенностей развития Китая и современной международной обстановки.
Успешность указанных методов детерминируется наличием достаточных
ресурсов для претворения в жизнь определенного внешнеполитического курса
с учетом специфики китайской стратегической культуры.
Третья глава «Тенденции развития внешнеполитического курса КНР
в современных условиях в контексте стратегической культуры»
посвящена выявлению контуров разработки и реализации политического
курса страны с учетом китайской стратегической культуры.
При разработке первого параграфа «Китайская стратегическая
культура в приоритетных направлениях внешней политики Китая» автор
исходил из того, что в настоящее время определились три основных
направления внешней политики КНР: отношения со странами АТР, с США,
взаимодействие со странами-членами проекта «Один пояс, один путь».
В отношении АТР допустимо определить два вектора внешней политики
КНР. Во-первых, это выстраивание отношений со странами АСЕАН, во-
вторых, решение территориальных споров в Южно-Китайском и Желтом
морях. Фактически оба вектора иллюстрируют глобальные устремлений
Китайской Народной Республики, эксклюзивность влияния на территории,
входящими в сферу национальных интересов.
Основным противником и конкурентом Китая в достижении господства
в АТР в частности и в мире в целом являются США. Китаецентризм,
глобальные устремления и стремление вернуть стране величие являются
движущей силой для практической реализации китайской стратегической
культуры, предполагающей активную внешнюю политику в отношении США.
В рамках сложившихся между Китаем и США отношений конфликт интересов
характеризуется сочетанием объективно примиряемых и субъективно
непримиримых различий и противоречий. Китай, выступая с заявлениями о
возможности нормализации отношений и примирения с США, одновременно
не прекращает наращивать военную мощь, чтобы в дальнейшем при
необходимости обратиться к ней.
В качестве третьего приоритетного направления китайской внешней
политики можно назвать взаимодействие со странами Евразии и Африки
посредством проекта «Один пояс, один путь». Провозгласив масштабные
проекты создания Экономического пояса Шелкового пути и Морского
шелкового пути XXI века, Китай заложил основу для развития
взаимосвязанности и сотрудничества со странами Евразии и Африки. Создав
Азиатский банк инфраструктурных инвестиций, Китай получил возможность
интегрироваться в международные финансы и доминировать в
инвестировании стран-участников проекта. Указанные меры позволят
глобальной экономике интегрироваться и развиваться, что предоставит Китаю
мощный рычаг для претворения в жизнь своей дипломатии «взаимной
выгоды» с «китайской спецификой». Реализация подобной масштабной
модели интеграции играет важную роль в участии Китая в глобальном
управлении, что является своеобразной «расплатой» за «век унижения» и
видится как победа над США в борьбе за мировое влияние.
Во втором параграфе «Китайская стратегическая культура как
детерминант российско-китайских отношений» обосновывается, что,
несмотря на активное развитие этих отношений, официальные принципы
построения двусторонних отношений нельзя назвать эксклюзивными. Россия
и Китай видят друг друга в качестве стратегических партнеров, являющими
собой гарант стабильности мировой политической системы. Однако Китай не
рассматривает Россию в качестве союзника и не намерен применять силу в
случае угрозы ей. Оба государства как великие державы закономерно высоко
оценивают свое место в мировом политическом процессе. Вместе с тем в
случае Китая можно увидеть акцент на превосходстве и краеугольности в
современном мировом порядке. Россия же видит себя уравновешивающим
фактором международной системы и имеет сильную оборонительную
составляющую внешнеполитического имиджа. Следует констатировать и
пересекающиеся региональные приоритеты двух стран, что содержит
потенциал конфликта. Позиции двух держав существенно совпадают в
культурной, военной, ядерной и международно-политических сферах, что на
практике реализуется в реальном партнерстве. В экономической сфере
позиции КНР значительно более устойчивы, что подталкивает нашу страну к
усилению торгово-экономического сотрудничества с Китаем.
Оценивая реализацию двустороннего сотрудничества, необходимо
отметить, что несмотря на наличие устойчивого многовекторного
взаимодействия российско-китайские отношения являются неравными ввиду
большой разницы экономических и стратегико-культурных потенциалов стран.
В этой связи следует обозначить ряд вызовов двусторонних отношений:
экономическое угнетение и финансовая зависимость; ухудшение
геополитического статуса России и превращение ее в сателлита КНР; захват
регионов влияния России (Центральная Азия, Арктика) и утрата влияния на
стратегически и исторически важные для нее территории.
