Деловое письмо 30-х гг. XX в. (на материале личных дел студентов): коммуникативно-стилистический аспект

Во введении обосновывается выбор темы, рассматривается ее актуальность,
определяются объект и предмет, цель и задачи исследования; формулируются
положения, выносимые на защиту; определяется научная новизна, называются
методы, описывается теоретическая и практическая значимость исследования.
Глава 1 «Служебное письмо как объект лингвистических исследований»
посвящена анализу понятия официально-деловой стиль (далее – ОДС), выявлению его
функциональной специфики (сфера использования, коммуникативные задачи,
жанровая реализация, статусно-ролевая модель) и языковых особенностей.
Понятие стиль понимается в работе как речевое поведение, характерное, во-
первых, для некоторого лица (так называемый индивидуально-речевой стиль), во-
вторых, для определенной социальной части людей (например, объединенной
возрастом, профессией и т.п.), в-третьих, для национально-культурного единства. Для
функционального стиля значимыми аспектами являются экстралингвистические
факторы – тип мышления (сознания), сфера функционирования и функции языка.
ОДС, представляющий собой стиль языка и речи, занимает устойчивую
позицию в функциональном поле русского языка. При изучении ОДС исследователи
выходят из рамок функционально-стилевой парадигмы в область лингвокогнитивных,
лингвопрагматических, дискурсивных исследований. ОДС как совокупность
языковых, речевых, жанровых средств конструирует и регулирует официально-
правовые отношения в социальном взаимодействии различных субъектов. ОДС
рассматривают в корреляции с коммуникативной категорией официальности, которая
реализуется не только в сфере правовых отношений, но и в других сферах
человеческой деятельности и коммуникации. В то же время дискурс официальных
документов демонстрирует проницаемость стилевых границ.
Документ есть речевой продукт и материальный носитель ОДС. Понятия
документ и официальный документ определяются государственными стандартами.
Официальный документ, в том числе деловое письмо, представляет собой способ
организации письменной речи, предполагающий стандартное оформление
реквизитов. Стилевая норма предполагает при создании документа соблюдение
речевого стереотипа, стандартизированности, языковой точности. Однако указанные
требования не могут преодолеть неоднородность ОДС, которая проявляется в
стилистическойантиномии«четкость-размытость»,впреднамеренной
экспрессивности деловой речи.
Архитектоника текста документа и система языковых средств определяются
спецификой сферы реализации, которая выражается в дифференциации правовой
деятельности и в материальном носителе стиля, базовыми функциями, основной из
которых является регулятивная, и конструктивным принципом. В ходе анализа
базовых характеристик ОДС нами был уточнен конструктивный принцип стиля.
Конструктивным принципом ОДС является стереотипная регулятивность, так как
регулирование правовых отношений в рамках функционального стиля
осуществляетсяустойчивымивербальными(языковыми,речевыми,
композиционными) клише с целью воздействия на адресат, регулирования его
правовых действий. Такая терминологическая формулировка конструктивного
принципа ОДС обусловлена историческим формированием стиля, которое
стремилось к доминанте шаблона, образца, жесткого речевого паттерна,
конвенциального стандарта при оформлении документов; а также согласуется с
основной стилевой чертой официального документа – стандартизированностью.
В главе проведен стилевой анализ текстов деловых документов, регулирующих
политическую, экономическую сферы общественной жизни России 30-х гг. XX в.
(эпоха новояза); рассмотрены жанры докладной записки, телеграммы, постановления,
спецсообщения, письма официального лица (посла), справки / отчета. Анализ показал,
что социальные потрясения начала XX в., изменение экстралингвистического
контекста отразились на лексическом уровне деловой речи: кулацкое производство,
социалистическое земледелие, коллективизация, бедняцкие (средняцкие) хозяйства,
раскулаченная гр-ка, лица-ходоки, социально-чуждый элемент, а/с элементы, к.р.
элементы, Совфрахт и др. В то же время ОДС сохранил свои основные языковые
особенности. Тексты документов подтверждают устойчивость стилевых стереотипов.
Языковая специфика документов 30-х гг. ХХ в. в основном соответствует
современным стилевым нормам: минимизация эмоционально-экспрессивных речевых
средств, употребление стилистически-нейтральной и процедурной лексики,
терминологичность, стереотипная узуальная оценка, активное употребление сложных
дериватов, отглагольных существительных, производных предлогов, причастий,
модальных предикатов, пассивных оборотов, распространенных и осложненных
синтаксическихконструкций.Например:…вследствиенедостаточной
питательности обедов, отпускаемых для рабочих, имеют место опухания
отдельных рабочих и усиленное обращение в амбулаторию за освобождением от
работы вследствие общего недомогания.
В то же время обнаружены колебания в системе лингвостилистических
особенностей ОДС, обусловленные изменением идеологического содержания
документов, а также нарушения стилевых норм. На материале текстов писем
студентов Архангельского медицинского института 30-х гг. XX в. выделены
стилистические диссонансы – субъективная оценочная информация, эмоциональная и
экспрессивная окраска, использование просторечных слов или словоформ,
применение нехарактерных для ОДС синтаксических структур, нарушение жанровой
структуры. См. (в примерах здесь и далее сохранена орфография и пунктуация
источников): Быть врачом – моя мечта с ранних лет; Федотов добровольно смылся с
белогвардейцами при отступлении белых.
