Судебно-медицинская экспертиза в дискурсивном аспекте

Во введении обосновывается актуальность исследования, устанавливаются
его цель и задачи, определяются объект и предмет исследования, раскрываются
его научная новизна, теоретическая и практическая значимость, перечисляются и
обосновываются применяемые методы и приемы исследования, приводятся
основные положения, выносимые на защиту.
В первой главе «Теоретико-методологические основания исследования
дискурсивного аспекта судебно-медицинской экспертизы» в разделе 1.1
«Проблема определения понятия «дискурс»и его типологии»
рассматриваются основные подходы к определению понятия «дискурс» в
лингвистике и различные основания для его типологии, определяется базовое для
исследования понятие дискурса.
В разделе 1.2 «Институциональный дискурс и профессиональный
дискурс: границы и общие характеристики понятий» сопоставляются
различные взгляды на природу и границы понятий институционального и
профессионального дискурсов, определяется их соотношение в рамках
исследования:профессиональныйдискурсрассматриваетсякаквид
институционального дискурса, поскольку связан в первую очередь с одной
конкретной профессией (врач – судебно-медицинский эксперт). В вопросе
соотношения понятий «профессиональный дискурс» и «язык для специальных
целей» делается вывод о том, что подъязык является важной составной частью
профессионального дискурса – в той же степени, в которой языковые средства
можно считать частью дискурса.
В подразделе 1.2.1 «Жанровый состав профессионального дискурса»
рассматривается проблема жанровой дифференциации текстов профессиональных
дискурсов. Отмечается, что в профессиональном дискурсе, который
характеризуется определенной системой норм и стереотипов, жанры выступают
как средства организации и формализации социального взаимодействия. На этом
основывается необходимость комплексного исследования жанрового состава и
отдельных жанров при анализе профессионального дискурса.
В подразделе 1.2.2 «Медицинский дискурс как тип институционального.
Основные характеристики и аспекты изучения» рассмотрены основные
аспекты изучения данного явления, описаны институциональные параметры
медицинского дискурса, выделяемые различными исследователями (участники –
врач / пациент, цель – оказание медицинской помощи, ценности – человеческая
жизнь и нормальное здоровье, коммуникативные стратегии – диагностирующая,
лечащая и рекомендующая).
В подразделе 1.2.3 «Юридический дискурс как тип институционального.
Основные характеристики и аспекты изучения» описаны институциональные
параметры юридического дискурса (участники – государство и его граждане, цель
– нормирование и урегулирование общественных отношений, ценности – закон,
право, справедливость) и основания его деления на субдискурсы – судебный,
законодательный и административный.
В разделе 1.3 «Понятие гибридного дискурса. Вопрос о гибридности
дискурса судебно-медицинской экспертизы» рассматриваются существующие в
лингвистике подходы к понятию «гибридный дискурс», анализируются
формальные показатели, по которым дискурс СМЭ можно выделить как
отдельный подтип или соотнести с другими институциональными типами
дискурсов. СМЭ неразрывно связана с двумя социальными институтами:
медицинским и юридическим. Необходимость выделения дискурса СМЭ как
отдельного, производного и гибридного, обусловлена особенностями слияния
двух институциональных дискурсов с высоким уровнем формализованности и
ритуализованности.
Дискурс СМЭ рассматривается как производный формат медицинского
дискурса, в котором медицина решает в первую очередь не задачи
здравоохранения соответственно традиционно определяемой цели медицинского
дискурса («оказание квалифицированной помощи больному» или «оказание
помощи пациенту»), а задачи правоохранения: определение непосредственной
медицинской причины смерти и степени тяжести нанесенного здоровью вреда,
идентификация личности и др.
Таким образом, цель дискурса СМЭ определяется как рассмотрение
вопросов, возникающих в гражданской и уголовной практике, разрешаемых
только при помощи врачебных знаний. Ценности дискурса лежат более в
юридической плоскости (закон, восстановление справедливости и т.д.), нежели в
медицинской (человеческая жизнь и нормальное здоровье). Дискурс СМЭ
определяется как институциональный, социально значимый гибридный дискурс
производного формата, основанный на сближении медицинского и юридического
дискурсов. Судебная медицина как отрасль медицинской науки и СМЭ как вид
практическойдеятельностиформируютспецифическоедискурсивное
пространство.
В разделе 1.4 «Жанровое пространство дискурса судебно-медицинской
экспертизы» определяется ядерный жанр дискурса – заключение судебно-
медицинской экспертизы. Данный жанр соотносится и с жанровым
пространством медицинского дискурса, где фигурирует как «справки
объективной медицинской экспертизы»4, и с жанровым пространством судебного
дискурса (как «заключения экспертов»/«экспертизы»5). В данном разделе
охарактеризованы другие составляющие жанрового пространства, которые
предваряют заключение СМЭ (постановление о производстве СМЭ; опрос
освидетельствуемого лица) либо интерпретируют его (допрос эксперта в суде).