Поскольку в настоящее время Российская Федерация не способна
достичь потенциала Китайской Народной Республики во многих сферах, то,
чтобы быть конкурентоспособной, представляется необходимым приступить к
созданию правовой основы взаимодействия с учетом защиты интересов
России. Кроме того, концептуализация российской стратегической культуры
позволит выработать адекватный внешнеполитический курс, учитывающий
национальные ценности и интересы и позволяющий России стать
равноправным партнером Китая, гармонизируя отношения двух стран.
При этом существующие проблемы двусторонних отношений не имеют
непримиримого и непреодолимого характера. Условием повышения
эффективности взаимодействия России и Китая является концептуализация
российской стратегической культуры и ее реализация ее в двусторонних
отношениях. Данное обстоятельство позволит создать равновесное
партнерство России и Китая.
По результатам проведенного исследования можно утверждать, что
осмысление влияния китайской стратегической культуры как детерминанты
внешней политики КНР может способствовать выработке подходов в
интересах гармонизации российско-китайских отношений, улучшения
взаимопонимания стран и координации их усилий на мировой арене.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Выводы и обобщения, сделанные автором, позволили сформулировать
ряд рекомендаций.
Рекомендации научно-теоретического характера направлены на
дальнейшее исследование феномена китайской стратегической культуры в
контексте международных отношений. Китай с его стратегической культурой
и самобытным внешнеполитическим курсом представляется как достаточно
интересный и эвристичный пример. В этой связи представляется актуальным
и перспективным исследование следующих проблем:
– национальные ценности и стратегическая культура как основа
формирования внешнеполитического курса современных государств;
– культурно-ценностные факторы внешнеполитических стратегий и
доктрин;
– методы анализа стратегических культур;
– мировой политический процесс как результат взаимодействия
национальных стратегических культур;
– модель международных отношений «с китайской спецификой»;
– проектирование внешней политики государств с учетом традиционных
ценностей и стратегической культуры;
– региональные проявления национальной стратегической культуры во
внешней политики КНР.
Среди рекомендаций практического характера следует выделить две
группы.
В первой группе сформулированы предложения, которые могли бы быть
учтены органами государственной власти Российской Федерации и Китайской
Народной Республики в деятельности, направленной на совершенствование
двусторонних отношений и решение существующих проблем. В этой связи
представляется целесообразным:
а) разработать программу сотрудничества государственных, научных и
экспертных организаций России и Китая по проработке мер улучшения
понимания менталитетов, традиций и культур двух стран и координации их
действий на мировой арене;
б) уполномоченным государственным органам Российской Федерации и
Китайской Народной Республики, ответственным за разработку и реализацию
внешней политики, подготовить предложения и рекомендации по развитию
двустороннего взаимодействия в сфере стратегического мышления;
в) Российской академии наук и Академии наук КНР с привлечением
научных и образовательных организаций и представителей экспертного
сообщества подготовить и провести ряд научных мероприятий с целью
осмысления китайского опыта формирования стратегической культуры и
трансляции национальных ценностей во внешнеполитический курс;
г) Министерству иностранных дел Российской Федерации при участии
Министерства культуры Российской Федерации и профильных институтов
Российской академии наук проработать механизм стратегического
планирования внешней политики с учетом национальных ценностей,
менталитета и традиций российского общества.
Рекомендации второй группы связаны с использованием материалов и
результатов проведенного исследования в образовательном процессе. Они
могут быть использованы в рамках учебно-методического обеспечения
преподавания политологических дисциплин при реализации образовательных
программ по направлениям подготовки «Политология», «Международные
отношения», «Зарубежное регионоведение», «Социология», «Связи с
общественностью», «Журналистика», «Культурология».
В целях повышения качества обучения по указанным направлениям
подготовки целесообразно, вследствие усиления внимания к национальной
стратегической культуре, предусмотреть изучение соответствующих проблем:
– стратегическая культура как политический феномен;
– стратегическая культура в системе национальных ценностей;
– стратегико-культурная детерминация внешней политики современных
государств;
– модели стратегических культур в современном мире;
– контуры российской стратегической культуры.
При организации образовательного процесса будет целесообразным
готовить обучающихся к выявлению намерений китайской стороны исходя из
понимания национальной стратегической культуры.
Можно констатировать, что проблема стратегической культуры как
детерминанты внешней политики Китайской Народной Республики является
продуктивной в теоретическом и практическом плане и требует проведения
дальнейших исследований.