В главе исследуется жанровое поле ОДС в ракурсе стилевой нормы: а) ядро
полевой структуры ОДС содержит тексты с однородной лингвистической базой;
б) периферия представлена текстами, в которых лингвостилистические особенности
ОДС имеют «нейтральную» окраску или испытывают давление разговорного или
публицистического стиля, в том числе деловое письмо, в) пограничная зона ОДС
включает тексты с активными элементами разговорности, эмоциональности,
субъективности, также сюда относятся жанры, которые на основе языковых и
экстралингвистических признаков могут быть отнесены к тому или иному
функциональному стилю.
В реферируемом исследовании деловое письмо анализируется как официально-
деловой жанр, функционирующий в сфере правовых отношений между адресантом и
адресатом (частные или должностные лица), выражающий волеизъявления
относительно характера и содержания правовых действий, обладающий субъективной
модальностью и реализующий информативно-регулятивную функцию. Определен
ряд особенностей жанра: инструментальность в официальной коммуникации;
способность структурировать иерархические отношения адресанта и адресата;
информативность содержания и прагматический результат, имеющий перспективу
развития (например: запрос – ответ на запрос); минимизация речевых средств,
допускающих стилистическую вариативность; правообразующая и авторская
модальность (по мнению Е. З. Киреевой, в жанре закрепляются средства
модальности). К жанровым особенностям также отнесено название делового письма,
в ряде случаев содержащее указание на прагматическую функцию (например,
ходатайство – директив, благодарность – перформатив и др.). Жанровые формы
объединяются в группы на основе содержания.
Стандартизированныеформулярырегламентируютреквизитнуюи
композиционную составляющие делового письма; акцентируют коммуникативную
функцию документа, определяют роли адресанта и адресата. Формуляр делового
письма в настоящее время регламентируется Национальным стандартом ГОСТ,
согласно которому композиция делового письма содержит реквизитную часть
(справочные данные об организации, дату, номер, ссылку на дату и номер входящего
документа, адресат, заголовок, подпись, гриф согласования/визу), текст документа, в
том числе вступительное обращение (рекомендовано использовать форму обращения
Уважаемый), заключительную этикетную фразу (С уважением). ГОСТ также
предлагает образцы изложения от 1-го или 3-го лица единственного и
множественного числа в деловых письмах. Детальность стандартов по отношению к
речевой форме делового письма подтверждает то, что клишированность является не
только общим признаком ОДС, но и жанрообразующей особенностью.
Таким образом, деловое (служебное) письмо представляет собой отдельный
жанр ОДС, отличающийся коммуникативной функцией (передача информации между
конкретными субъектами официальной коммуникации), коммуникативной
структурой(реальныйперсонифицированныйавториреальный
персонифицированный или коллективный адресат), устойчивой композицией (форма
письма как набор определенных реквизитов: с обязательным указанием реквизита
«адресат»), особым риторическим строем (с высокой вероятностью включения
этикетных формул, обращений, апелляций к адресату).
В рамках коммуникативно-стилистического подхода в главе рассмотрен образ
автора как образ реального создателя официального текста, вступающего в
коммуникацию с реальным или гипотетическим адресатом, и как текстовая категория,
коррелирующая в архитектонике письма с категорией образ адресата. При анализе
категорий автор, адресат как речевых конструктов внимание фокусируется на
уровне «реального адресата» и «реального автора» документа (индивидуального или
коллективного,обобщенногоилиперсонализированного)–субъектов
экстралингвистической ситуации, участников коммуникации, которые формируют
речевой образ автора. Образ реального адресата (директору А.М.И. т. Рапопорт,
директору Рабфака при А.М.И. т. Мальцеву, директору Хоз. части АГМИ, дирекция
Арх.Гос.Мед. Института, деканат Архмединститута, в Стипендиальную комиссию,
в учебную часть Мединститута, в Бюро партийного Советского контроля, в
Партколлектив ВКП(б) А.М.И., профессору Бассину, тов. Седову и др.) задает
границы содержания документа. Так, директору института адресованы письма,
отражающие финансовые, учебно-организационные вопросы, в которых
подчеркивается статус и полномочия адресата: …очень прошу не отказать моей
просьбе и, если не будет возможности дать мне целую стипендию, зачислить хотя
бы половинную; …прошу оформить восстановление меня в правах студента 1го
курса лечебно-профилактического факультета вверенного вам института. Образ
адресата письма моделируется автором с учетом социального статуса, места в
коммуникативной ситуации, в оппозиции «свой-чужой», индивидуальных
особенностей, что влияет на речевой стиль делового письма.
В тексте делового письма формируется образ автора (адресанта) – это образ,
возникающий у адресата при прочтении документа в результате интерпретации
языковых, речевых, композиционных средств. Официальная ситуация, предполагает
дистантную коммуникацию, следовательно, адресант «проявляется» речевым
поведением, отражающим социальную среду и коммуникативную ситуацию,
например: …в этом 1938 г. я окончила Медицинский Рабфак в Архангельске и желаю
повысить свои знания, поступив в институт… В связи со Сталинской
конституцией, где дано право на образование я надеюсь, что Вы учтёте моё
желание и не откажите в моей просьбе. В данном примере автор персонализирован
местоимением 1-го лица единственного числа в ассертивных/дескриптивных
высказываниях и перформативах (желаю, надеюсь). Местоимения образуют
коммуникативную оппозицию «я – Вы». Автор описывает ситуацию, включая
элементы самопрезентации и имплицитной самооценки: он имеет специальные
знания, знает конституцию. Интертекстуальная отсылка к конституции носит
манипулятивный характер: реквестив (просьба) трансформируется в инъюнктив
(указание, требование). В манипуляции играют роль вербальные маркеры
исторического периода (Рабфак, Сталинская конституция), которые имеют особое
значение при интерпретации текста. Речевое поведение автора формирует его речевой
портрет, рассматриваемый в аспекте коммуникативной ситуации, коммуникативного
намерения, стратегии и тактики автора. Образ автора делового письма – это образ
реального человека с конкретными проблемами, вербализированный в тексте.