Постановление о производстве СМЭ и заключение СМЭ образуют пару
связанных речевых жанров, где в первом задаются вопросы, а во втором даются
на них ответы. Опрос освидетельствуемого лица, проводящийся при экспертизе
живых лиц, является устным институциональным жанром. Его коммуникативная
интенция – получение от освидетельствуемого лица объективных данных,
имеющих значение для проводимой экспертизы. Допрос эксперта в суде – устный
институциональный жанр, регламентированный, в частности, ст. 205 УПК РФ.
Данный жанр тяготеет к судебному дискурсу своим хронотопом (зал судебных
заседаний) и статусом участников коммуникации, поэтому рассматривается как
периферийный относительно исследуемого дискурса.
В подразделе 1.5 «Общая характеристика заключения судебно-
медицинской экспертизы как речевого жанра» заключение первичной СМЭ
рассмотрено в соответствии с моделью анализа речевых жанров Т.В. Шмелёвой.
Жанр охарактеризован как информативный реактивный речевой жанр с
обозначенными образами автора и адресата, представленными их
профессиональной компетенцией. Его диктумное содержание определено уже
произошедшими событиями. Языковое воплощение речевого жанра частично
клишировано, использованные языковые средства соответствуют языку
выражения профессионального знания в области медицины и в области правовой
Бейлинсон, Л. С. Характеристики медико-педагогического дискурса [Текст] : автореф. дис. … канд. филол. наук :
10.02.19 / Л. С. Бейлинсон. – Волгоград, 2001. – 20 с.
Шевченко М.С. Судебная документация как жанр юридического дискурса // Гуманитарные и социальные науки. 2016.
№1. С. 103 – 107.
науки; структура и композиция обусловлены строгими требованиями жанра,
частично содержание заключения определено Федеральным законом «О
государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации».
В разделе 1.6 «Методика и модель анализа дискурса судебно-
медицинской экспертизы» обосновывается выбор основного методологического
подхода к исследованию: модели анализа дискурса М. Фуко. Предполагается
рассмотрение таких аспектов исследуемого дискурса, как формирование объекта
дискурса СМЭ, описание и анализ пространства номинирования объектов
дискурса; анализ формирования модальностей высказывания в дискурсе,
определение и анализ статуса врача-судмедэксперта как «говорящего» в дискурсе,
его институционального местоположения и эпистемологических функций; анализ
организации поля высказываний дискурса, то есть интерпретация заключения
СМЭ как упорядоченного ряда высказываний и определение специфики его
языкового воплощения. Исследование эмпирического материала потребовало
также обращения к различным методам: текстологическому анализу, анализу
лексических и синтаксических структур, количественному и сопоставительному
анализу.
В главе 2 «Формирование объекта и языковой специфики
высказывания дискурса судебно-медицинской экспертизы» в разделе 2.1
«Формирование объекта дискурса судебно-медицинской экспертизы.
Описание и анализ пространства номинирования объектов дискурса»
рассматривается вопрос об объекте исследуемого дискурса и способах его
номинации в выбранных для исследования текстах. По утверждению М. Фуко,
единство дискурса создается неизменностью и единичностью объекта;
определение правил и закономерностей формирования объектов дискурса, то есть
ответ на вопрос о том, как объекты номинируются и располагаются относительно
друг друга, формируя некоторое поле высказываний, он называет в качестве
первого этапа анализа дискурса 6. Судебная медицина как отрасль медицинской
науки возникает в тот момент, когда в правовой системе возникают вопросы, для
разрешения которых требуются специальные познания в медицине. Медицина и
право как социальные институты и области знания образуют две «инстанции
разграничения» 7, которые выделяют, обозначают и утверждают некий объект.
Объектом дискурса в данном случае следует считать человека, проявляющегося в
биологической природе: как организм, обладающий определенными
характеристиками (с точки зрения медицины как социального института) и
наделенный правами (с точки зрения института права).
В разделе 2.2 «Способы номинации человека как объекта экспертизы в
дискурсе судебно-медицинской экспертизы» анализируются тексты учебников
и учебных пособий по судебной медицине. Выявленные в них лексические
единицы, использованные для номинации человека, являющегося объектом СМЭ,
представлены ниже.
Номинации живого человека:
Там же.
Там же.
1) Гиперонимическая номинация (человек, лицо, живой человек, живое лицо);
2) Номинация по наделенности гражданскими правами (гражданин / гр-н,
гражданка / гр-ка);
3) Номинация по роли в экспертизе (подэкспертный, обследуемый,
свидетельствуемый, подэкспертное лицо, свидетельствуемое лицо);
4) Номинация по статусу в судебном разбирательстве (потерпевший
(потерпевшая), пострадавший (пострадавшая), жертва; обвиняемый,
подозреваемый, арестованный, задержанный);
5) Номинация, маркирующая пол и/или возраст (лицо мужского пола, лицо
женского пола, мальчик, юноша, мужчина, муж, насильник; девочка, девушка,
женщина, беременная женщина, мать, девственница);
6) Номинация, маркирующая возраст (лицо, не достигшее 16 лет; лицо, не
достигшее половой зрелости; лицо, не достигшее брачного возраста);
7) Номинация по физическому или психическому состоянию (лицо, утратившее
трудоспособность; больной, симулянт, членовредитель);
8) Номинация по роли в транспортном движении (водитель, пассажир, пешеход;
лётчик, экипаж).
Номинации мертвого человека:
1)Гиперонимическая номинация (труп, тело, мёртвое тело, труп погибшего,
труп человека);
2)Номинация по наделенности гражданскими правами (труп гражданина А.,
труп гражданки М. и др.);
3)Номинация, маркирующая пол и/или возраст (труп женщины, труп
мужчины);
4)Номинация, маркирующая возраст (труп новорожденного младенца, труп
ребенка, труп взрослого человека);
5)Номинация по обстоятельствам смерти (труп лица, умершего от
насильственных причин; труп лица, умершего в лечебном заведении или
доставленного туда уже мертвым; труп лица, умершего скоропостижно и др.);
6)Номинация по характеру повреждений (труп с повреждениями, труп с
огнестрельным повреждением, обгоревший труп, расчлененный труп и др.);
7)Номинация по положению в пространстве и обстоятельствам обнаружения
(труп, висящий в петле; труп, извлеченный из воды; эксгумированный труп и
др.);
8)Номинация по непосредственной медицинской причине смерти (труп лица,
погибшего от общего действия высокой температуры; труп умершего от
охлаждения; труп лица, умершего от отравления денатуратом и др.);
9)Номинацияпокритериюустановленностиличности(труп
неустановленного лица; неопознанный труп; неизвестный скелетированный труп
и др.).
Номинации маркируют те признаки, которые могут иметь значение в
контексте экспертизы, то есть являются дискурсивно обусловленными. Для
живого человека это, в первую очередь, его наделенность гражданскими правами
и те номинации, которые связаны с правовым статусом; его биологические
характеристики, такие как пол, возраст, особенности физического и психического
состояния – что имеет значение не только непосредственно для проведения
конкретной экспертизы, но и для дальнейшей правовой оценки некоторых
совершенных деяний.
Номинация мертвого человека как объекта дискурса имеет иные критерии.
Сам факт смерти и связанные с ней различные факторы становятся основой для
разнообразных номинаций. В них учитываются такие важные для проведения
экспертизы факторы, как обстоятельства смерти, характер повреждений,
положение тела в пространстве, непосредственные медицинские причины смерти,
установленность или неустановленность личности умершего. Как и в случае с
живым человеком, важными критериями номинации остаются такие
биологические характеристики человека, как пол и возраст.
В разделе 2.3 «Институциональный статус врача-судмедэксперта как
«говорящего» в дискурсе» характеризуется статус врача-эксперта как агента
дискурса и «уполномоченного говорящего» в дискурсе: как судебный эксперт, он
признается носителем специального знания и назначается в порядке,
установленном действующим законодательством, для производства судебной
экспертизы и дачи заключения, он также имеет ряд прав и обязанностей,
установленных законодательством. Как врач, он обладает специальными
знаниями в области медицины, однако профессиональный стандарт предполагает,
что эти знания используются не для оказания медицинской помощи, а для
рассмотрения вопросов, возникающих в гражданской и уголовной практике.
«Право на дискурс» и «право на использование языка», таким образом, для врача-
эксперта определено юридически и регламентировано нормативными
документами, а «институциональную рамку» данной профессии формируют сразу
два социальных института: правовой и медицинский.
В разделе 2.4 «Интерпретация эпистемологических функций
«говорящего» в дискурсе» позиция «говорящего» и его коммуникативные
установки рассматриваются через набор требований к проводимому в рамках
экспертизы исследованию и к судебному экспертному заключению как
документальному отражению этого исследования. Эти требования представлены в
Федеральном законе от 31 мая 2001 г. N 73-ФЗ «О государственной судебно-
экспертной деятельности в Российской Федерации», в статьях УПК РФ, ГПК РФ,
АПК РФ и КоАП РФ и в учебной литературе по праву и судебной медицине. При
анализе этих источников были выявлены следующие требования:
•Создание заключения в письменной форме. Требование
письменной формы весьма объяснимо с прагматической точки зрения:
представленный в письменном виде документ, в котором зафиксированы ход
исследования и выводы, приобщается к материалам уголовного или гражданского
дела и используется в судопроизводстве, а также является материальным
свидетельством проведенной экспертизы.
•Независимость. Независимость эксперта как один из факторов,
влияющих на его профессиональную деятельность, отмечен в статье 7
Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в
Российской Федерации», которая гласит, что «при производстве судебной
экспертизы эксперт независим, он не может находиться в какой-либо
зависимости от органа или лица, назначивших судебную экспертизу, сторон и
других лиц, заинтересованных в исходе дела».