В диссертационном исследовании категория «автора» анализируется в фокусе
речевых стратегий и тактик, с акцентировкой на стратегии самопрезентации. На
основе изученного материала в диссертации составлен скрипт речевой стратегии
автора делового письма: 1) заданная макроинтенция автора; 2) набор речевых
действий/тактик; 3) набор речевых ходов; 4) совокупность языковых средств;
5) достижение цели коммуникации.
Типичной для исследуемого материала является эмотивная стратегия,
пишущий пытается вызвать жалость: Я всё хотела взять себя в руки перебороть всё и
продолжать…, но чувствую себя очень слабой. Не в силах перенести этот удар.
Прошу только сейчас исполнить мою просьбу. Не убить меня до конца, что буду
исключена из института.
Речевая стратегия самопрезентации определяется нами не как вспомогательная
в коммуникативных ситуациях (как у большинства исследователей), а как основная
семантическая стратегия с прагматической доминантой. Ядерным средством
самопрезентациистановитсяфункционально-семантическаякатегория
персональности. Высказывание от 1-го лица характеризуется наличием своеобразной
самореференции, личное местоимение в ряде случаев не имеет заместительной
функции, например: Я, зав. нотариальном столом при нар-суде Плесецкого района
сев. обл. Потапов С.А., удостоверяю, что лицо изображенное на настоящий
фотографической карточке, тождественно с лицом, предоставившим карточку.
Коммуникативно-стилистическими особенностями делового письма студента
являются следующие: структурирование иерархических отношений адресанта и
адресата; идеологизированность содержания как результат моделирования образа
адресата; прагматическое прогнозирование результата; модальность; реализация
стилевого стереотипа ОДС; эмотивные тактики речевого воздействия на адресат;
нарушение стилевых границ, обусловленное речевой личностью автора
(использование просторечия и диалекта). Проанализированный материал
демонстрирует стилевую доминанту делового письма 30-е гг. XX в.: взаимодействия
канцелярита, новояза и официально-делового стиля.
Советская эпоха отличается особым общественным (массовым) сознанием,
формируемым идеологией, что отразилось в языке, получившем в научной и научно-
популярной литературе название новояз – язык тоталитарного общества. Создавались
новые паттерны речевого поведения и словоупотребления, гипертрофированно
развивалась категория «чужой», увеличивалась доля ОДС во всех сферах
коммуникации. Новояз является языком идеологического перелома, революции;
отличается политичностью и повышенной экспрессивностью, характеризуется
ритуализированными речевыми формулами (народ и партия едины, великий
Советской народ); служит для обозначения оппозиции «свой-чужой». Новояз есть
средство внедрения партийной идеологии и воздействия на массовое сознание,
«классовой пропаганды», выполняющей функции политической рекламы и
политического воздействия. Использование новояза в деловых письмах объясняется
эффективностью идеологической аргументации, идеологического воздействия в
изучаемый период.
Глава содержит обзор взглядов, согласно которым (1) новояз связывается с
развитием оппозиции «персональности~имперсональности», которая, являясь
социально-коммуникативным феноменом, в 30-е гг. XX в. приобретает политический
оттенок, при этом на первый план выдвигается такой ее аспект, как оппозиция «свой-
чужой»; (2) подчеркивается искусственность, чужеродность новояза; (3) новояз
обозначает нововведения советской эпохи (лозунги, идеологическая лексика,
обращения «товарищ» и «гражданин», аббревиатуры); (4) новояз трактуется как
канцелярит (В. В. Дементьев, Н. Е. Киселева, А. Мальцева, Б. Сарнов).
В работе сопоставляются различные точки зрения на канцелярит. С одной
стороны, указывается на «реакционный» характер канцелярита, бессодержательность
и «мертвенность» слов, отсутствие выразительности (Н. Я. Галь, В. И. Ленин,
К. И. Чуковский и др.); с другой – в защиту приводятся аргументы, связывающие
канцелярит с закономерностями эволюции общества, подчеркивающие его
утилитарное назначение. Мы понимаем канцелярит как естественное следствие
частотного использования клише официального характера. При выходе за рамки
документного дискурса канцелярит ощущается как стилевое нарушение. В тексте
документа канцелярит может транслировать идеологическую окраску или сохранять
идеологическую нейтральность. Использование канцелярита в деловых письмах
объясняется существованием в языковой картине мира вербального стереотипа ОДС.
В стилистике канцелярит квалифицируется по-разному, в том числе как псевдостиль.
При соотнесении новояза и канцелярита основным различием является наличие
идеологического компонента – обязательного для новояза, факультативного для
канцелярита. Взаимодействие ОДС, новояза и канцелярита отражено на рис. 1.