•Объективность. Критерий как один из необходимых для проведения
экспертизы зафиксирован в ст. 8 Федерального закона «О государственной
судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации»; в учебной
литературе по судебной медицине этот критерий назван одним из важнейших при
проведении экспертизы и одним из основных при назначении эксперта. В.В.
Томилин и Г.А. Пашинян называют заключение объективным, если оно «дается
лицом, не заинтересованным в исходе дела, на основании специальных познаний
и оценки по внутреннему убеждению результатов исследований в
совокупности» 8.
•Научная, практическая и правовая основа. Статья 8 Федерального
закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской
Федерации» гласит, что эксперт проводит исследования «на строго научной и
практической основе», то есть методы, использованные в исследовании, должны
быть научно обоснованными и принятыми в практике. Однако не менее значима и
правовая основа экспертизы: поскольку объектом экспертизы может являться в
том числе живой человек, сохраняющий статус гражданина, процедура
экспертизы не должна проводиться с нарушением его прав. Так, статья 6 того же
Федерального закона информирует, что государственная судебно-экспертная
деятельность осуществляется при неуклонном соблюдении равноправия граждан,
их конституционных прав на свободу и личную неприкосновенность, достоинство
личности (…), а судебно-экспертные исследования, требующие временного
ограничения свободы лица или его личной неприкосновенности, проводятся
только на основаниях и в порядке, которые установлены Федеральным законом.
•Соответствие пределам специальности. Этот критерий также
упомянут в Федеральном законе «О государственной судебно-экспертной
деятельности в Российской Федерации» (ст. 8). Н.Н. Тагаев отмечает два случая, в
которых заключение может считаться выходящим за пределы компетенции
судебно-медицинского эксперта: вторжение в сферу немедицинских наук и
присутствие субъективных суждений, основанных на «жизненном опыте»,
«здравом смысле» 9 и т.д.
•Всесторонность и полнота. Этот критерий означает «достаточность»
для лица, её назначившего, и отсутствие необходимости в дополнительных
исследованиях. Недостаточная полнота экспертизы может быть основанием для
назначения дополнительной экспертизы, которая назначается в тех случаях, когда
«заключение не вызывает сомнений в его обоснованности по существу, но
требует дополнений или разъяснений» 10, и в тех случаях, когда «обоснование
Томилин В.В., Пашинян Г.А. Руководство по судебной медицине. – М., 2001. – 576 с.
Тагаев Н.Н. Судебная медицина / под ред. А.М. Бандурки. – Харьков: Факт, 2003. – 1253 с.
Томилин В.В., Пашинян Г.А. Руководство по судебной медицине. – М., 2001. – 576 с.
выводов не дает возможности всесторонне их оценить» – то есть невозможно
верифицировать результаты экспертизы и признать их достоверными.
•Обоснованность, достоверность и верифицируемость. Заключение
эксперта, по формулировке Федерального закона «О государственной судебно-
экспертной деятельности в Российской Федерации», «должно основываться на
положениях, дающих возможность проверить обоснованность и достоверность
сделанных выводов на базе общепринятых научных и практических данных».
Критерий верифицируемости важен при назначении повторной судебной
экспертизы, которая, согласно ч. 4 ст. 283 УПК РФ, назначается «в случаях
возникновения сомнений в правильности или обоснованности ранее данного
первичного или дополнительного заключения эксперта или при наличии
противоречий в выводах эксперта или экспертов».
•Понятность и однозначность. Данное требование не указано в
Федеральном законе «О государственной судебно-экспертной деятельности в
Российской Федерации», однако к нему неоднократно обращаются авторы
учебников по судебной медицине11, и оно обусловлено тем, что адресатами
заключения являются люди, как правило, не имеющие того специального знания,
которым владеет эксперт. Недостаточная ясность заключения может послужить
основанием для получения разъяснений путем допроса эксперта в суде или для
назначения дополнительной экспертизы. Критерий однозначности в большей
степени относится к выводам эксперта12. Данный критерий не выражен напрямую
в тексте закона, поэтому его соблюдение может быть вариативным.
Данные требования следует рассматривать не только как формальные
критерии, которым должен соответствовать судебный эксперт как субъект
дискурса, но и как эпистемологические функции или критерии, то есть, по мысли
М. Фуко, как набор коммуникативных и перцептивных установок, которые
должны определять направленность на восприятие определенных параметров
объекта и тем или иным образом находить свое отражение в создаваемых агентом
дискурса текстах13. В последующих параграфах тексты СМЭ рассматриваются в
аспекте структурных и собственно языковых средств реализации вышеуказанных
функций (критериев).
В разделе 2.5 «Формы сосуществования и последовательности
высказываний в дискурсе» раскрывается следующий этап анализа дискурса по
модели М. Фуко – анализ форм последовательности и сосуществования
высказываний в дискурсе, то есть описание «организации поля высказывания» и
определение форм последовательности высказывания.
В рамках данного исследования заключение СМЭ рассмотрено как ряд
высказываний, имеющий особую форму организации, последовательности и
упорядоченности, продиктованную и внешними формальными требованиями, и
внутридискурсивными установками.
Авдеев М.И. Судебно-медицинская экспертиза трупа / М.И. Авдеев. – М.: Медицина, 1976. – 677 с.; Шигеев С.В.
Наставления к судебно-медицинскому исследованию трупов : учебное пособие. – Москва, 2005. – 55 с.
Самищенко, С. С. Судебная медицина : учебник для вузов. Москва : Издательство Юрайт, 2011. 465 с.
Фуко М. Археология знания / М. Фуко. – Киев: «Ника-Центр», 1996. – 208 с.
Каждое исследованное заключение состоит из трех частей: вводной,
исследовательской и выводов, что соответствует структуре научного
исследования. Содержание вводной части регламентировано статьей 25
Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в
Российской Федерации» и практически не допускает вариаций. Более вариативна
по своей структуре и содержанию исследовательская часть. В зависимости от
вида экспертизы (экспертиза живого лица либо экспертиза трупа)
исследовательская часть содержит различные содержательные блоки: «Данные
медицинской документации» и «Опрос освидетельствуемого лица» для первого
вида, «Наружное исследование» и «Внутреннее исследование» – для второго.
Выводы к заключению экспертизы представляют собой результаты
проведенного экспертом исследования. Их содержание в значительной степени
разнится в зависимости от объекта экспертизы и поставленных на разрешение
эксперту вопросов. Таким образом, заключение СМЭ представляет собой
законченное упорядоченное высказывание, имеющее внутренние логические
закономерности.
В подразделах 2.5.1 «Заключение судебно-медицинской экспертизы
живого человека как упорядоченный ряд высказываний» и 2.5.2
«Заключение судебно-медицинской экспертизы трупа как упорядоченный
ряд высказываний» два указанных типа заключений рассмотрены как два
различных организованных типа высказываний, определена специфика их
композиции и логического построения, а также средства реализации выделенных
выше эпистемологических критериев. Например, соответствие критерию
всесторонности и полноты исследования демонстрируется в разделе «Выводы»,
где ответы на поставленные вопросы даются «развёрнуто», с высокой степенью
эксплицитности и указанием оснований для сделанного вывода. Структура
заключения соответствует структуре научного текста, что является одним из
способов соответствия эпистемологическому критерию научной, практической и
правовой основы.
В разделе 2.6 «Формирование языковой специфики высказывания в
дискурсе судебно-медицинской экспертизы» анализируются факторы,
влияющие на языковую специфику заключения СМЭ. Так, п. 8.11.6. Приказа
Минздрава РФ от 10.12.1996 N 407 (ред. от 05.03.1997) «О введении в практику
Правилпроизводствасудебно-медицинскихэкспертиз»гласит,что
«исследовательская часть должна быть изложена языком, понятным для лица,
не имеющего специальных познаний в судебной медицине. При невозможности
обойтись без специальных медицинских терминов их смысл должен быть
разъяснен». Научная и методическая литература по специальности «Судебная
медицина» практически дословно повторяет это требование, однако не дает
конкретных рекомендаций. Языковое воплощение заключения СМЭ формируется
с незначительной опорой на формальные требования, однако при анализе
обнаруживает единообразие и ряд характерных черт, более подробно
рассмотренных в последующих разделах.
В разделе 2.7 «Лексическая организация заключения судебно-
медицинской экспертизы» выявляются и анализируются особенности
лексического состава текстов заключений СМЭ. Это обращение к общенаучной
лексике («исследование», «вывод», «данные») и клишированным конструкциям,
характерным как для научного, так и для официально-делового стиля речи («на
основании данных», «в связи с отсутствием данных», «не представляется
возможным»);значительноеколичествообщемедицинскихтерминов
(«кровоизлияние», «грудной позвонок», «острое расстройство кровообращения»)
и узкоспециализированных терминов («следы волочения», «реакция Перлса») в
исследовательской части, во вводной части и выводах также обращение к
юридической терминологии («обстоятельства дела», «материалы уголовного
дела», «вред здоровью»). Выявленные особенности анализируются с точки зрения
соответствия эпистемологическим критериям: так, обращение к медицинской и
юридической терминологии трактуется как способ соответствия критериям
«научная, практическая и правовая основа» и «соответствие пределам
специальности».
В подразделе 2.7.1 «Цветообозначения в заключении судебно-
медицинской экспертизы трупа» проведен структурный и семантический
анализ лексем-цветообозначений в исследованных текстах, отмечено
преобладание оттеночных (желтоватый, сероватый), дву- и трехсоставных
цветообозначений (желто-серый, серо-розовый, бледно-красно-коричневый), а
также цветообозначений с использованием формантов, уточняющих
интенсивность окраски (тёмно-красный, бледно-серый и мн. др.). Наиболее
частотными из выявленных цветообозначений являются тёмно-красный, серый и
желтоватый.