Рисунок 1. Взаимодействие «ОДС – новояз – канцелярит»

Рисунок демонстрирует взаимодействие речевых явлений: 1) в центральную
зону попадают единицы из текстов документов, имеющие официальный характер;
этот характер ярко выражен, клиширован – это канцеляризмы; единицы несут
идеологическую нагрузку – принадлежат к новоязу; 2) в зоне пересечения «ОДС –
новояз» наблюдается идеологически насыщенный язык документов (см.: летун, а/с
элемент, трудпоселенец); 3) в зоне пересечения «ОДС – канцелярит» находятся
языковыеединицы,свойственныеОДСиобладающиеактивной
воспроизводимостью, то есть клишированные; 4) в зоне пересечения «новояз –
канцелярит» могут быть идеологемы канцелярского характера. Например: этикетное
клише с комсомольским приветом относится к зоне пересечения «ОДС – новояз»;
перформативное высказывание с идеологемой Обязуюсь быть честным советским
студентом относится к центральной зоне. На рисунке 1 изображены зоны
самостоятельного функционирования рассматриваемых речевых явлений. См. пример
новояза в публицистическом тексте: Укрепляя союз бедноты с середняком, сокрушим
кулацкое сопротивление, покончим с оппортунистическим самотеком и поднимем
мощную волну коллективизации! (передовица «Псковский колхозник», 1931 г.).
В деловых письмах студентов анализируемые речевые явления функционируют
в комплексе, например: Я больной, продолжать учебу дальше не могу… Ежедневно
ощущаю сильные головные боли и боли в ногах. Во-первых, прошу разрешить сдать
экзамен по физиологии и биохимии в сентябре 1938 г. Во-вторых, прошу направить
на санаторно-курортное лечение. …/V-38 г. Комсомолец. Аверкиев. В заявлении
Ивана Аверкиева используются устойчивые конструкции книжной речи, которые
можно рассматривать как единицы ОДС (во-первых, во-вторых; клишированный
оборот «прошу + инфинитив»), идеологема-историзм (комсомолец). Кроме того, язык
делового письма не замыкается в рамках официального стиля, демонстрирует черты
разговорности. Сочетание канцелярита/новояза/официального стиля в тексте служит
стилистическим признаком эпохи; новояз канцеляризируется и становится отчасти
синонимично понятию канцелярит. Использование новояза в деловых письмах
объясняется эффективностью идеологической аргументации, идеологического
воздействия в изучаемый период.
В главе 2 «Язык делового письма 30-х гг. ХХ в.» представлен
экстралингвистический контекст деловой переписки 30-х гг. ХХ в., обусловливающий
содержание, структуру документов личного дела и в частности делового письма
(исторические, политические условия, идеологические и социокультурные условия);
рассмотрено деловое письмо в рамках гипержанра «Личное дело»; выявлены
коммуникативные, стилистические, языковые особенности текстов, включенных в
анализируемый корпус.
Функционально-стилистические нормы ОДС в 20-30-е гг. XX в. складывались
под влиянием экстралингвистических факторов, важнейшими из которых являлись
социальный и политический: законодательное творчество в сфере управления и
делопроизводства, переустройство системы управления, изменение кадровой
политики, советская идеология. Анализ эстралингвистического контекста
официальной документации исследуемого периода показал, что в советский период
ОДС, документы делопроизводства, пополнялись новыми видами/жанрами;
документация в стилистическом отношении отражала изменения идеологии и
социальной структуры общества.
Делопроизводственные процессы в 30-х гг. ХХ в. претерпели значительные
изменения; некоторые виды деловых документов (доношение, прошение,
представление и др.) признаны устаревшими; выработаны новые формы деловых
писем (мандат, декрет и др.), считавшиеся «демократическими», отвечавшие по
своей стилистической окраске новым социальным требованиям; разрабатывается
система регистрации и классификации документов. Советское делопроизводство
создавало различные правила/инструкции составления документов, вводило
регламенты ведения делопроизводства и т.д. Обзор законодательных и нормативно-
методических документов эпохи новояза (декреты и постановления Совета Народных
Комиссаров и Всероссийского съезда Советов, Конституция 1924 г. и др.) позволяет
сделать вывод, что стандартизированность деловых писем была реализована не в
полной мере.
В языке делового письма, можно констатировать некую динамику
стилистической нормы от послереволюционного времени к 30-м гг.: с одной стороны,
язык деловых документов стал более унифицированным, то есть революционная
лексика уступила место регламентированным языковым словосочетаниям,
клишированным фразам языкового стандарта; с другой стороны, на развитие ОДС
продолжал влиять публицистический, революционный, тоталитарный дискурсы.
Важная особенность ОДС 30-х гг. – взаимодействие/слияние с разговорным
функциональным стилем: употребление канцелярских штампов, безлично-
инфинитивных структур, аббревиатур становится обычным и в разговорном языке.
Социальный контекст препятствовал стандартизации и унификации, сдерживал
развитие делового языка.
Деловые письма – их содержание, структура – отражают социальные,
политические, идеологические особенности эпохи новояза. Стилистические
особенности делового письма 30-х гг. ХХ в. обусловлены, с одной стороны, рядом
законодательных и нормативно-методических актов. Так, с 1918 г. действуют
«Положения о письмоводстве и делопроизводстве», в которых зафиксированы
типовые текстовые шаблоны; но даже к 30-м гг. регламентирующие и
унифицирующие процессы в отношении деловых писем не были завершены.
С другой стороны, социальный контекст препятствует стандартизации и унификации,
сдерживает развитие делового языка: активное влияние на ОДС, речевую норму
оказывает привлечение в различные сферы деятельности государства и
непосредственно к управлению и делопроизводству людей без образования и
специальных знаний.
Деловые письма 30-х гг. – это специфический «портрет эпохи», дающий
историческую и социокультурную, лингвистическую информацию. Они презентуют
как социальную, так и индивидуальную сторону деловой коммуникации эпохи
новояза. Восприятие коммуникативной ситуации, представления о предмете
коммуникации, речевое поведение обусловлены уровнем образования/развития,
социальным статусом, речевым кругозором и опытом адресанта.