В подразделе 2.7.2 «Морфологические особенности заключения судебно-
медицинскойэкспертизыживогочеловека»описанынекоторые
специфические черты морфологической организации этого вида текстов. Метод
количественного анализа частеречного состава двух блоков исследовательской
части заключения («Данные медицинской документации» и «Опрос
освидетельствуемого лица») показал выраженный номинализированный характер
текста (что в целом характерно для научного стиля речи). В «Опросе
освидетельствуемого лица» также отмечено включение в тексты личных
местоимений первого и третьего лица («я», «он», «она») и глаголов прошедшего
времени, т.е. конструкций, характерных для разговорного стиля речи, что
является следствием дословной передачи информации, полученной при опросе.
В подразделе 2.7.3 «Элементы косвенной речи в заключении судебно-
медицинской экспертизы живого человека» данное явление рассмотрено более
подробно, описаны специфические конструкции для определения источника и
степени объективности информации в тексте опроса освидетельствуемого лица.
Выявленные особенности морфологической организации анализируются с точки
зрения соответствия эпистемологическим критериям (дословная передача речи
освидетельствуемого соответствует критерию всесторонности и полноты
исследования).
В подразделе 2.7.4 «Морфологические особенности заключения судебно-
медицинскойэкспертизытрупа»описаныспецифическиечерты
морфологического аспекта языкового воплощения этого вида экспертизы. Метод
количественного анализа частеречного состава двух блоков исследовательской
части заключения: «Наружное исследование» и «Внутреннее исследование»
показал, помимо отмеченной в подразделе 2.7.2 специфики, также большой
процент имен прилагательных, в том числе со значением цвета (они рассмотрены
в п. 2.7.1), что объясняется описательным характером текста, а также отсутствие
личных местоимений и незначительное количество личных форм глаголов.
Выявленные в подразделах 2.7, 2.7.1, 2.7.2, 2.7.3 и 2.7.4 особенности
анализируются с точки зрения соответствия эпистемологическим критериям. Так,
определенная доля числительных функционирует в тексте за счет подробного
описания размеров повреждений и характеристик тела (рост, вес, температура,
артериальное давление и др.), что является проявлением эпистемологического
критерия всесторонности и полноты исследования. Преобладание оттеночных,
дву- и трехсоставных цветообозначений для более точного описания является
отражением критерия всесторонности и полноты исследования.
Результаты сравнительного анализа частеречного состава различных
содержательных блоков приведены в таблице 1.

Таблица 1. Частеречный состав содержательных блоков исследовательской
части заключения СМЭ
Заключение экспертизы Заключение экспертизы трупа
живого лица
Данные мед. ОпросНаружноеВнутреннее
документацииисследованиеисследование
Существительные 46,1%42,9%40,3%40,8%
Местоимения0,2%3,5%0,6%0,9%
Прилагательные18,6%11,9%22,9%26,3%
Личныеформы 0,4%7,7%0,8%1,1%
глаголов
Причастия3,8%4,9%4,3%3,6%
Деепричастия0,1%0,7%0,1%0,2%
Наречия и слова 2,4%3,5%0,9%3,7%
категории
состояния
Числительные12,1%8,4%11,6%7,3%
Служебные части 16,1%17,6%17,8%15,7%
речи

В разделе 2.8 «Синтаксические особенности заключения судебно-
медицинской экспертизы» определены основные черты языкового воплощения
исследуемых текстов, касающиеся построения предложений, а именно:
Для раздела «Данные медицинской документации»:
−использование неполных предложений с опущенным субъектом
(«…18 г. около 14.55, со слов сотрудников «03», пострадал в ДТП (был водителем
автомобиля); «Травму получил в 01.00 в результате ДТП»);
−использование в качестве субъектов и объектов наименований частей
тела и органов человека, происходящих в человеческом теле процессов, а также
медицинских приспособлений; назначение синтаксическим субъектом врача
другой специальности или документа («Живот участвует в акте дыхания»;
«Гипсовая шина не беспокоит»; «Травматолог от (дата): …», «Заключение
рентгенолога от (дата): …»);
−использование прилагательных и кратких причастий в качестве
предикатов («Состояние удовлетворительно»; «Перелом фиксирован»;
«Сердечные тоны ритмичны, ясные»);
−использование неполных предложений с опущенным глагольным
сказуемым («Температура тела – 37°С к вечеру»; «Послеоперационный рубец –
на передней поверхности области левого коленного сустава»; «(Дата) в 15.45
терапевт – алкогольная экспертиза №… – алкоголь в выдыхаемом воздухе 120
мкг/л, факт употребления алкоголя»).