В главе рассмотрено личное дело как дискурсивный контекст делового письма.
Личное дело студента является гипержанром, так как отражает единую
коммуникативную ситуацию, коммуникативное событие, имеет определенную
функцию (фиксация и хранение информации о лице), объединяет данной функцией
различные жанры документов, сохраняет типизированную, исторически
сложившуюся форму (обложка, листы). Личное дело функционирует в деловой
коммуникации, характеристиками которой служат потенциальность, неконтактность,
неопределенность субъектов, полифункциональность.
Личное дело имеет обложку, на которой помещается информация, написанная
от руки: наименование учреждения, жанровое наименование, номер дела, фамилия,
имя, отчество студента (или только фамилия), количество листов, дата начала и
окончания. Документы подшиваются в обратном хронологическом порядке; листы
нумеруются; нет регламентированного количества листов (минимальное количество
листов в материале – 6). Документы оформлялись на бумаге различного формата, на
обрывках листов, на «черновиках», что соответствовало нормам того времени.
В главе проанализирована структура личного дела; входящие в него документы
сгруппированы по жанрам; выделены жанровые группы: 1) типовая группа,
формирующая ядро гипержанра (анкета / опросный лист, автобиография, заявление
о поступлении, справка о происхождении, характеристика, личная карточка и др.);
2) вариативная группа, содержащая необязательные документы (акт, жалоба, письмо
от родителей, расписка, сочинение и др.).
Проведен анализ 404 деловых писем: акт, докладная записка, заявление,
обещание, обращение, объяснительная, обязательство, отзыв, письмо, просьба,
прошение, рапорт, расписка, служебная записка, сообщение. Эти жанры отнесены в
группу «Деловое письмо» по следующим основаниям: коммуникативная структура
(«диалог» автора и адресата, типичные интенции адресанта и др.), формуляр,
конкретизация адресата и формализированный, стандартно расположенный реквизит
«адресат». Например, Акт, имеющий конкретизированный адресат, мы
рассматриваем как деловое письмо. Однако такой документ не соответствуют всем
признакам делового письма, поэтому находятся на периферии жанра.
Выявлены отклонения от жанрообразующих признаков, например, отсутствие
реквизитной формулы адресата. При этом адресат может быть обозначен
обращением: Дорогой Иосиф Виссарионович! Я к Вам с просьбой…; Дорогой
директор я сейчас к вам послал… и т.п. В жанровое ядро делового письма помещены
документы, которые соответствуют формуляру делового письма того времени.
В диссертации описан формуляр делового письма, который включает
следующие реквизиты: адресат в верхнем правом углу, имеющий полную
реквизитную формулу, наименование документа по центру, текст документа
(просьба, аргументация и т.д.), дата, подпись; резолюция или отметка об исполнении
с датой (в верхнем левом углу, на свободном поле документа).
Деловое письмо входит в гипержанр Личное дело, является композиционным,
структурным компонентом его типовой или вариативной части. Деловая переписка
носит регулятивный характер, но деловое письмо, помещенное в личное дело, меняет
свою коммуникативную функцию: из инструмента прямой дистантной коммуникации
оно превращается в инструмент накопления и хранения информации об авторе,
создания целостного социального портрета автора.
Регулирующая функция делового письма определяет его коммуникативную
структуру, которая отражает интерактивные по своей сути элементы:
коммуникативное намерение адресанта, характер взаимодействия «адресант-адресат»,
рефлексию адресата, речевой имидж адресанта. Коммуникативная структура делового
письма включает экстралингвистический уровень (участников и ситуацию общения),
содержательный уровень (что хочет сообщить адресант, на чем сфокусировать
внимание, какие интенции реализовать в тексте) и композиционный уровень
(совокупность коммуникативных блоков, речевых жанров и стилистических средств
как инструментов реализации коммуникативных интенций автора и воздействия на
адресат). Содержательная сторона коммуникативной структуры отражена в схеме: кто
(адресант/автор) – о чем (содержание) – кому (адресат).
В главе на примерах писем студентов рассмотрены «коммуникативные блоки»:
коммуникативный, констатирующий, побуждения, обоснования, завершения
(в терминах Е. А. Сторожук), которые реализуются в определенном регистре –
речевом, коммуникативном, волюнтивном, поддержания контакта.
В результате анализа выявлены полные и неполные композиционные
структуры, прямой и непрямой порядок блоков. Например: Директору Арх. Мед.
Института от студентки II курса Поповой А. Н.Заявление. Мною в конце ноября м-
ца (23 числа) потерян студенческий билет. Сообщить о потере такового сразу не
могла, в виду того что заболела и с 25.11.13 9-г. находилась в б-це. Прошу вас выдать
копию студ. билета. Студентка 2 курса АМИ Попова. В данном тексте сохраняется
композиционная структура; коммуникативные блоки и реквизитные формулы
приведены почти полностью (кроме завершения), но порядок блоков непрямой
(коммуникативный – констатация/обоснование – побуждение).
При рассмотрении коммуникативной структуры деловых писем (акты,
заявления, объяснительные, докладные) фиксируется следующее: а) в рамках одного
личного дела отмечается «свобода» коммуникативной структуры письма;
б) допускаются отклонения от клишированности/стандартизации; в) деловое письмо
содержит типичные для ОДС устойчивые языковые единицы и сокращения
(выпускные испытания, в нетрезвом виде, тов.); г) в текстах присутствуют единицы с
нетипичной для ОДС стилистической окраской, например: нарушение лексической
сочетаемости, экспрессивно окрашенные слова и выражения, фразеологизмы
(удивительно недобросовестно, немыслимо, неужели, с горя запил, Преподавание или
халтура).