Для раздела «Осмотр освидетельствуемого лица»:
−использование специфических обобщающих слов для определения
источника и степени объективности информации («Жалобы: на головную боль
периодического характера, шум в голове, ухудшение зрения на оба глаза;
«Объективно: общее состояние стабильное»; «Со слов: что … неизвестный
мужчина ударял по лицу 1-2 раза, я упал, ударился затылком»);
−использование глагольных и именных предикатов с глаголами-
связками в подразделе «со слов» («Со слов: Я ехал на машине, незнакомый
мужчина попросил остановиться… он ногой ударил по правой пассажирской
двери, затем он открыл переднюю пассажирскую дверь и ударил меня рукой по
лицу…»; «произошло ДТП… я была пассажиром (…), сидела на переднем сидении,
была пристегнута ремнем безопасности»);
−именных – в подразделах «жалобы» и «объективно»: «Объективно: на
передней брюшной стенке в нижней трети, в 5 см ниже пупочного кольца
горизонтальное полосовидное уплотнение мягких тканей на протяжении
примерно 28 см и шириной около 4 см»; «Жалобы: … С сентября снижение слуха
на левое ухо до полной потери слуха до настоящего времени. Неполное сгибание
пальцев в суставах в 4-5 пальцев левой кисти».
Разделы «Наружное исследование трупа» и «Внутреннее исследование
трупа» сходны по своей синтаксической организации, для них отмечены
следующие характерные черты:
−использование в качестве субъектов наименований частей тела и
органов человека, происходящих в человеческом теле процессов, повреждений:
«Голова правильной формы»; «Полушария мозга симметричны»; «Трупное
окоченение хорошо выражено во всех исследуемых группах мышц», «В лобной
области слева имеется ссадина овальной формы…»;
−также, для наружного исследования – одежды и отдельных её
предметов, других отчуждаемых объектов: «Одежда влажная, с выраженным
гнилостным запахом», «В поясе брюк – матерчатый х/б синий ремень,
застегнутый на металлическую белую пряжку»; «На четвертом пальце правой
кисти кольцо из желтого металла с белыми прозрачными камнями в количестве
семи»;
−использование прилагательных и кратких причастий в качестве
предикатов: «Ткань ее серовато-синюшная, однородная», «Вершины извилин
несколько сглажены, борозды слегка сужены»;
−менее распространенные формы выражения предиката те же, что и в
данных «Медицинской документации»: глагол в форме третьего лица («Бронхи …
выступают над поверхностью разрезов», «Голосовая щель зияет»), лексема
«нет» в предикатном значении («В пищеводе содержимого нет»; «В брюшной
полости патологического содержимого нет»). Доля таких предикатов в общем
объеме предложений незначительна.
Раздел «Судебно-медицинский диагноз», небольшой по объему и скудный
по своим синтаксическим структурам, представляет собой череду номинативных
предложений, осложненных обобщающими словами-маркерами подобно тем, что
используются в текстах опроса живого лица, однако в данном случае они
маркируют не источник информации и степень объективности, а раздел
формулировки диагноза («основной», «осложнения» и «сопутствующий»),
например: «Основной: закрытая черепно-мозговая травма. Ушиб головного
мозга. Кровоизлияние в вещество головного мозга височной области справа 80 мл.
Кровоизлияние под твердой мозговой оболочкой височной области справа
объемом 135 мл. Кровоизлияние под мягкой мозговой оболочкой. Кровоизлияние в
вещество варолиева моста, кровоизлияние в желудочки мозга. Кровоизлияние в
мягкие ткани головы».
Выявленные особенности соответствуют эпистемологическому критерию
объективности.
В разделе 2.9 Средства выражения эпистемологических функций
«говорящего» (критериев) в дискурсе судебно-медицинской экспертизы
суммируются способы выражения выявленных ранее эпистемологических
критериев на структурном и содержательном уровне текста и на уровне языкового
воплощения. Критерий «Письменная форма заключения» отдельно не
рассматривается, так как им полностью обусловлен сам факт существования
исследованных текстов. Эпистемологические критерии выражаются в тексте
заключения и на структурном, и на собственно языковом уровне. Средства их
выражения представлены ниже:
I. Средства выражения эпистемологического критерия «Независимость»:
1. Предупреждение об ответственности за дачу заведомо ложного заключения,
заверенное личной подписью эксперта.
II. Средства выражения эпистемологического критерия «Объективность»:
1.Предупреждение об ответственности за дачу заведомо ложного заключения,
заверенное личной подписью эксперта.
2.Маркер степени объективности информации «Объективно: …»; в ряде
случаев – указание на живого человека или тело как на объект исследования.
3.На синтаксическом уровне – использование бессубъектных предложений и
пассивных конструкций.
4.Номинализированный характер текста, обращение к статическому типу
описания.
III. Средства выражения эпистемологического критерия «Научная,
практическая и правовая основа»:
1. Соответствие структуры заключения структуре научного исследования
(наличие вводной части, исследовательской части и выводов).
2. Указание методов исследования.
3. Указание нормативных актов, в соответствии с которыми сделаны выводы.
4. Обращение к общенаучной, медицинской и юридической терминологии;
соответствие текстам научного стиля речи в том числе на уровне
морфологической организации.