Установлено преобладание писем, оформленных в рамках речевого события
в речевом жанре «просьба». При рассмотрении информативного содержания и объема
коммуникативных фрагментов деловых писем установлено, что адресанты не столько
передают какую-либо информацию, сколько пытаются воздействовать на адресата и
побудить его к определенным действиям, например: Мое положение следующее:
отца нет, мать не работает (нетрудоспособная) и находится на иждивении 2-х
братьев, имеющих свои семьи… жил с сестрой до 1937 г. (до момента ее
замужества), а после этого живу один… Помощи с момента поступления ни от
кого не получаю… Речевой жанр просьбы, представленный в деловых письмах
студентов, относится к жанрам интра-профессионального общения, включает ряд
внеязыковых признаков, соответствующих ОДС.
Коммуникативная структура делового письма включает следующие уровни:
экстралингвистический (участники и ситуация общения), содержательный (что хочет
сообщить адресант, на чем сфокусировать внимание, какие интенции реализовать в
тексте) и композиционный – совокупность коммуникативных блоков, речевых
жанров и стилистических средств как инструментов реализации коммуникативных
интенций и воздействия на адресата (рис. 2).

Рисунок 2. Модель коммуникативной структуры делового письма
Деловые письма имеют различия в коммуникативной структуре на уровне
композиции и содержания. Например, блок-побуждение может иметь кольцевую
структуру (Настоящим прошу разрешить <…> требуется только ваше согласие);
блок-обоснование может включать блок-констатацию (В общежитии тесно…; нашел
отдельный уголок, свои постельные принадлежности не имею и купить не в силах;
проситься много студентов не имеющих квартиры, и этим приношу пользу
Институту); блок-завершение по семантике может совпадать с блоком-побуждения
(Жду удовлетворения моей просьбе) и т.д.
В целом, ключевыми особенностями делового письма личных дел студентов
Архангельского медицинского института являются обращение к идеологическим
феноменам эпохи новояза, использование оппозиции «свой-чужой» для достижения
коммуникативной цели, стилевая эклектика, смешение стандартизированной формы с
индивидуальным речевым творчеством, акцентирование социально-политического
компонента, отражающего эпоху 30-х гг.
Автор присутствует в тексте делового письма на формальном, содержательном
и модально-речевом уровнях. Механизмом, объединяющим эти уровни, является язык
делового письма. «Портрет» студентов Архангельского медицинского института 30-х гг.
XX в. как авторов заявлений, докладных записок, объяснительных записок содержит
две стороны – частно-личную и социальную, отражающую стиль эпохи.
«Человек частный» выражается различными способами: изложение от 1-го
лица (я очевидец такого факта); субъективный характер повествования (чувствую
исключительное улучшение своего состояния здоровья, погода исключительно
хорошая, с питанием дело обстоит не особенно хорошо, можно вполне мириться,
фруктами можно питаться хорошо; думаю, что могу год учиться и работать
хорошо). Автор как «человек частный» проявляется на уровнях фактуальной
информации (После перенесённой операции по поводу рождённой двухсторонней
косолапости, я ношу ортопедическую обувь. Последнюю до 1939 г. получал через
горсобес из Вологодской протезной мастерской. В этом году студентам этой обуви
не дают. Нужна от Вас справка, что изготовление ортопедической обуви институт
берет за свой счёт) и психологической информации (Ежедневно ощущаю сильные
головные боли и боли в ногах).
«Человексоциальный»предполагаетактуализациюисторического,
политического, идеологического, социального контекстов. Обобщенный тип автора
советский человек детерминируется стилем эпохи. В деловых письмах студентов
Архангельского медицинского института много слов и словосочетаний советской
эпохи (например: комсомолка, ударник учебы, доброволец, с комсомольским
приветом, комитет комсомола, секретарь комитета ВЛКСМ). Одним из ключевых
стало сочетание советский студент с семой «член советского общества»; денотат
синтаксическойноминацииобъединялсяединыминравственнымии
мировоззренческими ценностями, стремлением быть советским человеком (с
имплицитным противопоставлением «не-советскому»): Считаем эти поступки
порочут звание советского студента. Идеологические концепты советской языковой
картины мира служат аргументами при описании каких-либо событий, например:
В марте месяце из института меня исключили как «сына кулака». Социально-
политический контекст отражается во всех документах личного дела, см.: его
социальная прослойка бедняк, работает на Советской службе, дочь советского
служащего, хозяйство состоит в колхозе, поступил добровольцем в ряды Красной
армии, в комсомольской организации секретарь ячейки, я комсомолка; мать
крестьянка, работающая в настоящее время в качестве письмоносца и т.п. Так,
графы Опросного листа в личных делах содержат информацию о «своих-чужих».
В архиве личных дел студентов Архангельского медицинского института
найдены деловые письма, содержание которых не соотносится с коммуникативной
целью заявления, признания или объяснения (что заявлено в названии документа), а
являются доносом. Например: Я очевидец такого факта, что Федотов добровольно
смылся с белогвардейцами… Зная такие факты я считаю необходимым поставить в
известность партийный коллектив. Или: …бывшая Минина, не так давно стала
студенткой, дочь тех самых Мининых известных богачей в г. Архангельске у
которых целый квартал домов ул. Энгельса и ул. Петроградского. Даже в настоящий
момент мать Лукиной-Мининой живёт себе в собственном доме припеваючи дохода
дома не малый кусочек перепадает и Лукиным… Не мешало бы кому-то проверить
этот факт. Жду результата. 7/XII-34 г. Не спящий свидетель.
Образ автора и образ адресата является единым коммуникативно-
стилистическим конструктом. В деловом письме используется коммуникативная
стратегия самопрезентации и реализующие ее тактики, основанные, как правило, на
апелляции к концептосфере советского коллективного сознания, к базовым
идеологемам. В стратегии самопрезентации авторы апеллируют к качествам
участников коммуникации, к фактической информации, к социальным нормам и
ценностям, например: служил в Р.К.К.А.; как честный советский гражданин, с
некоторыми заслугами перед революцией и Советской властью; женщине в нашей
стране можно и учиться и воспитывать поколение. Автор делового письма
стремится создать образ, соответствующий социальным стереотипам того времени.
В деловых письмах студентов 30-х гг. XX в. самопрезентация включает
следующие речевые тактики: идеологическая антитеза «свой – чужой», презентация
личной значимости, идеализация, апелляция к авторитету, демонстрации личностных
качеств, обещание, снятие ответственности, воздействие на эмоциональную сферу
адресата. Например: …участвовал в подпольной работе с т.т. бывшими потом
членами Арх. Губисполкома – Клюев, Аверин, Бечин, Котов. Разные тактики могут
сочетаться в рамках одного текста и реализоваться разными языковыми и речевыми
средствами, в том числе посредством экспрессивной лексики, иностилевой лексики
(немыслимо хорошее преподавание, оборвался как ребенок, гады, господствует),
лексического и синтаксического повторов.
В диссертационном исследовании классифицирована частотная лексика
деловых писем. Системный характер анализируемой лексики деловой переписки
подтверждается выделением в ее составе тематических групп, которые отражают
социальные характеристики эпохи и специфику коммуникативной ситуации:
а) «учеба» (приемные испытания, предгрупком, рабфак, десятилетка); б) «человек»
(кулак, середняк, товарищ (тов., т., т.т.), девицы, девчата, комсомолец,
единоличник); в) «организация» (Л.Т. Инст., Обл. Коллегия по Упр. нац. флотом,
адресное бюро/стол, нотариальный стол); г) «исторические события и явления»
(интервенция, ссылка, Октябрьская революция, Сталинская конституция, ряды
Р.К.А.); д) «идеологические действия и их результат» (заслуги перед революцией,
военная и оборонная работа); е) «мир быта» (постельная принадлежность,
табурет); ж) «деньги» (материальная помощь, заработок).
Экстралингвистический компонент обусловил наличие в деловых письмах
эпохи новояза лексем особого содержания – идеологем и политем, подкрепляющих
дихотомию «свой-чужой».
Политемы, функционирующие в анализируемых текстах, классифицированы
на следующие группы: а) политемы-названия (ячейка ВКП/б, партячейка, хуторской
с/совеа, Наркомздрав, Обком РОКК, Пролиткульт, член ВКПб, Красный уголок,
исправительно-трудовой лагерь НКВД, Крайком); б) со значением субъектов
дихотомии «общество – власть» (трудящиеся, гражданин); в) со значением
«событие» (интервенция, гражданская война); г) со значением – субъектов
дихотомии «свой – чужой» (они же – ядерные идеологемы): белогвардейцы,
советский, комсомолец, национал-шовинизм, нацмен, красные партизаны.
В корпусе изучаемых писем выделены следующие группы идеологем:
а) идеологемы-онимы (Сталин, Ленин, колхоз им. Буденного, колхоз им. Молотова);
б) идеологемы-статусы, определяющие социальное происхождение или положение
(кулак, большевик); в) идеологемы-дескрипторы, описывающие действия субъекта в
рамках дихотомии «свой-чужой»: избирательных прав не лишалась, работал на
общественных советских должностях, классовая бдительность, военная и
оборонная работа.
Основная лексическая группа, отражающая специфику исторического периода,
– историзмы-советизмы: колхоз, колхозник, ячейка, партячейка, большевик,
пионерский отряд, семилетка, пятилетка и др. Историзмы классифицированы на
следующие группы: а) названия документов (облигации Госзайма 3-й пятилетки);
б) топонимы (северная область); в) название учреждений/структур (Местком);
г) названия предметов и явлений (трудодень, фотографическая карточка, матрикул,
метрическая выпись, комсомольский билет). В отдельную группу стилистических
архаизмов включены некоторые языковые формы: графические изображения,
сокращения (25/I – 40 г.; раб., 125 рб. с.г., со студ. приветом); клише и
грамматические формы (прилагаю к сему, в отпуску, до сего времени, нынче, при сём
препровождают); указание идеологического статуса в реквизите «подпись»
(комсомолец, не спящий свидетель).
Семантический анализ свидетельствует, что выделенные группы политем,
идеологем и советизмов не имеют жестких границ: политический контекст
советизмов позволяет их отнести в разряд политем, которые в то же время за счет
идеологической окраски соотносятся с идеологемами, например: лексема колхозник
может быть представлена как историзм / политема / идеологема, исходя из специфики
контекста. Таким образом, языковые единицы функционировали в определенном
аксиологическом, идеологическом контексте, обусловленном историческим периодом
30-х гг. ХХ в., и сами создавали этот контекст.