5. Использование в выводах конструкций, характерных для научного стиля речи:
«На основании… прихожу к выводам», «В связи с изложенным … оснований не
имеется», «Учитывая данные … можно полагать, что…».
IV. Средства выражения эпистемологического критерия «Соответствие
пределам специальности»:
1. Развернутое профессиональное представление эксперта во вводной части
заключения (стаж работы по специальности, образование, наличие ученой
степени и др.).
2. Отказ от ответа на поставленные вопросы, если они, по мнению эксперта,
находятся за пределами его специальности.
3. Обращение к медицинской и юридической терминологии
4. Пояснения некоторых терминов в тексте заключения.
V. Средства выражения эпистемологического критерия «Всесторонность
и полнота»:
1. Высокая эксплицитность и указание ряда оснований в формулировках выводов.
2. Отказ от ответа на поставленные вопросы, если представленных данных, по
мнению эксперта, недостаточно.
3. Дословная или близкая к ней передача информации, полученной из опроса
освидетельствуемого лица – при экспертизе живого лица.
4. Описательный характер текста при экспертизе трупа, в том числе
использование оттеночных, дву- и трехсоставных цветообозначений с
использованием формантов, уточняющих интенсивность окраски, для более
точного описания
5. Подробное описание размеров повреждений и характеристик тела с
использованием числительных.
VI. Средства выражения эпистемологического критерия «Обоснованность,
достоверность и верифицируемость»:
1. Указание методов исследования.
2. Ссылки на представленную на экспертизу медицинскую документацию и
данные материалов дела.
3. Высокая эксплицитность и указание ряда оснований в формулировках выводов.
4. Отказ от ответа на поставленные вопросы, если данные документации, по
мнению эксперта, недостоверны.
5. Маркер достоверности в выводах: «невозможно судить достоверно…».
6. Маркировка любой необъективной информации как потенциально
недостоверной («Со слов…»).
7. Использование в выводах конструкций, характерных для научного стиля речи:
«На основании… прихожу к выводам», «В связи с изложенным … оснований не
имеется», «Учитывая данные … можно полагать, что…».
VII. Средства выражения эпистемологического критерия «Понятность и
однозначность»:
1. Графическое выделение значимой информации в тексте.
2. Пояснения некоторых терминов и понятий в тексте заключения.
3. Использование в описании единиц, имеющих метафорический характер,
апеллирующий к известным и интуитивно понятным объектам реальной
действительности (в том числе цветообозначений).
4. Категорично и однозначно сформулированные выводы о причине смерти,
степени тяжести вреда здоровью.
Таким образом, наименее выраженным является критерий независимости
эксперта, наиболее выраженным – критерий обоснованности, достоверности и
верифицируемости.
В Заключении обобщены результаты проведенного исследования. Дискурс
СМЭ определен как институциональный, социально значимый гибридный
дискурс производного формата, который существует на сближении медицинского
и юридического дискурсов, перечислены основные выделенные особенности
структуры (соответствие структуре текста научного исследования) и языкового
воплощения исследованных текстов (номинализированный характер текста,
использование неполных предложений и предложений с пассивными
конструкциями, использование прилагательных и причастий в качестве
предикатов; обращение к общенаучной лексике, юридической терминологии,
общемедицинской и судебно-медицинской терминологии, частое обращение к
сокращениям и аббревиатурам профессионального медицинского характера).
Анализ дискурса СМЭ позволил выявить не только формальные параметры,
по которым данный дискурс выделен в качестве отдельного подтипа, но также и
собственно дискурсивные свойства: условия его возникновения и существования,
связанные с потребностью у специалистов в области права разрешать вопросы,
для которых требуются специальные познания в медицине; его объект – человек,
проявляющийся в биологической природе как обладающий определенными
характеристиками организм, при этом наделенный правами на жизнь и здоровье;
субъект дискурса – врач-судебно-медицинский эксперт, чей институциональный
статус характеризуется наличием специальных знаний в области медицины, а
также рядом прав и обязанностей, установленных законодательством, то есть
ограничениями сразу двух социальных институтов: института медицины и
института права. В результате анализа Федерального закона «О государственной
судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» и учебной
литературы по специальности «судебная медицина» определен ряд
эпистемологических функций (критериев), которые определяются не только как
формальные требования к эксперту, но и как его коммуникативные и
перцептивные установки, определяющие направленность на восприятие
отдельных параметров объекта и проявляющиеся на структурном и собственно
языковом уровнях текстов ядерного жанра дискурса – заключения СМЭ.
Выделение этих критериев является значимым результатом исследования,
поскольку они достаточно универсальны и могут быть экстраполированы на
другие виды судебных экспертиз и институт судебной экспертизы в целом. В
результате исследования было определено, что структурные и собственно
языковые особенности заключения СМЭ напрямую подчинены вышеназванным
эпистемологическим критериям, была установлена специфика собственно
языкового воплощения текстов данного жанра на уровне лексического состава,
морфологической и синтаксической организации.