Как лексические маркеры эпохи в диссертации подробно рассмотрены
идеологемы Сталин, комсомолец, товарищ. Идеологема Сталин в коммуникации с
косвенным адресатом актуализирует манипулятивный потенциал, заставляя принять
нужное для адресанта решение; тем самым в рамках прямой коммуникации
актуализирован аксиологический компонент идеологемы, а в рамках косвенной –
манипулятивный. Идеологема комсомолец и ее дериваты активно используется в
деловом письме, в том числе в нетипичной позиции – в реквизите «подпись», что
свидетельствует о том, что идеологический статус признается более важным.
Идеологема товарищ активно используется в деловом письме 30-х гг., ее узуальность
подтверждает графическое сокращение (тов. Сталин, тов. Дыректор!!!) и позиция в
различных реквизитах документа – в адресате, тексте, подписи. Слово товарищ не
характеризует описываемого субъекта: действия «персонажа» могут быть далеки от
идеальных представлений о товариществе и образе «достойного члена
коммунистического общества», то есть данная идеологема семантически не
нагружена, она является лишь сигналом знания пишущего о дискурсивных нормах
своего времени. Например: студент 5-го курса тов. Панов: … «с горя» запил и явился
в Обком РОКК в нетрезвом виде.
В ходе анализа лексического корпуса деловых писем подтверждено, что
специфика функционирования идеологем и политем заключается в использовании их
как средства манипуляции, как инструмента «жанрового переформатирования» в
рамках ОДС, как сигналов знания дискурсивного узуса. Маркеры эпохи отражают
концептуальную картину мира и определяют концептуальные приоритеты эпохи в
рамках анализируемой социальной группы.
На материале деловых писем рассмотрено явление стилистической
контаминации. Лексический и грамматический строй текстов указывают на то, что
авторы деловых писем имели намерение создать их в ОДС. Например, в текстах
активно используются книжно-окрашенные лексемы, книжные клише с причастиями
(вверенного Вам института) и глаголами (обращаюсь с убедительной просьбой);
наблюдается лексическая избыточность, характерная для официальной речи;
употребляются причастия в функции указательного местоимения, производные
предлоги, официально-предложные конструкции, присоединительные конструкции,
сложноподчиненные предложения и другие средства ОДС. В то же время в текстах
обнаружено много единиц, обладающих иной стилистической окраской. Выделена
группа слов, разговорная окраска которых маркирована пометой «разг.» в словарях
анализируемого периода. Например: Чувствуя себя настолько скверно, что не в силах
совершенно работать, обратилась к врачам, которые нашли состояние ее здоровья
не благополучным (наречие скверно в толковом словаре Д. Н. Ушакова имеет помету
«разг.»).
Выделена группа интенсификаторов, придающих тексту экспрессивность (что
нарушает стилевые требования к официальному тексту). Так, в тексте эксплицируется
идеологический компонент, который нарушает официальный стиль, придавая письму
публицистическое звучание: В наше время, когда Партия и Правительство так
бережно и чутко относятся к воспитанию нового поколения, когда тов. СТАЛИН
говорит, что «мы должны выращивать каждого человека бережно и заботливо, как
садовник выращивает облюбованное деревцо», – можете ли Вы не обратить
внимание на тяжелое положение моей дочери, вина которой лишь в том, что ей
всего 18 лет и что родилась в тяжелый год интервенции на Севере и не имела
достаточного питания, т.к. жила в тяжелых условиях. Идеологемы Партия,
Правительство, Сталин и прецедентная цитата из речи И. В. Сталина на приеме
металлургов являются средствами манипуляции и воздействия на адресата письма и
поддерживают речевой жанр упрека, который не характерен для дискурса ОДС.
Идеологические клише позволяют адресанту, опираясь на оппозицию «свой-чужой»,
эксплицировать свою социально-политическую позицию и выразить сомнение в
«идеологической твердости» адресата.
Одним из выводом работы является то, что стилистическая контаминация
типична для деловой переписки 30-х гг. XX в. Важной особенностью делового
письма, включенного в гипержанр «Личное дело», является взаимодействие с
разговорным функциональным стилем, которое заключается в активном
использовании разговорной лексики и нелитературных единиц, жаргонизмов и
просторечий. Это обусловлено экстралингвистическими факторами – политикой в
системе управления и документопроизводства, а также личностью адресанта письма.
Речевой портрет типичного индивидуального автора описываемого материала –
студент, не владеющий нормами ОДС, но имеющий общее представление (стереотип)
о жанре делового письма.
Таким образом, в главе определено понятие делового письма, соответствующее
материалу исследования: деловое письмо – это официальный документ
информационно-справочногохарактера,(1)обладающийопределенной
коммуникативной структурой, интенциональным содержанием, предполагающим
действие адресата «в пользу пишущего», (2) соответствующий форме (бланку,
формуляру), включающему определенный набор реквизитов, (3) имеющий
конкретизированный адресат, как правило, отраженный в формализированном,
стандартно расположенном реквизите.
В Заключении обобщаются результаты исследования, которые позволяют
получить представление о гипержанре «Личное дело», о деловом письме 30-х гг.
XX в. как официальном документе информационно-справочного характера,
обладающем определенной коммуникативной структурой и интенциональным
содержанием, и соответствующем формуляру. Делается вывод о целесообразности
дальнейших лингвистических изысканий, связанных с изучением текстов деловых
писем в аспекте теории жанров, с пополнением языкового «архива» эпохи новояза
посредством выявления языковых особенностей делового языка, с исследованием
речевой личности в диахроническом аспекте. В приложениях представлены
материалы, иллюстрирующие проведенное исследование.